Энтони Гилберт - Профессиональное убийство. Не входи в эту дверь! (сборник) Страница 59

– Да. Ее зовут Нора. Мы договорились, что я приду ровно в два.

– Вот как? – пробормотал Ньюстед, и в сердце снова шевельнулось беспокойство. – Я не знаю, где сейчас сиделка. Ей здесь нечего было делать, и она уехала.

– Вы не могли бы дать мне ее адрес?

– У меня нет ее адреса, – быстро ответил Ньюстед.

Он опасался, как бы маленькая сиделка не нарушила его планы, так как не знал ни о ее намерениях, ни о ее мнении по поводу всего случившегося; к тому же она видела, с какой неохотой доктор выдал свидетельство о смерти. На скачках, особенно на скачках с препятствиями, которые Ньюстед так любил, нельзя до преодоления последнего барьера узнать, какая лошадь принесет победу. В этот миг Ньюстед чувствовал себя жокеем и понимал, что еще не все барьеры взяты.

– У меня нет ее адреса, – повторил он. – И вообще, сейчас не самый подходящий момент беспокоить меня поисками своей подруги.

– Во-первых, она мне не подруга и вообще никто, – вспылил Сэм и зло взглянул в глаза Ньюстеду, с которым был одного роста. Затем тряхнул своей рыжей гривой и добавил тише: – Извините, конечно, но мне очень надо поговорить с мисс Норой.

– Сколько раз тебе говорить: я не знаю, где она живет, – устало сказал Ньюстед.

– А кто и по какому номеру телефона вызывал сиделку к больной? – допытывался парень.

Ньюстед вдруг вспомнил, что еще не позвонил директрисе колледжа и не сообщил, что сиделка ушла утром, что ее услуги он оплатит только за ночное время и в половинном размере…

– На эти вопросы вам ответит доктор, – сказал Ньюстед, пытаясь отделаться от Сэма, который стоял между ним и дверью как каменное изваяние.

– Спасибо. А где он, этот доктор? Как его зовут?

Ньюстеду снова стало не по себе. С какой стати какой-то чужой мальчишка сует свой нос в его дела? И без того хватает забот.

– Сиделка поехала к другому больному. Так она сказала перед уходом. Ей нужны деньги. А сюда она явилась вчера поздно вечером, к сожалению, слишком поздно, чтобы оказать помощь…

– Да, вечерок был малоприятный. – Сэм не двигался с места. – Мы с ней…

– Значит, это она из-за тебя опоздала?

– Как раз наоборот. Если бы я не проводил ее до вашей двери, она сломала бы себе шею в тумане.

Ньюстед втайне пожалел, что этого не случилось.

– Я пришел узнать, как она себя чувствует и как она выглядит, – с нарочитым пафосом заявил Сэм.

Ньюстед в недоумении взглянул на него:

– Еще раз повторяю: я очень устал и не знаю, куда отправилась эта девица.

В общем, он говорил правду, так как Нора собиралась устроиться к другому пациенту.

– Не беспокойся, она сама тебя разыщет, – прибавил вдовец, переходя на более дружелюбный тон и надеясь таким образом быстрее спровадить навязчивого мальчишку.

– Она не сможет это сделать, она меня не знает, – уныло сказал Сэм. – И не знает, где я живу.

Ньюстед снова вопросительно взглянул на него:

– Но ты же провожал ее до моего дома…

– Ну и что же, – сказал Сэм. – Провожал, потому что живу тут, рядом с вами, у приятельницы моей мамы, у мисс Форбс… Приехал на каникулы…

– Этого еще не хватало, – пробормотал Ньюстед и шагнул к двери, но Сэм тоже сделал шаг вправо и опять преградил ему путь, расправив плечи и сжав кулаки.

– Вы ничего не понимаете и понять не можете! – горячо, почти яростно заговорил Сэм. – Она здесь совсем чужая. И шла одна ночью, в тумане! Да еще в дом к такому пугалу, как вы! Я должен был помочь ей! Но я не успел сказать…

– Вот что, молодой бездельник. Скажи спасибо, что ты гость мисс Форбс. Иначе я вышвырнул бы тебя отсюда. И если бы я даже знал адрес этой девчонки, я не дал бы тебе его, – презрительно сказал мистер Ньюстед, подняв небритый подбородок. – Ты нарочно так долго таскал ее по улицам в тумане, и кто знает, куда бы еще затащил… Нечего ей водить дружбу с такими, как ты… – внезапно вспомнив о мисс Форбс, он резко сбавил тон, – …с такими странными парнями, которые пристают с вопросами, на которые нет ответа. В твои годы пора быть умнее и воспитаннее, уважаемый мистер…

– Паркер, – машинально ответил Сэм, вдруг остыв. – Сэмюель Паркер. Ладно. Вы все равно ничего не понимаете. С вами не договоришься, хотя ее адрес или телефон вы наверняка знаете. Я найду ее. Вам назло. Извините за беспокойство. – И Сэм быстро зашагал к тротуару, решив закончить разговор с этим подонком. Он наверняка ничего не заплатил Норе. Мисс Форбс сказала, что у него нет денег, хотя при этом загадочно улыбалась… «Жаль, что я не предупредил Нору, – вздохнул Сэм. – Ну, ладно…»

Альфред Ньюстед вошел в дом и минуту стоял в промозглой прихожей, размышляя: может, зря он препирался с этим мальчишкой? Человеку в его положении нельзя наживать врагов, особенно среди соседей. Пока не состоятся похороны, нельзя считать себя в полной безопасности. Скорее бы уехать отсюда туда, где его никто не знает и где можно забыть о прошлом.

В любом случае Ньюстеду очень хотелось, чтобы Сэм Паркер не нашел Нору Дин. Доктор Ленгтон, конечно, может и не ответить на его расспросы, но этот настырный парень едва ли прекратит поиски.

Глава VII

У Альфреда Ньюстеда заметно испортилось настроение. Некоторым людям, думалось ему, почему-то страшно не везет в жизни, на каждом шагу какая-нибудь загвоздка. В последние сутки пришлось пережить столько волнений и неприятностей, что незначительная стычка с Сэмом уже представлялась Ньюстеду предвестником новых опасностей и даже провала всей затеи.

Слегка покачиваясь после двойного виски с бутербродом, заменившим обед, он направился в комнату, где лежала Эдель. Там должны были быть документы, которые он хотел найти. Эдель любила хранить письма и всякие бумаги. Она собирала и берегла их, как заядлый коллекционер, всегда записывала, на что потрачен каждый пенс и выплачен ли самый ничтожный долг.

Альфред Ньюстед остановился на лестнице и закурил сигарету; ему очень хотелось среди ее бумаг найти хотя бы несколько записок от Герберта Вэбстера. Он был уверен, что брат и сестра в последние месяцы активно переписывались и что все его попытки изолировать Эдель, оградить от вредного влияния брата не увенчались успехом.

С другой стороны, ему надо было знать содержание писем на тот случай, если Герберт захочет предъявить ему какие-нибудь претензии. Нужно быть начеку.

И он, не без чувства суеверной боязни, перешагнул порог комнаты, где находилась Эдель, хотя пытался подбодрить себя мыслью о том, что мертвец не причиняет вреда, точнее сказать – мертвое окоченевшее тело. Он никак не мог привыкнуть к мысли, что она уже никогда больше не будет вести по телефону долгие секретные переговоры с Гербертом, к которому всегда относилась с нежностью.

После бесед с Эделью Герберт обычно упрекал Альфреда в каком-нибудь проступке, в трате денег. Конечно, это брат внушил сестре мысль, что Гарриет Форбс заинтересована в ее болезни и, может быть, даже в смерти, чтобы вместе с Альфредом завладеть ее богатством. Главным намерением Герберта было, конечно, желание окончательно рассорить Эдель с мужем, чтобы иметь полную возможность распоряжаться ее деньгами. Альфред был в этом уверен, но ему хотелось получить письменные доказательства. Здесь же, в этой комнате, происходили ссоры между Альфредом Ньюстедом и Гербертом Вэбстером.

– Наша жизнь с Эделью превратилась в ад только из-за твоего вмешательства! – кричал Ньюстед. – С самого начала ты стал моим врагом!

– Я этого не отрицаю, но без причины врагами не становятся, – отвечал Вэбстер. – Мне хорошо известно, что тебя интересует не моя сестра, а ее состояние. Всеми правдами, неправдами ты хочешь им завладеть.

– Так же, как и ты, – отрезал Ньюстед. – Из-за тебя Эдель перестала мне доверять. Ты настраиваешь ее против меня.

– Я желаю счастья своей сестре, – угрюмо заявил Герберт Вэбстер.

– Ты желаешь забрать в руки ее двенадцать тысяч фунтов стерлингов, – вопил Ньюстед. – Ты – холостяк и не признаешь, что брак – это своего рода коммерческая фирма, в которой оба супруга имеют равное право распоряжаться капиталом.

– Ишь чего захотел! Каждый основатель коммерческой фирмы вносит свою долю капитала, – возразил Вэбстер. – Я сейчас нашел нового партнера и должен сделать немалый взнос в фонд общего предприятия. А в вашем семействе Эдель одна внесла деньги, она умножает средства с моей помощью, а ты только тратишь их впустую. Я допускаю, что жена может помочь мужу, выручить, если ему не везет в делах, но я не позволю ей спасать тебя, если тебе не везет на скачках!

Лицо Герберта выражало презрение и возмущение, он скрывал ненависть, которую испытывал к своему зятю. Ньюстед был уверен, что от него можно ожидать самого худшего: «Он постарается засадить меня в тюрьму, обвинить в убийстве…»