Эрл Гарднер - Дело шокированных наследников Страница 6

Судья Алберт заколебался.

– Что касается обвиняемой, у меня нет возражений, – громко заявил Мейсон.

Судья Алберт посмотрел на Джерри Кезуэлла. Тот отвел взгляд.

Судья Алберт улыбнулся:

– Ладно, если вы хотите возбудить общественный интерес, то пусть обвиняемая встанет рядом со мной, указывая, что это ее багаж. Это будет эффектно. – Журналисты и фотографы сгруппировались вокруг весов. – И отметьте, что фотографии были сделаны после закрытия заседания суда, – добавил он. – Я всегда великодушно отношусь к подобным фотографиям, сделанным в моем зале суда, хотя знаю, что некоторые судьи против этого. Однако я слышал, что после ареста обвиняемой история получила широкий отклик в печати, и мне кажется, что теперь, когда ее оправдали, есть смысл этому тоже дать широкую огласку.

Судья Алберт встал перед весами и сделал знак рукой Вирджинии, чтобы она подошла к нему.

Мейсон проводил взволнованную обвиняемую к тому месту, куда указывал судья.

– Мейсон, идите сюда и сфотографируйтесь с нами, – пригласил судья Алберт.

– Полагаю, лучше не надо, – ответил тот. – Мое присутствие сделает снимок вызывающим и искусственным, получится полная безвкусица с точки зрения профессиональной этики юристов. Но ваша фотография за взвешиванием доказательства привлечет большое внимание.

Судья Алберт кивнул и обратился к Вирджинии:

– Ну, мисс Бакстер, вы смотрите на стрелку весов, а я наклонюсь и буду ее регулировать… Нет, смотрите не в объектив, а на весы. Можете немного повернуться, если считаете, что вы так лучше получитесь на фотографии.

Судья Алберт положил руку Вирджинии на плечо, наклонился и стал регулировать стрелку весов, а ликующие фотографы с потрясающей скоростью защелкали своими аппаратами.

Судья Алберт выпрямился, посмотрел на Мейсона, затем кивнул прокурору округа и отвел двух других прокуроров на такое расстояние, чтобы журналисты не слышали их разговора.

– В этом деле есть что-то очень странное, – сказал судья Алберт. – Предлагаю вам, мистер Кезуэлл, тщательно выяснить все о личности, которая предоставила информацию или дезинформацию, результатом которой был обыск чемодана.

Прокурор горячо возразил:

– Это очень надежный человек, его информация всегда достоверна.

– На этот раз она не была достоверной, – заметил судья Алберт.

– Не уверен в этом, – возразил Кезуэлл. – В конце концов, нельзя же исключать возможность, что чемодан открывали.

– Уверен, что открывали, – язвительно произнес судья, – но я думаю, что это было сделано после того, как мисс Бакстер сама его открывала, и до того, как чемодан попал на транспортер. Кроме того, мы с вами не вчера родились, обвиняемые мелькают перед нами день за днем, и мы уже кое-что знаем о человеческих характерах. Эта молодая женщина не торговка наркотиками.

– После того как вы увидели одну за другой постановки Перри Мейсона, – огрызнулся Кезуэлл, – вы узнали кое-что о театральных эффектах. Сегодняшняя сцена, в которой участвовал суд, будет подмогой и утешением многим, кто не желает успеха правоохранительным органам.

– Значит, правоохранительным органам надо работать эффективнее, – проговорил судья Алберт. – Никто не возражал против того, чтобы позвать фотографа и сделать снимки этой молодой женщины у раскрытого чемодана, но только богу известно, какой вред это ей нанесло. Я же надеюсь, что события последнего часа в зале суда получат широкую огласку и это с лихвой компенсирует впечатление от тех отвратительных публикаций, которые появились после ее ареста.

– Не волнуйтесь, – горько произнес Кезуэлл, – сегодняшняя фотография будет разослана по всей стране и наверняка появится, по крайней мере, в трети всех издаваемых газет в Соединенных Штатах.

– Будем надеяться, что так и произойдет, – буркнул судья, поворачиваясь на пятках и направляясь в судейскую комнату.

Ни слова не сказав Мейсону, Кезуэлл удалился. А Мейсон подошел к Вирджинии Бакстер.

– Не хотите пройти в комнату для свидетелей, где мы можем на минуту присесть и спокойно поговорить? – спросил он.

– Все, что угодно, – ответила она. – Все, что угодно, мистер Мейсон.

– Просто хочу переброситься с вами словечком, – объяснил тот.

Адвокат проводил Вирджинию в комнату для свидетелей, подал ей стул, сел напротив и спросил:

– Скажите, кто, по-вашему, все это мог с вами проделать?

– Вы имеете в виду, кто мог подвергнуть меня таким испытаниям и подставить меня в этом деле с наркотиками?

– Да.

– Боже мой, я не знаю.

– Ваш муж?

– Он очень переживал.

– Почему?

– Я не дам ему развод.

– Почему не дадите?

– Он змея, лгун и плут. У него все время была другая женщина, я голову сломала, чтобы придумать, как выбраться из создавшегося положения. Он даже запустил руку в наши общие сбережения, чтобы помочь той женщине купить машину. Потом имел вопиющую наглость заявить мне, что люди не способны контролировать свои чувства, что мужчина может влюбиться и может разлюбить и что он ничего не может с собой поделать.

– Сколько это длилось?

– Около года.

– И вы не дали ему свободу?

– Нет.

– Значит, вы все еще замужем?

– Да.

– Когда вы его видели в последний раз?

– После того скандала я его не видела, но он звонил мне раз или два, чтобы спросить, не передумала ли я.

– А почему вы не передумали? – поинтересовался Мейсон.

– Потому что я не собираюсь позволять им играть моими чувствами.

– Хорошо, – кивнул он, – вы не собираетесь разводиться с ним. Какое преимущество вам это дает?

– Для меня это не преимущество, но и для их блага я ничего не хочу делать.

– Другими словами, все, что им пойдет во вред, вам будет на пользу. Вы это имеете в виду?

– Да, что-то подобное.

Мейсон смотрел на нее не отрываясь.

– Именно такие чувства вы хотите испытывать?

– Я… я бы выцарапала ей глаза. Я хотела доставить ей боль любым способом.

Мейсон покачал головой:

– В этом нет никакой выгоды, Вирджиния. Позвоните бывшему мужу и скажите, что вы решили дать ему развод, будете его оформлять. Ваше вероисповедание не противоречит этому?

– Нет.

– Дети есть?

– Нет.

Мейсон развел руками:

– Ну вот. У вас тоже есть будущее.

– Я… я…

– Хотите сказать, что уже встретили кого-то и увлеклись им?

– Я… я встречала много людей, и, как правило, встречи с мужчинами мне были неприятны.

– Но недавно вы встретили такого, который отличается от других мужчин?

Она нервно рассмеялась:

– Вы проводите со мной перекрестный допрос?

– Всякий раз, когда вы в своей жизни допускаете ошибку, лучшее, что можно сделать, – это сбросить груз старых заблуждений. Но я вот о чем хочу поговорить с вами. Кто-то пытается дискредитировать вас. Я не знаю, кто это, но эта личность весьма изобретательна и, возможно, имеет связи с преступным миром. Этот человек нанес вам первый удар. На этот раз вы избежали ловушки, но капканы будут еще расставляться. Мне это не нравится, и если есть малейшая вероятность, что этим занимается ваш муж, то мне хотелось бы убрать его со сцены.

Другой вариант – его женщина, в которую он влюблен и с кем, полагаю, живет. Вы ее знаете? Вы знаете что-нибудь о ее прошлом?

– Ничего. Только знаю, как ее зовут. Мой муж был очень осмотрительным, старался, чтобы я ничего не узнала о ней.

– Хорошо, – сказал Мейсон. – Вот мое предложение. Подайте на развод на основании того, что он вас бросил или жестоко обращался с вами. Не упоминайте в заявлении ее имя, завершайте эту процедуру и обретайте свободу. Если же в течение нескольких дней случится что-то из ряда вон выходящее, что-то подозрительное, будут какие-нибудь анонимные телефонные звонки, – словом, все, что вам покажется странным, тут же звоните мне. – Он похлопал ее по плечу. – Теперь вы свободны.

– Но что мне делать с оплатой вам, мистер Мейсон?

– Пришлите мне чек на сто долларов, – ответил он, – когда вы уладите свои дела и вам будет удобно, но по этому поводу не стоит волноваться.

Глава 7

В тот день газетам явно не хватало новостей, так что истории с взвешиванием доказательства они уделили большое внимание.

Вирджиния Бакстер прочла публикации с чувством облегчения. Журналисты поняли, что женщину просто подставили, и теперь сделали все возможное, чтобы главной новостью стало ее оправдание.

Фотографы – настоящие профессионалы – проделали великолепную работу, запечатлев судью Алберта, склонившегося над весами и положившего свою надежную отеческую руку на плечо Вирджинии.

Было совершенно правильно подмечено, что одна фотография скажет больше, чем тысяча слов, а в данном случае отношение судьи к обвиняемой не оставляет сомнения – он верит в невиновность Вирджинии Бакстер.

Заголовки в газетах гласили: «Бывшая секретарша юриста оправдана в деле с наркотиками».