Месть под расчет - Джордж Элизабет Страница 6

Дебора легко коснулась щекой его щеки, пожала ему руку и исчезла.

Ничего не попишешь, думал Сент-Джеймс, как завороженный глядя ей вслед.

И направился к лестнице. В своей комнате Дебора прислушивалась к его шагам. Эти звуки крепко сидели в ее памяти и, наверно, не покинут ее до самой могилы. Легкое движение здоровой ноги и тяжелое — больной. Его побелевшая рука, вцепившаяся в перила. Вздох облегчения, когда равновесие восстановлено. А по лицу никогда ничего не заметишь.

Дебора подождала, пока захлопнется дверь этажом ниже, и подошла к окну, как некоторое время назад Сент-Джеймс, о чем, естественно, она не догадывалась.

Три года, подумала она. Как же сильно он похудел, каким выглядит изможденным и больным! На угловатом некрасивом лице словно выгравирована история его страданий. Как всегда, слишком длинные волосы. Она вспомнила их шелковистость. Его глаза — они говорили с ней, даже когда он молчал. Губы, нежно касавшиеся ее губ. Чувствительные руки — руки художника, касавшиеся ее подбородка, — привлекавшие ее к нему.

— Нет. С этим покончено.

Дебора спокойно произнесла эти слова, обращаясь к наступающему утру. Потом отвернулась от окна, стащила с кровати стеганое покрывало и легла не раздеваясь.

Не думай о нем, приказала она себе. Ни о чем не думай.

Глава 2

Всегда один и тот же страшный сон: прогулка от Букбэр-роу до Гриндейл-Тарн под дождем, освежающая и очищающая, какая может привидеться только во сне. Выходящие на поверхность камни, легкий бег по открытой пустоши, беспорядочное, захватывающее дух и вызывающее смех, скольжение вниз, в воду. Радостное возбуждение, всплеск энергии, приток крови к ногам, который он чувствовал во сне, — он мог бы поклясться, что чувствовал.

А потом пробуждение, с болезненным содроганием, в кошмар. Он лежит в постели, глядит в потолок и мечтает стать равнодушным к одиночеству. А как забыть о боли?

Открылась дверь спальни, и вошел Коттер, неся поднос с чаем. Он поставил поднос на ночной столик и внимательно поглядел на Сент-Джеймса, прежде чем раздвинуть шторы.

Утренний свет, словно электрический разряд, проник через глаза прямо в мозг, и Сент-Джеймс почувствовал, как непроизвольно дернулся.

— Я принесу вам лекарство, — сказал Коттер и, налив чай в чашку, исчез в ванной комнате.

Оставшись один, Сент-Джеймс заставил себя сесть, однако он не мог не поморщиться от звуков, чудовищно усиленных грохотом в его собственной голове. Стук дверцы шкафчика с лекарствами был подобен выстрелу винтовки, а журчание воды в ванне — вою локомотива. Вернулся Коттер с пузырьком в руке.

— Двух будет достаточно. — Он подал Сент-Джеймсу таблетки и молчал, пока тот не проглотил их. — Видели Деб? — спросил он как бы между прочим.

Словно ответ не имел для него никакого значения, Коттер вновь отправился в ванную, поскольку считал для себя обязательным проверить, не слишком ли горяча вода. Это было совсем не обязательно, однако придало заданному вопросу определенное звучание. Коттер играл в игру «слуга-хозяин», поэтому в его вопросе должна была быть незаинтересованность, которой на самом деле не было и в помине.

Сент-Джеймс положил в чашку с чаем много сахара и сделал несколько глотков. Потом опять откинулся на подушки в ожидании, когда подействует лекарство.

Из двери ванной комнаты появился Коттер.

— Да. Я видел ее.

— Она изменилась, правда?

— Это естественно. Ее долго не было.

Сент-Джеймс подлил чаю в чашку, после чего неохотно поднял взгляд на отца Деборы. Написанная на нем решимость сказала Сент-Джеймсу, что, если он промолчит, Коттер сочтет это приглашением к откровенности, которой ему-то как раз хотелось избежать. Коттер не двигался с места. В своем обмене репликами они зашли в тупик. И Сент-Джеймс сдался:

— Что случилось?

— Лорд Ашертон и Деб. — Коттер провел ладонью по редеющим волосам. — Мистер Сент-Джеймс, я знал, что когда-нибудь у Деб появится мужчина. Чего тут сложного? Но ведь мне было известно, что она чувствует… ну, я полагал, я думал, что… — От уверенности Коттера не осталось и следа. Он стряхнул с рукава невидимую нитку. — Я боюсь за нее. Ну что такому человеку, как лорд Ашертон, нужно от Деб?

Конечно же, он хочет жениться на ней. Ответ пришел сам собой, однако Сент-Джеймс не озвучил его, хотя понимал, что мог бы подарить покой измученной душе Коттера. Вместо этого ему захотелось предостеречь Коттера насчет некоторых черт характера Линли. Вот было бы забавно изобразить старого друга Дорианом Греем. Противно.

— Возможно, это совсем не то, о чем вы думаете, — проговорил Сент-Джеймс.

Коттер провел пальцем по ручке двери, словно стер пыль, и кивнул, не убежденный словами Сент-Джеймса.

Притянув к себе костыли, Сент-Джеймс поднялся на ноги и зашагал по комнате в надежде, что Коттер воспримет это как конец разговора. Не тут-то было.

— У Деб квартира в Пэддингтоне. Она сказала вам? Лорд Ашертон содержит девочку, словно она какая-нибудь проститутка.

— Вы не правы, — отозвался Сент-Джеймс, завязывая пояс на халате, поданном ему Коттером.

— Откуда у нее деньги? — не умолкал Коттер. — Если не он, то кто оплачивает квартиру?

Сент-Джеймс стал двигаться в сторону ванной, откуда доносился такой шум воды, что было очевидно — расстроенный Коттер забыл, как быстро наполняется ванна. Перекрыв воду, Сент-Джеймс как будто нашел способ закончить неприятный разговор.

— Коттер, вам нужно поговорить с ней, если у вас появились нехорошие мысли. Другого пути нет.

— У меня мысли? А у вас их нет? И ничего не говорите. Я еще не ослеп и отлично все вижу. — Коттер решил идти до конца. — Я хотел с ней поговорить. И ничего не получилось. Она уехала с ним, прежде чем я успел сказать хоть слово. А сегодня опять ускакала чуть свет.

— Уже? С Томми?

— Нет. На сей раз одна. В Пэддингтон.

— Поезжайте к ней в гости. Поговорите с нею. Ей, верно, тоже хочется побыть с вами наедине.

Коттер обошел Сент-Джеймса и принялся с излишней тщательностью готовить для него бритвенные принадлежности. С беспокойством наблюдая за этим, Сент-Джеймс понял, что худшее еще впереди.

— Надо спокойно, серьезно поговорить. Я как раз думал об этом. Но разговаривать должен не я. Кто послушает отца? Вы понимаете?

Сент-Джеймс понимал.

— Не думаете же вы…

— Деб обожает вас. С детства. — В голосе Коттера звучал вызов. Он был не тем человеком, который отступится перед шантажом, если уверен в правильности своего — и Сент-Джеймса — решения. — Если бы вы предостерегли девочку. Большего я не прошу.

Предостеречь? Каким образом? Дебора, не встречайся с Томми. Иначе, поверь мне, ты можешь стать его женой. Бессмыслица.

— Всего пара слов, — стоял на своем Коттер. — Она доверяет вам. Как я.

Сент-Джеймс подавил недовольный вздох. Проклятая преданность Коттера во все годы его болезни. Слишком много он задолжал ему. Вот и наступил день расплаты.

— Отлично, — проговорил Сент-Джеймс. — У меня найдется сегодня немного времени, если у вас есть ее адрес.

— Есть. Вот увидите, Дебора обрадуется.

Это уж точно, подумал, мысленно усмехаясь, Сент-Джеймс.

Дом, в котором располагалась квартира Деборы, назывался «Шрюсбери Корт Апартментс», и Сент-Джеймс довольно легко отыскал его в Сассекс-Гарденс между двумя потрепанными домами с меблированными комнатами. Недавно отреставрированный, высокий, сверкающий с фасада портланд-цементом, он был огорожен железным забором с калиткой, от которой шла зацементированная дорожка, соединявшая парадный вход, напоминавший вход в пещеру, с дополнительными квартирами, расположившимися на первом этаже.

Сент-Джеймс нажал на кнопку рядом с фамилией «Коттер», послышалось жужжание, и дверь отворилась в небольшой коридор, где пол был покрыт черно-белой плиткой. И вокруг дома, и внутри было на удивление чисто, а слабый запах дезинфекции подтверждал, что так будет всегда. Мебели тут не предполагалось, да и какая мебель в подъезде? На двери аккуратная табличка «concierge» — словно иностранное слово должно было придать дому респектабельность. И лифт есть.