Эллери Куин - Смерть в Голливуде Страница 52

Китс рассыпался в благодарностях, но заверил, что он вовсе не гурман и его притязания не идут дальше тушеной курицы с острым соусом, кроме того, его жена как раз пригласила на этот вечер несколько друзей посмотреть телевизор, поэтому он вынужден отказаться.

На докучные вопросы журналистов Эллери ответил, что он не из тех, кто поминает прошлые грехи. Уоллес искал работу, а он искал секретаря, вот они и нашли друг друга. И больше ничего.

Уоллес же только улыбался.

Делия Приам продала свое имение и исчезла.

Предполагали, ссылаясь на «старую знакомую, не пожелавшую афишировать свое имя», или просто на «всем известные слухи», что Делию не раз видели в Лас-Вегасе за игорным столом с самыми известными личностями преступного мира. Или еще в Нью-Мехико под вымышленным именем, где она писала мемуары для какого-то журнала. Или в самолете на Рим, под густой вуалью. А самые осведомленные уверяли, что Делия нашла себе пристанище на удаленном индийском побережье в качестве «гостьи» дикого местного раджи, известного своим пристрастием к белым женщинам. На самом деле никто не принимал всерьез эти волнующие истории, однако более достоверных сведений не имелось. Отец Делии не мог просветить на этот счет любопытствующих: он покидал свое нехитрое снаряжение в походный баул и отправился в Канаду на поиски урановой руды. А его внук попросту отказывался встречаться с представителями прессы.

И лишь Эллери в личной беседе Гроув Макгоуэн как-то сообщил, что его мать живет в полном уединении недалеко от Санта-Мария. И по его виду можно было заключить, что он уже больше не рассчитывает увидеть ее.

Сам же Макгоуэн занимался приведением своих дел в порядок перед призывом в действующую армию.

— В моем распоряжении остались десять дней, — говорил он Эллери, — а переделать надо тысячу дел, в том числе жениться. Я говорил ей, что отъезд в Корею сам по себе требует массы приготовлений, но Лаурел уперлась и мне ничего не осталось, как согласиться.

Сама Лаурел походила на человека, возвращающегося к жизни после тяжелой болезни. Она похудела и побледнела, но ее чело несло печать безмятежного спокойствия. Она буквально ни на секунду не выпускала огромной ладони Мака из своих рук.

— Я так боюсь потерять тебя, Мак!

— Чего ты боишься, глупышка, корейских женщин? — посмеивался Гроув. — Я уже столько раз говорил тебе, что их любимые духи — чесночная похлебка!

— Я вступаю в WAC, — заявила Лаурел, при условии, что они отправят меня в Корею. Я знаю, что это не очень патриотично — ставить условия, но если мой муж сражается в Азии, я должна находиться там же.

— Вот застрянешь где-нибудь на базе в Западной Германии! — проворчал юный гигант. — И чего тебе не сидится дома? Писала бы мне длинные и пылкие письма.

Лаурел в ответ только крепче вцепилась в его ладонь.

— А чего вам дома не сидится? — спросил у Гроува Эллери. — Вернее на вашем дереве?

— Ах это… — покраснел Мак. — Мое дерево продано.

— Найдите другое.

— Послушайте, Куин, — занервничал сын Делии, — каждый варит кашу, как умеет. Вы свою, а я — свою. Я не лезу в герои, но идет война — пардон, Соединенные Штаты принимают некоторые политические меры, и я не могу. Кроме того, рано или поздно меня бы все равно призвали.

— Это понятно, — кивнул Эллери с серьезным видом, — непонятно другое: перемена ваших прежних позиций, Мак. Что случилось с неким обитателем деревьев Атомного века? Или вы решили, что, обзаведясь подругой жизни, не стоит больше тратить время на подготовку к Всемирной Атомной Катастрофе? Надо сказать, это не совсем лестно для Лаурел.

Мак смущенно пробормотал:

— При чем тут Лаурел? Я сам…

— При том! — вмешалась Лаурел. — Но в основном виноваты вы, Эллери. Понимаете, все эти чудачества…

— Конечно, конечно, — воодушевился Эллери, — я так старался разобраться во всех обстоятельствах…

— Мне самой не сразу удалось вытянуть из него правду, — сказала Лаурел. — Да успокойся ты, Мак! Понимаете, он старался пробиться в кино. Он узнал, что один продюсер задумал серию о Сыне Джунглей, в противовес знаменитому сериалу о Тарзане, и Маку пришла в голову блестящая идея уподобиться герою фильма, прямо здесь, в Голливуде. Ну а все эти речи о грядущей Атомной катастрофе служили просто приманкой для прессы. И это здорово сработало. Вокруг Мака возник такой ажиотаж, что продюсер заинтересовался им и уже был почти заключен предварительный контракт, когда вдруг папа умер, а я заподозрила убийство и подняла шум. Об этом заговорили газеты, отчим Мака оказался замешанным, чего сам и добивался, и перепутанный продюсер аннулировал контракт. Мак страшно разобиделся на меня. Правда, милый?

— Не так страшно, как сейчас. Ну ради всего святого, Лаурел, не надо разбалтывать мои маленькие секреты перед всем белым светом!

— Мак, ничего страшного, я всего лишь крохотная часть этого света, — успокоил его Эллери. — Теперь мне становится понятным, зачем вам тоже понадобилось нанимать меня. Вы питали надежду, что я в два счета разберусь в этом деле и вашим отношениям с продюсером ничто больше не будет угрожать.

— Ну да, — с несчастным видом кивнул Мак. — Он как раз явился ко мне на прошлой неделе, с вопросами по поводу моего участия в съемках. Тогда я предложил ему обратиться к моему деду, который всю жизнь страстно мечтал быть Сыном Джунглей. Но этот неблагодарный тип послал меня к черту. И вот я здесь, собираюсь в поход. Скажите честно, Куин, Корея действительно такое мерзкое место, как о ней рассказывают?

Лаурел и Гроув заключили брак в Санта-Монике, а Эллери с Китсом были у них свидетелями. Свадебный ужин был проглочен и выпит в придорожном ресторане около Окснарда, а затем новобрачные отбыли в остине Лаурел по направлению к Сан-Луису, Пасо Роублз, Санта-Круз и Сан-Франциско. А Эллери с Китсом, возвращаясь обратно по главной автостраде на взморье, обсуждали предполагаемый дальнейший маршрут молодоженов.

— По-моему, Монтри, — с воодушевлением сказал Китс. — Я сам провел там свой медовый месяц.

— А по-моему, зная характер Мака, — Сан-Жуан-Капистрано или Ла Джолла, — возразил Эллери. — Ведь они лежат прямо в противоположном направлении.

Однако глаза наших новобрачных, затуманенные шампанским, специально припасенным Эллери для калифорнийского бракосочетания, завели их на пустынный пляж в Малибу, где они, крепко обнявшись, тихо напевали «Десять рук и десять ног» среди серебряной пены прибоя.

Однажды вечером в конце сентября, когда Альфред Уоллес подкладывал дрова в камин гостиной, появился Китс. Он принялся извиняться за неожиданный визит, тем более что еще пять минут назад и сам не ожидал навестить Эллери. Он как раз ехал мимо дома и вдруг ни с того ни с сего решился заглянуть.

— Ради Бога, не надо извиняться за акт воистину христианского милосердия! — воскликнул Эллери. — Вот уже целую неделю я не видел ни одной живой души, за исключением Уоллеса. Альфред, лейтенант привык добавлять воду в виски.

— Не стоит, — обратился Китс к Уоллесу. — Я имею в виду воду. Разрешите воспользоваться вашим телефоном и предупредить жену.

— Чудесно! Значит, вы остаетесь, — оживился Эллери, пристально разглядывая Китса. Лейтенант казался чем-то обеспокоенным.

— Да, ненадолго, — Китс направился к телефону.

Когда он вернулся, полный стакан уже ожидал его на журнальном столике перед камином, а Эллери с Альфредом растянулись в двух из трех больших кресел вокруг него. Китс уселся в свободное кресло между ними и отхлебнул большой глоток. Эллери предложил ему сигареты, а Уоллес зажег спичку, и через несколько минут Китс тоже задумчиво уставился в огонь.

— Что-нибудь случилось, Китс? — спросил наконец Эллери.

— Не знаю, — Китс опять потянулся к стакану. — Я веду себя, наверное, как любопытная старая дева. Я уже давно сгораю от желания кое о чем побеседовать с вами, Куин. До сих пор мне удавалось успешно бороться с этим искушением, но сегодня… — Он поднял стакан и сделал еще один большой глоток.

— И что вас беспокоит?

— Ну… история с Приамом. Хотя все давно закончено, но…

— А что конкретно в истории с Приамом?

Китс скривился. Затем со стуком поставил стакан на столик.

— Куин, я тысячу раз прокручивал в голове ваш рассказ — то, что вы говорили мне в Управлении, а потом Приаму в последнюю ночь. И я не понимаю, не могу понять, каким образом…

— Вы хотите знать, каким образом мне удалось распутать это дело?

— Я не могу назвать это иначе чем чистой случайностью, когда вдруг вы… — Китс выразительно повел глазами в сторону Альфреда, тот деликатно отвернулся.

— Уоллес вполне может присутствовать при нашем разговоре, — усмехнулся Эллери. — Я в ту ночь сказал Приаму, что откровенно говорил с Уоллесом, и мои слова надо понимать буквально. Я был с ним абсолютно откровенен, я доверился ему. Что знаю я, знает и он, включая ответ на вопрос, так долго не дававший вам покоя.