Ольга Бэйс - Тайны Сент-Ривера Страница 53

– Это понятно, – согласился Эрик Катлер, – с чего начнем?

– Лучше с Вероники, хотя здесь, скорее, нужно говорить о возможностях, поскольку повод – сама миниатюра, ее несомненная ценность.

– Но это только для коллекционера. Кроме того, повод Файна – получение страховки, впрочем, он ее получает именно благодаря ценности предмета.

– Согласна. Тогда коллекционеры, побывавшие в галерее на выставке миниатюр Фениори, интересуют нас, прежде всего. А неплохо бы получить список этих подозреваемых и собрать всю информацию о них, насколько это окажется возможным.

– Это поручение я уже дал одному из инспекторов, а вы поговорили бы с Дэвидом, чтобы он посмотрел и в своих источниках.

– Надеюсь, что он уже этим занимается, – улыбнулась я, – правда, его внимание отвлек господин Макгроу, такой подозреваемый!

Удивительно, как иногда события оказываются просто продолжением наших мыслей и слов. Не успели мы упомянуть моего друга, как увидели его на пороге комиссарского кабинета.

– Надеюсь услышать, чем закончилось дело о похищении в галерее «Уникум» – бодро заявил Дэвид.

– Очень жаль тебя разочаровывать, но пока мы даже не приступили к расследованию, можно сказать, всего лишь составляем план действий.

– А Макгроу? Неужели мимо?! Ну, так не бывает.

– Представь себе, бывает. Кстати, я передаю тебе его просьбу и присоединяюсь к ней, впрочем, из своих соображений.

– И что за просьба?

– Не сообщать о возможных подозрениях в его адрес в твоей газете до послезавтра.

– Значит, подозрения все-таки есть?

– Попробуем тебе объяснить, но лучше бы ты это видел и слышал сам, – я едва сдержалась, чтобы не рассмеяться.

Не то, чтобы я считала в этот момент, что Макгроу совсем выпадает из числа подозреваемых, но было в ситуации с этим персонажем что-то слишком гротескное, а потому вероятность того, что именно этот человечек совершил дерзкое похищение драгоценной миниатюры, казалась мне не столь значительной. Я попыталась все это объяснить и Дэвиду. Не уверена, что он меня достаточно хорошо понял, но он пообещал мне, что в их газете ни слова не будет сказано о подозрениях в адрес Гарри Макгроу.

К сожалению молниеносного успеха в расследовании обстоятельств похищения Вероники не случилось. С убийством Смоллера тоже ни я, ни полиция не разобрались, вернее, мы даже не продвинулись в понимании того, что произошло. Не продвинулись ни на шаг с момента, когда было принято решение считать случившееся именно убийством.

Предстояла не слишком увлекательная, но необходимая работа по сбору информации и опросу всевозможных свидетелей, не ждать же очередной вспышки озарения со стороны моей забуксовавшей интуиции!

Я понимала, что для успешного распутывания этого клубка событий мне нужен какой-то главный факт, которого у меня или пока нет, или… А действительно, может я просто не замечаю что-то очень важное? Ведь так бывало. Память услужливо подсунула мне эпизод для примера.

Сентиментальная история

Письмо, с которого все началось, пришло обычной почтой и едва не затерялось среди многочисленных счетов и напоминаний о несвоевременных платежах по некоторым из них.

Я не смогла на него не ответить, хотя понимала, что дело будет не из легких, а приличный гонорар мне вряд ли тут перепадет. Но в краткости и сдержанности этого послания было что-то трогательное. Я решила попробовать помочь этой женщине. Вот письмо, о котором идет речь:

«Уважаемая госпожа Адамс.

Никогда не думала, что мне придется обращаться к частному детективу. Но что поделаешь, если полиция не желает мне помочь. Я разыскиваю свою дочь, хотя по всем документам она считается умершей в первые минуты после рождения.

Десять лет назад я родила девочку. Роды были тяжелыми. Мне сказали, что моя малышка прожила всего несколько минут. Я поверила. И все эти годы молилась за упокой ее безгрешной душеньки. Но вот три недели тому назад я получила странное письмо.

Так после этого письма ни спать, ни есть не могу. Чует мое материнское сердце, что жива моя крошка.

Полиция считает, что это чья-то жестокая шутка. Но я не верю им. Зачем кому-то причинять мне такую боль, нет у меня такого врага. Помогите мне. Я не очень богата. Но ничего не пожалею, чтобы найти дочь.

С уважением Марта Дордж»

Ответ я отправила тоже обычной почтой, написав его собственной рукой и вложив в белый бумажный конверт.

Через пару дней Марта Дордж появилась в моем кабинете.

– Я надеюсь, что вы принесли с собой и письмо, и конверт, в котором оно пришло? – начала я наш разговор с вполне понятного вопроса.

Однако, на то, что сохранился конверт, я не слишком надеялась. И была не права.

– Конечно, – моя посетительница открыла сумочку и достала оттуда и то, и другое. – в полиции у меня даже не приняли заявления. Сказали, что никаких доказательств того, что это не розыгрыш, они не видят, – горько заметила она.

– Мне придется задать вам несколько вопросов, и я заранее хочу извиниться, так как некоторые из них могут показаться вам... слишком личными, – стандартно предупредила я.

– Не волнуйтесь, – улыбнулась госпожа Дордж, – я понимаю и отвечу на любые ваши вопросы.

– Тогда, быть может, мы начнем с того, что вы сами расскажите мне обо всем, что было тогда, более десяти лет назад, как получилось, что вас могли обмануть? Согласитесь, это не так просто...

– Да, вы абсолютно правы, я вам попытаюсь все объяснить... Прошло так много лет, а я все помню, словно это было всего несколько дней назад. – Она замолчала, задумалась, затем продолжила с интонациями хорошо подготовленного рассказчика, – я приехала в Сент-Ривер из очень маленького городка, Тотриджа, известного многим только благодаря небольшому туристическому комплексу, который, впрочем, вряд ли можно считать процветающим. С работой у нас там было туговато. Я из многодетной семьи, да еще младшая. Вы можете представить, как нелегко мне было получить какую-нибудь стоящую профессию. Еще в школе я мечтала уехать в столицу. Как только мне удалось утрясти свои планы с родителями, я покинула Тотридж. Мы договорились, что я получу небольшую сумму на дорожные расходы и еще двухмесячное содержание, пока не устроюсь на работу. Вот так я и оказалась здесь. Мне везло, уже через две недели я устроилась помощницей повара в дом одного богатого человека...

– Если вы хотите, чтобы я вам помогла, то вы должны мне доверять. Думаю, что у этого богатого человека есть имя. Не так ли? – Чувствовалось, что ее смутил мой вопрос, но она быстро справилась с собой.

– Не думаю, что это так уж важно, но если вы настаиваете, то я назову его. Я работала в доме Эди Тернера...

– Вот как?!

– Да, но ведь тогда он еще не был министром. Впрочем, я с ним и не встречалась. Всеми делами в его огромном доме управляла экономка, пожилая и очень добрая женщина, я же говорю, что мне очень повезло. Работа на кухне, конечно, была для меня тяжела. Конни (так все в доме называли госпожу Констанцию) сразу заметила это. Она также обратила внимание на мое старание, я ведь очень боялась потерять работу, да и вообще боялась снова столкнуться с необходимостью что-то искать в большом городе. Короче говоря, уже через неделю я получила место горничной. Все складывалось замечательно. Через пару месяцев я привыкла к этому новому для меня миру, перестала его бояться. В выходные дни я уже не сидела весь день в своей комнате перед телевизором. Я подружилась с девушкой, которая работала в антикварном магазине, расположенном рядом с нашим домом. По воскресеньям мы вместе гуляли по аллеям городского парка, того, что на набережной. С Жанет было очень интересно. Она старше меня, получила очень хорошее образование, знала массу интересных вещей и очень любила рассказывать всякие увлекательные истории. Я же была благодарной слушательницей. Счастливое было время. Вы извините, может, я говорю много лишнего...

– Вот уж нет, продолжайте. И чем подробнее будет ваш рассказ тем лучше.

Казалось, она смутилась, почувствовав мое внимание, щеки ее порозовели, и я подумала, что, наверное, в то время, о котором шла речь, она была очень симпатичной девчушкой. Впрочем, и сейчас моя собеседница вовсе не потеряла своей женской привлекательности. Только, быть может, исчезло то своеобразное обаяние, которым, по-моему, наделены юные провинциалки, появляющиеся время от времени в Сент-Ривере и пребывающие в полной уверенности в том, что здесь, если не центр вселенной, то его филиал точно.

– Хорошо, тогда я продолжу... Когда погода была настолько плохой, что мы не могли совершать свои прогулки, мы заходили в маленькое кафе на старой набережной, знаете, возле самого моста.

– Да, конечно, знаю, там очень вкусное ореховое мороженое, – я улыбнулась нашим общим воспоминаниям.

– Так вот, в тот день шел противный мелкий дождь, – продолжила свой рассказ Марта, – такой холодный и колючий... В кафе никого не было. Мы сели за наш любимый столик, благо некому было его перехватить, и заказали кофе с бисквитами. Жанет – сластена, но принадлежит к той счастливой категории людей, чья фигура совершенно не зависит от того, как они едят. Поэтому чуть позднее она заказала для себя еще и миндальные пирожные, из-за них мы и задержались чуть дольше, чем всегда. Честно говоря, выходить из теплого и уютного помещения не очень хотелось. Не помню, о чем мы тогда говорили, когда вошли еще двое посетителей. Это была супружеская пара, мы это сразу поняли, так ссориться могут только муж с женой. Не смотря на перебранку, пара великолепно смотрелась. Оба высокие, красивые, но... В прочем, это не важно, в этом вопросе я могу быть и необъективной, сейчас вы поймете, почему. Их ссора закончилась тем, что женщина вызвала себе такси и уехала, а мужчина сел за столик и сделал заказ. Знаете, он заказал тоже миндальные пирожные и кофе. Конечно, в этом кафе не подавали крепкие напитки, но для мужчин было пиво и ликеры... А он заказал... Мне это сразу в нем понравилось, и не только это. Я продолжала свой разговор с подругой, но взгляд мой постоянно находил этого человека. Сейчас мне понятно, что Морис заметил мой интерес к нему и поэтому подошел к нашему столику. Но тогда я ни о чем не могла думать, да и не хотела. Вы верите в любовь с первого взгляда?