Дороти Сэйерс - Пять отвлекающих маневров Страница 5

Тут обнаружился полуфунтовый тюбик киновари, новенький, чистый, почти не использованный, стандартного размера тюбик ультрамарина № 2, наполовину пустой, один желтый хром, почти полный, и еще один такой же, практически пустой. Дальше шли полуфунтовый тюбик виридоновой зеленой, наполовину полный, стандартного размера кобальт, на три четверти пустой, затем жутко запачканный тюбик без этикетки, которому, похоже, пришлось немало выстрадать, без особого, однако, ущерба для своего содержимого. Уимзи отвинтил крышку и опознал краску как малиновую. И, наконец, там был почти пустой стандартного размера тюбик краппака красного светлого и полуфунтовый тюбик лимонного, частично использованный и очень грязный.

Питер с минуту рассматривал весь этот набор красок и затем снова протянул руку к сумке. Однако в основном отделении больше ничего не обнаружилось, кроме засохшего пучка вереска, нескольких крупинок табака и без счета крошек. Детектив-любитель переключился на два меньших отделения.

В первом из них имелись небольшой рулон специальной бумаги, о которую вытирают кисти, маленькая баночка из-под репеллента с очень липким колпачком, содержащая растворитель для краски, и потертый сосуд для лака или грунтовки, точно такой же, как тот, что был прикреплен к палитре.

Третье, последнее отделение сумки тоже скрывало в себе некоторое количество различных емкостей. Там были спичечный коробок с палочками угля внутри, жестяной портсигар, также содержащий уголь, и несколько брусочков сангины, блокнот для набросков, сильно заляпанный маслом, три-четыре ножа для холста, остроту которых Уимзи немедленно опробовал на своих пальцах, несколько винных пробок и пачка сигарет.

Праздного выражения на лице его светлости как не бывало. Его длинный любопытный нос, казалось, чуть ли не подрагивал, как у кролика, когда он вывернул сумку и перетряхнул ее в тщетной надежде извлечь из ее глубин что-нибудь еще. Поднявшись на ноги, милорд очень внимательно осмотрел мольберт и землю около скамеечки.

У мольберта лежал широкий клетчатый плащ. Питер поднял его и тщательно изучил содержимое всех карманов. Он нашел перочинный нож с одним сломанным лезвием, половинку печенья, еще одну пачку сигарет, коробок спичек, платок, две блесны для форели в прозрачном конверте и моток бечевки.

Уимзи покачал головой. Все это было не то. Он снова поискал на земле — рвению его светлости позавидовала бы любая ищейка, а затем, в надежде что-нибудь обнаружить, начал осторожно спускаться с обрыва. В скале были видны трещины, в которых могло что-нибудь застрять, а также поросли папоротника, вереска и корни утесника. Питер шарил руками по поверхности, при каждом движении попадая пальцами на колючки и ругаясь сквозь зубы. Крошечные кусочки утесника каким-то образом пробрались в брючины и ботинки. Жара казалась удушающей. Уже почти внизу его светлость оступился и, к своему возмущению, проделал последний участок пути на пятой точке тела. В такой позе его и увидел сержант, с ухмылкой осведомившийся:

— Пытаетесь восстановить картину происшествия, ваша светлость?

— Не совсем, — отозвался Уимзи. — Так, подождите-ка минутку, хорошо?

Милорд снова полез наверх. Тело покойного теперь в высшей степени благопристойно лежало на носилках…

— Вы обыскали его карманы? — не успев отдышаться, выпалил Уимзи.

— Еще нет, милорд. У нас будет достаточно времени на Месте. Это ведь всего лишь формальность, не так ли?

— Нет, не так, — возразил Уимзи. Он сдвинул шляпу на затылок и вытер со лба пот. — Тут есть одна странность, Дэлзиел. То есть, может быть, есть. Не возражаете, если мы проведем опись его вещей прямо здесь?

— Нисколько, нисколько, — искренне ответил сержант. — Мы никуда не торопимся. Можно сделать это и сейчас.

Уимзи уселся на земле рядом с носилками, а полицейский встал рядом с блокнотом в руках, готовый фиксировать находки.

В правом кармане пиджака обнаружился еще один носовой платок, каталог «Харди», два смятых счета и некий предмет, заставивший сержанта со смехом воскликнуть:

— А это еще что такое? Губная помада?

— Не надо насмешничать, — печально возразил Уимзи. — Это не что иное, как графитовый карандаш в футляре, германского производства к тому же. Раз так, интересно, что еще может здесь быть?

В левом кармане, однако, не нашлось ничего достойного внимания, разве что штопор. В нагрудном кармане лежали часы «Ингерсол», маленькая расческа и ополовиненная книжечка с почтовыми марками. Уимзи принялся, уже без особой надежды, за карманы брюк, поскольку жилета покойный не носил.

В правом кармане они нашли немного денег, как банкнот, так и монет, беспорядочно перемешанных, и связку ключей на кольце. В левом — пустой спичечный коробок и складные ножницы для ногтей. В задних карманах было несколько ветхих писем, какие-то газетные вырезки и маленький блокнотик, который оказался пустым — без записей.

Уимзи выпрямился и пристально посмотрел на полицейского.

— Здесь ее нет, и мне это совсем не нравится, Дэлзиел, — сказал он. — Итак, остается лишь одна возможность. Она могла скатиться в воду. Ради бога, соберите своих людей и ищите, сейчас же. Нельзя терять ни минуты!

Дэлзиел уставился на нервного южанина с некоторым удивлением, а констебль сдвинул кепи на затылок и почесал голову.

— А что нам надо искать? — резонно осведомился он. (Здесь лорд Питер Уимзи поведал сержанту, что именно следует искать и из каких соображений, но эти частности мы опустим, так как проницательному читателю не составит труда самому восполнить пробел.)

— То есть, по-вашему, это важно, — сказал Дэлзиел.

Лицо у него при этом было как у человека, который, блуждая в глухом лесу неизвестности, тщится уловить вдалеке проблеск очевидного.

— Важно? — переспросил Уимзи. — Конечно, это важно! Крайне, чрезвычайно, невероятно важно! Не думаете же вы, что я стал бы ползать по вашей проклятой скале, словно живая подушечка для булавок, если бы это не было важно?

Данный аргумент, казалось, сержанта впечатлил. Он созвал всех, кто был, и велел им обыскать дорожку, берег и место, где Кэмпбелл упал в воду, на предмет поиска пропавшей вещи. Уимзи тем временем медленно направился к старенькому четырехместному «моррису», который был припаркован прямо у самого начала тропы.

— Да, — сказал констебль Росс, выпрямляясь и слюнявя пальцы, перед тем как продолжить поиски среди колючек. — Есть же еще машина. Может быть, то, что вы ищите, как раз там и найдется.

— Вы в это верите, приятель? — поинтересовался Уимзи и, тем не менее, подверг автомобиль внимательному осмотру, сосредоточившись главным образом на салоне.

Черное масляное пятно на подушках заднего сиденья, казалось, чрезвычайно его заинтересовало. Его светлость внимательно осмотрел пятно с помощью лупы, по ходу дела тихо посвистывая. Затем он вновь вернулся к осмотру и обнаружил еще одно пятно, у самой спинки водительского сиденья. На полу автомобиля лежал свернутый коврик. Питер развернул его и внимательно осмотрел. Вознаграждением за его усилия стал еще один след от песка и масла.

Уимзи вытащил трубку и в задумчивости раскурил ее. Затем пошарил в отделении на дверце машины и нашел подробную карту района. Он сел на место водителя, разложил карту на руле и погрузился в размышления.

Некоторое время спустя вернулся разгоряченный сержант. Форменный китель полицейский снял, но его лицо все равно было красным.

— Мы все обыскали, — сказал он, наклоняясь, чтобы отжать воду из штанин, — но ничего не нашли. Может быть, теперь вы нам скажете, почему это так важно?

— О! Вы выглядите разгоряченным, Дэлзиел, — заметил Уимзи. — А я здорово охладился, сидя здесь. Значит, ее нигде нет?

— Нет, — буркнул сержант.

— В таком случае, — сказал Уимзи, — вам следует передать это дело коронеру. Ах да, у вас же тут нет таких должностей… Прокурор-фискал[9] — вот кто вам нужен. Отправляйтесь к нему и скажите, что Кэмпбелл был убит.

— Убит? — переспросил сержант.

— Да, — подтвердил Уимзи. — Ну, то есть, как это правильнее сказать… Произошло у-бийст-во! Да-да.

— Эй! — позвал сержант. — Иди-ка сюда, Росс. Констебль галопом подскочил к начальству.

— Вот тут его светлость, — начал Дэлзиел, — полагает, что этого человека убили.

— Даже так? — изумился Росс. — Понятно… Э-э-э… А что привело его светлость к такому заключению?

— Окоченение тела, — стал перечислять Уимзи, — тот факт, что вы не нашли того, что искали, масляные пятна в его «моррисе», а также характер покойного. Это был человек, убийством которого многие могли бы удовлетвориться.

— Ладно… Что касается окоченения, — заметил Дэлзиел, — предоставим это доктору Кэмерону.

— Признаюсь, — сказал эскулап, который к этому времени присоединился к группе беседующих, — сие меня озадачивает. Если бы не свидетели, утверждающие, что видели данного джентльмена живым после десяти часов утра, я бы сказал, что он умер уже, по меньшей мере, часов двенадцать назад.