Случайная встреча - Анна Владимировна Ренье Страница 47

– А Вы про это мне хотели рассказать, в самом начале? – спросила Алина.

– Не совсем, есть еще кое-что…

– И что это что? Судя по Вашему виду, это скорее нечто…

– Мы запросили местное отделение DHL списки сотрудников и они нам любезно их предоставили, так вот среди них не оказалось ни одной подходящей фамилии, ну из тех, что на слуху, тогда мы поинтересовались теми, кто взял расчет, а форму на склад не вернул. Список, как Вы понимаете, оказался совсем коротким. Мы его просеяли через редкое сито и оказалось, что племянник Вашей Наташи как раз там есть.

– Что так и было указано – племянник? – удивилась Алина.

– Нет, конечно. Просто он у нас в сводках по городу проходил, был рейд «Стоп-наркотики», его и сцапали. А там все есть и брат и сват, короче вся семья.

– А чего же он не сидит?– изумилась Алина.

– Условным отделался. Вот такие дела, Алина Витальевна. Я лично, считаю, что хорошие. У нас есть один железобетонный подозреваемый и четкая мотивация еще на два эпизода.

– А почему Вы Проскурякова еще не задержали? – спросила Алина.

– Да потому, есть одна идея, надо проработать.

– Не скажите?

– Не скажу, Алина Витальевна. Позвольте хоть что-то оставить, так сказать тайной следствия.

Вернувшись домой под конвоем, Алина набрала Гасанову – уговор дороже денег.

Вкратце пересказав содержание разговора с Воронцовым она попросила его переговорить с Караевым, чтобы он разрешил, хотя бы неофициально, чуть поподробнее ввести Воронцова в курс дела.

Шамиль Наимович в восторге не был, но обещал подумать.

– Хорошо, Алина Витальевна, завтра решим, учитывая все обстоятельства – нападение на Вас и на Ольгу Леонидовну может, Константин Александрович и согласится.

Дома никого не оказалось и Алина со спокойной душой завалилась на диван.

Стас должен был вернуться к восьми, а мама с теткой Иркой оккупировали кухню Зинаиды Матвеевны.

Дозвонившись до Модеста Карловича, она узнала, что Ольга Леонидовна по – прежнему в реанимации, но профессор Чумаков сказал, что шансы есть и даже согласился задержаться в городе еще на трое суток.

Включив телевизор, она принялась смотреть любимую Лунгину. Автобиографии и интервью были ее давнишним пристрастием, которое никто больше не разделял.

Мелькали кадры, вселяющие надежду. Интересная, непростая и такая счастливая жизнь. Она смотрела «Подстрочник» не в первый раз и каждый новый просмотр был маленьким, но открытием. Алина знала, что прожить жизнь, не предавая себя самого, близких, не кривя душа и не идя на компромиссы, возможно, причем возможно в любое время и при любом строе, но почему – то не получается. Что, казалось, бы проще – стукнуть кулаком по столу – и все назвать своими именами, все как есть, как думаешь. Но, всегда всплывает это но. В одном случае – не обидеть, в другом случае – не навредить, а самое главное – не лишиться того, что имеешь. Достаток, положение – весь тот многотрудный путь, который каждый преодолевает, в погоне за материальным благополучием. Ну, хлопнешь, ну скажешь и повиснут в воздухе курорты, шубы, кредиты и новый телевизор.

Сколько раз приходилось предавать себя, по мелочи, не всерьез, не заметно, и вся эта мелочевка собиралась в приличную сумму, меняющую нутро. Хотел писать и рисовать, а сидишь в бухгалтерии, по выходным заливая эпоксидной сосновые шишки, называя это хобби.

Хорошо, что телефонный звонок прервал поток непрошенных мыслей.

– Алиночка, привет, сказал Стас. Как у тебя дела? Я что-то волнуюсь.

– Все хорошо, мама с Иркой опять что-то готовят. Зинаида Матвеевна им преподает.

– А чего они не гуляют, по обыкновению?

– К ним тоже гренадеров пытались приставить, но они категорически отказались.

– Тогда понятно, ладно, хорошо, что все хорошо, я скоро приеду, не волнуйся.

Он приехал, когда дома никого не было. Впервые за долгое время они остались вдвоем. Ни Ларисы Александровны, ни тетки Ирки, ни расследований, какое – то чудо.

– Алин, а что Гасанов говорил, охрану, когда снимут, они нам всех соседей перепугают. Где Омск, а где истуканы, с острова Пасхи.

– Шамиль Наимович сказал, что пока цирк не уедет, главного клоуна будут охранять.

– Что так прямо и сказал? – не поверил Стас.

– Нет, конечно, буквально в трех коротких междометиях.

– Представляю…

– Слушай, а может сбежим, пока никого нет? – предложила Алина.

– Если у тебя клаустрофобии нет, тогда конечно.

– А при чем тут клаустрофобия?

– Так через балкон лезть придется, сорвался и в гроб, а там темно и страшно.

– Вот ты бестолочь, сказала Алина отсмеявшись, – тогда ты предлагай.

– А я предлагаю просто выпить, а потом спеть. Я и гитару купил.

– А почему я не видела?

– Потому, что не встречаешь кормильца, как положено, вот я в шкафу и припрятал.

– Ишь, ты, как положено, телевизор просто орал, я не услышала.

– Поют? – спросила Ирка у Ларисы Александровны, замерев перед порогом квартиры.

– Вроде…

– Давно? – безнадежно спросила Ирка, у охраны.

– Давно, – неожиданно улыбнулся один из них. – Хорошо поют.

– Ну что, обратно? – улыбнулась Лариса Александровна.

– Пойдем, все равно Мишы нет, а Зина против точно не будет.

Алина со Стасом не сразу спохватились, что уж больно долго длится их непривычное одиночество.

– Мам, а Вы где? – встревоженно спросила Алина.

– Мы у Зинаиды Матвеевны решили заночевать, так что не волнуйся. Все хорошо.

– Мам, точно все в порядке?

– Точно, ложитесь, только потише там.

Дорога на завод пролегала через узкоколейку. Эти несколько минут задержки всегда навевали на нее неизъяснимую тоску, даже не тоску, а какую-то беспричинную тревогу. Вроде все как всегда, а непреодолимое желание зацепиться за товарняк и рвануть незнамо куда странно будоражило кровь.

Без денег, без кредиток, в чем есть и на край света, или куда там гонят эти железные коробки?

На их даче, железная дорога проходила километрах в трех и по ночам шум поездов долетал до их дома перестуком колес и затихающими гудками. Там это чувство охватывало ее в бессонные ночи, особенно осенью, то же самое желание запрыгнуть в скорый и поминай как звали.

– Стас, а тебя никогда такого не было, вот идет поезд, а ты прыг и поехал.

– Куда, в морг?

– Почему в морг. Второй день у тебя то гроб, то морг…

– Ну, ты то известный зацепер, а я староват для таких дел.

– Стас! Ну хоть что – то всерьез можешь ответить?

– Если всерьез, то бывает. Причем странно, именно так, как ты сказала, не так чтобы с рюкзаком и жареной курицей, а вот так – налегке и в никуда.