Джон Карр - Смерть в пяти коробках Страница 6

— Согласен с вами, мэм, но, боюсь, нам придется посвятить неприятностям немного времени. Итак… прошу вас, расскажите мне все, что произошло сегодня вечером.

Миссис Синклер с трудом переменила позу.

— Но… я ничего не знаю. Честно и откровенно: не знаю! Последнее, что я помню, кто-то за столом рассказывал какую-то историю, анекдот. Он показался мне ужасно смешным; смешнее я ничего в жизни не слышала. Я смеялась и смеялась, а потом мне стало стыдно. Но к тому времени перед глазами у меня все поплыло, и…

— В таком случае начнем сначала. Как вы оказались в квартире мистера Хея?

— Он пригласил меня в гости. Сказал, что придут еще несколько человек, что это не пышный прием, а так, небольшой званый вечер.

Женщина говорила немного манерно; впрочем, если учесть, что на ее лице не было ни грамма косметики, жеманство ей очень шло. Вне всяких сомнений, пострадавшая была еще очень слаба; она выпростала из-под одеяла длинную тонкую руку, и Сандерс увидел бинты.

— В котором часу вы пришли туда, миссис Синклер?

— Кажется, около одиннадцати.

— Не поздновато ли для вечеринки?

— Боюсь, все началось так поздно из-за меня. Видите ли, сегодня мне нужно было сделать три очень важных звонка в определенное время; я сказала мистеру Хею, что вряд ли успею к нему раньше одиннадцати. Он ответил, что не хочет причинять мне неудобство и позовет остальных на тот же час.

Несмотря на то что свидетельница отвечала охотно и подробно, Мастерсу показалось, будто он постепенно погружается в туман.

— А разве вы не могли позвонить из квартиры мистера Хея?

Миссис Синклер улыбнулась:

— Ну что вы! Один разговор был с Нью-Йорком, второй — с Парижем, а третий — с Римом. Разумеется, я звонила по делу. Терпеть не могу деловые звонки и ничего не смыслю в технике; и все же позвонить нужно было непременно.

— Скажите мне вот что, мэм. Мистеру Хею так уж необходимо было звать вас в гости?

— Простите, не поняла…

— Мистер Хей пригласил вас с какой-то определенной целью?

— Честно говоря, не знаю! Он был моим очень близким другом; он пригласил меня, и я пришла.

Мастерс сам не понимал, куда клонит. Он словно брел ощупью в тумане.

— Вы были знакомы с остальными гостями?

— Конечно, я была знакома с мистером Хеем и с сэром Деннисом Блайстоуном. Сэр Деннис заехал за мной… — Несмотря на бледность, миссис Синклер покраснела. — Он заехал ко мне домой и отвез к мистеру Хею. А вот мистера Шумана я увидела впервые. Он мне понравился.

— Когда вы оказались дома у мистера Хея?

— Кажется, около одиннадцати. Мистер Шуман уже был там.

— И вы сразу начали пить?

Миссис Синклер не улыбнулась, но в ее иссиня-черных глазах заплясали веселые огоньки.

— Едва ли про это можно сказать «пить». Я выпила всего один коктейль, да и тот не до конца.

— Всего один… — Мастерс вовремя сдержался и прочистил горло. — Прекрасно, мэм. Кто смешивал коктейли?

— Я.

— Вы признаетесь?

— В чем? — удивилась женщина. На ее лбу, казавшемся таким гладким под шапкой черных волос, появились морщины. — В чем тут признаваться? Конечно, коктейли готовила я. Не знаю, известно ли вам, но в моем присутствии мистер Хей никогда не пил ничего, кроме коктейля «Белая леди». Я… То есть у него была дурацкая шутка насчет меня. И он непременно требовал, чтобы я сбивала коктейли, а потом спрашивал остальных гостей: «Вы уже пробовали мою «Белую леди»?» — Миссис Синклер вспыхнула.

— Все пили одно и то же?

— Нет. Сэр Деннис приготовил себе виски с содовой и льдом, так называемый американский хайбол.

— И больше вы ничего не пили и не ели?

— Да, но почему?..

— Сейчас поймете, почему я задал такой вопрос, мэм. Яд, который вы проглотили, обнаружен в ваших напитках. Не будете ли так любезны сказать…

— Но… это невозможно! — слабым голосом воскликнула миссис Синклер. — Прошу вас, не говорите так; вы не знаете, что говорите! Уверяю вас: в том, что мы пили, не могло оказаться никакого яда! Я не сумасшедшая и не истеричка. Если сомневаетесь, если не верите мне, то спросите других. Мы просто не могли выпить отравленные коктейли; сейчас вы поймете почему.

Послышался щелчок; Нильсен захлопнул крышечку на часах.

— Мастерс, время вышло!

— Да перестаньте! — рассеянно отмахнулся старший инспектор. — Видите ли, мэм…

— Я сказал, время вышло! — повторил Нильсен.

Мастерс обернулся:

— Неужели вы серьезно?

— Еще как серьезно, — с мрачным видом ответил Нильсен. — Я не имею права подвергать риску здоровье моей пациентки. Извините, Мастерс, но здесь приказываю я. Уйдете сами или позвать санитаров?

Старший инспектор предпочел удалиться самостоятельно. Сандерс понимал, что Мастерс еле сдерживается, — он только-только приступил к допросу, даже не успел упомянуть о негашеной извести и фосфоре. Однако Мастерс прекрасно понимал, что такое дисциплина, что, впрочем, не помешало ему в кабине лифта отпустить несколько крепких замечаний.

— Она водит нас за нос! — заявил старший инспектор, когда они с Сандерсом спустились вниз. — Женщине с такой романтической внешностью доверять нельзя! Она ведет ловкую игру, но я выясню, что у нее на уме. Он, видите ли, не имеет права подвергать риску ее драгоценное здоровье! А меня, представьте себе, вытащили из постели среди ночи и приказали расследовать убийство, но оказывается, что расследовать особенно и нечего. Поверьте моему слову…

— Поправьте меня, если я ошибаюсь, — попросил Сандерс, — но сдается мне, у вас появились кое-какие зацепки.

Мастерс не выдержал:

— Ладно, доктор. Она меня достала. Да, не скрою, меня кое-что задело, а именно словечко «невозможно». Я-то надеялся: хоть раз в жизни достанется простое дело без затей! Никаких запертых изнутри комнат, трупов в снегу и прочего вздора. Но первое, что я слышу, — «невозможно»! Неужели так трудно подмешать в напиток яд? И если окажется, что все же…

Они вышли в зал ожидания как раз в тот момент, когда заскрипела вращающаяся дверь в вестибюле. Стараясь не поскользнуться на мраморном полу, навстречу старшему инспектору почти бежал молодой человек, в котором Сандерс опознал сержанта уголовного розыска Полларда. Доктору показалось, что сержант чем-то взбудоражен.

— Сэр, вам лучше вернуться на Грейт-Рассел-стрит, — заявил он. — Наш свидетель, Фергюсон… в общем, он исчез.

Мастерс с силой натянул на голову котелок, как будто затыкая себя пробкой. Видимо, он хотел что-то сказать, но вовремя вспомнил, где находится.

— Что значит исчез? — прошипел инспектор, сдерживаясь из последних сил. — Вот так просто взял и исчез? То есть вы позволили ему уйти прямо через парадную дверь?

— Нет, сэр, — тихо ответил Поллард. — Через парадную он не выходил. И через черный ход тоже.

— Ты, главное, успокойся, Боб! — шепотом попросил Мастерс. — Возьми себя в руки. Куда же он делся?

— Видите ли, сэр, я решил не приставлять к нему человека. А парадную дверь караулил Райт. Когда я в последний раз видел Фергюсона, он сидел в своем кабинете и ждал вашего возвращения. Фергюсон сказал: мол, если он понадобится, мы знаем, где его искать. А после я спустился вниз, открыл дверь, а его-то и нет. Матерчатые нарукавники, такие, знаете, конторские, на столе и очки тоже. А самого Фергюсона нет.

— Я тебя спрашиваю, — зашипел Мастерс, — как он вышел?

— Должно быть, вылез через заднее окно, сэр. Только в том доме окна старомодные, высокие — из таких не спустишься. Если в таком доме случается пожар, всегда бывают жертвы. Должно быть, он спрыгнул.

— Господи ты боже мой! — прошептал Мастерс, вздымая кверху сжатые кулаки. — Старик ночью прыгает из окна с высоты сорок футов, спокойно отряхивается и уходит?

Сандерс безуспешно попытался представить себе эту картинку. Мрачный, подозрительный клерк-ханжа, который то суетится, словно старая дева, то начинает обвинять окружающих во всех смертных грехах… Внезапно Фергюсон вырос в загадочную и зловещую фигуру, вокруг которой оказалось сосредоточено все дело.

— Согласен, прыгать из окна нелегко, — откликнулся Поллард. — Земля влажная, и в месте возможного приземления следов не отыскать. Но дверь черного хода заперта изнутри на задвижку и на цепочку, а парадный вход все время караулил Райт. Поэтому единственное, что он мог сделать, — выпрыгнуть из окна.

— Выпрыгнуть из окна… черт побери! — воскликнул Мастерс. — Поговорим об этом позже, дружок. А пока…

— Это еще не все, — продолжил сержант, как видно собравшись с духом. — Получается, что никакого Фергюсона не существует в природе.

Мастерс снова снял котелок. Казалось, сама суть подобного нелепого разговора, да вдобавок еще шепотом, в больничном вестибюле, отрезвила старшего инспектора.