Агата Кристи - Карибская тайна Страница 7

— Конечно, майор слишком налегал на «плантаторский пунш», — деликатно заметила мисс Марпл.

— Да. Алкоголь при высоком давлении — штука опасная.

— Я слышала, давление снижают таблетками?

— Да. Есть несколько средств. Кстати, в комнате майора нашли пузырек с серенитом[18]. Его принимают многие гипертоники.

— Подумать только, как шагнула вперед наука, — восхищенно прощебетала мисс Марпл. — Большое подспорье для врачей, правда?

— У нас есть один великий соперник — природа. Кое-какие испытанные временем народные средства теперь снова берутся на вооружение.

— Например, класть паутину на порез? Помню, мы всегда так делали, когда я была маленькая.

— Весьма разумно.

— А против кашля — втирать камфарное масло и делать припарки из льняного семени.

— Я вижу, вы настоящий знаток народной медицины! — воскликнул доктор Грэм со смехом. Он встал. — Как ваше колено? Очень беспокоит?

— Нет, вы знаете — намного лучше.

— Ну, тут я не берусь сказать, что вам больше помогло — мои таблетки, или сама природа. Жаль, что не сумел выполнить вашу просьбу.

— Вы были чрезвычайно добры — мне так стыдно, что я отняла у вас столько времени… Вы вроде бы сказали, что у майора в бумажнике вообще не было фотографий?

— Нет, кое-какие было — одна очень старая, где молодой майор сидит на лошади, одетый для игры в поло; другая с убитым тигром — он картинно попирает его ногой. Было и еще что-то в подобном стиле — память о прошлом; но поверьте, я посмотрел все очень тщательно, фотографии с вашим племянником, там определенно не было…

— Нет, нет, я и не сомневалась, что вы все внимательно осмотрели… Это я так, просто любопытно. Мы все почему-то храним всякую всячину…

— Сокровища былого, — сказал врач, улыбаясь. Он попрощался и ушел.

Мисс Марпл задумчиво смотрела на пальмы и море, совсем забыв про свое вязанье. Теперь у нее наконец был реальный факт. Она должна была обдумать и осмыслить этот факт. А факт был таков: снимка, который майор вынул из бумажника и торопливо засунул обратно, после его смерти там не оказалось. Выбросить он его не мог. Он положил фотографию обратно в бумажник, и она должна была лежать там и после его смерти. Деньги, скажем, могли украсть, но кому придет в голову красть старую фотографию? Если, конечно, на то не было особой причины…

Лицо мисс Марпл сделалось очень серьезным. Ей надо было принять решение. Стоит ли тревожить упокоившегося майора Пэлгрейва? Или лучше оставить все как есть? Она проговорила шепотом: «Дункан лежит в могиле, от лихорадки жизни отсыпаясь».[19] Теперь уже ничто не может повредить майору Пэлгрейву. Он удалился туда, где ему не страшна никакая опасность. Случайно ли, что он умер именно в эту ночь? Или это не случайно? Смерть старого человека врачи принимают как должное. Особенно если в его комнате найден пузырек с таблетками, которые принимают гипертоники. Но если кто-то забрал у майора из бумажника фотографию, он же мог оставить там и этот пузырек. При ней майор ни разу не принимал никаких таблеток; и никогда не жаловался на давление. Только сказал однажды: «Годы дают себя знать». Мисс Марпл замечала иногда у него лишь небольшую одышку — видимо, у майора была астма. Ничего больше. Но кто-то упомянул при ней, что у майора повышенное давление. Молли? Мисс Прескотт?

Так и не вспомнив, мисс Марпл вздохнула, после чего с укором себя спросила — естественно не вслух: «Джейн, что ты, собственно, хочешь? Высосать из пальца целую историю? Разве тут можно нащупать что-то реальное?»

Она очень старательно повторила про себя весь разговор об убийствах и убийцах, который произошел между ней и майором.

— О Господи, — пробормотала она. — Даже если.., что я-то смогу с этим поделать?..

Но она уже знала, что все-таки попытается.

Глава 6

В ранний час

Мисс Марпл проснулась рано. Как у многих старых людей, сон у нее был чуткий, и в минуты бодрствования она занимала себя тем, что размышляла о делах, намеченных на день грядущий. Разумеется, дела были сугубо домашние и представляли интерес только для нее самой. Но в то утро мисс Марпл размышляла об убийстве и о том, что она смогла бы сделать, окажись ее подозрения справедливы. Задача выглядела чрезвычайно трудной. В ее распоряжении было одно-единственное средство — беседовать с окружающими ее людьми.

Старые дамы часто грешат болтливостью. Собеседники тяготятся этим, но, безусловно, не склонны видеть в чрезмерной словоохотливости какие-либо тайные умыслы. Главное — не задавать прямых вопросов (да и неизвестно еще, какие вопросы понадобится задать!). Надо понемногу выспрашивать — что получится — об определенных людях. Мисс Марпл перебрала в уме этих определенных людей.

Итак, если бы ей удалось выведать еще что-нибудь о майоре Пэлгрейве… Принесет ли это какую-нибудь пользу? Вряд ли. Если майора Пэлгрейва убили, то не из-за того, что он знал лишнее, не из-за его наследства и не из мести. Это был тот редкий случай, когда достаточные знания о жертве никоим образом не помогают выйти на след убийцы. Излишняя разговорчивость — вот что сгубило майора Пэлгрейва. Только это!

Доктор Грэм сообщил ей один любопытный факт. У майора в бумажнике лежало несколько фотографий: он сам на лошади, затем с застреленным тигром и еще парочка довольно примечательных снимков. Почему майор Пэлгрейв носил их с собой? Очевидно, потому, подумала мисс Марпл, имевшая богатый опыт общения с вышедшими в отставку адмиралами, бригадными генералами и простыми майорами, что у него был постоянный набор историй, которые он рассказывал при всяком удобном случае: «Забавная вещь произошла однажды, когда я охотился на тигров в Индии…» Или: «Был один случай во время игры в поло!..» Или этот его рассказ о вероятном убийце. И в качестве иллюстрации он всякий раз доставал из бумажника фотографию.

Это же он проделал и в разговоре с ней. Зашел разговор об убийствах, майор, чтобы подогреть интерес слушательницы, по обыкновению вынул снимок и сказал: «Как вам этот субъект — и не скажешь ведь, что убийца» — или что-то в этом роде.

Очень важно, что это был его излюбленный прием. История об убийствах входила в его постоянный репертуар. Стоило кому-нибудь заговорить об убийствах — майор тут как тут со своим снимком.

То есть надо думать, размышляла мисс Марпл, он наверняка рассказывал эту историю кому-нибудь еще из отдыхающих. Возможно, даже не одному человеку. Если так, она должна постараться разузнать еще какие-нибудь подробности — например, как выглядел «тот самый человек с фотографии».

Она удовлетворенно кивнула головой. Да, начать следовало с этого.

И разумеется, самое главное — эти люди, которых она назвала про себя «четверкой подозреваемых». Хотя, поскольку майор Пэлгрейв говорил о мужчине, — вероятнее всего, их — двое. Полковник Хиллингтон и мистер Дайсон тоже не очень-то похожи на убийц, но разве убийца так уж часто бывает похож на убийцу? А если кто-то еще? Обернувшись тогда, она больше никого не увидела. Имелось еще бунгало. Бунгало мистера Рефила. Мог ли кто-нибудь оттуда выйти и вновь войти, пока она еще не повернула головы? Если да, то это мог быть только слуга-массажист. Как его фамилия? Джексон, да, точно Джексон. Мог ли Джексон показаться в дверях? Это бы напомнило майору фотографию. Человек, выходящий из двери. Внезапное узнавание. До той поры майор Пэлгрейв, может быть, ни разу и не взглянул как следует на Джексона. Блуждающий и любопытный взгляд Пэлгрейва был прежде всего взглядом сноба, и, поскольку Артур Джексон не был пака-сахиб[20], майору незачем было на него заглядываться — на какого-то слугу-массажиста.

Незачем до того момента, как он, держа фотографию в руке, посмотрел поверх правого плеча мисс Марпл и увидел человека, выходящего из двери?..

Мисс Марпл улеглась поудобнее. План на завтра — верней, уже на сегодня: разузнать побольше о Хиллингтонах, Дайсонах и Артуре Джексоне, слуге-массажисте.

Доктор Грэм тоже проснулся рано. Обычно он поворачивался на другой бок и опять засыпал. Но сегодня ему что-то не спалось. Такой тревоги, мешавшей заснуть, он не испытывал уже давно. В чем дело? Он никак не мог понять. Лежал и думал. Это связано.., связано.., да, с майором Пэлгрейвом. Его смерть? Он не понимал, какая тут может быть причина для беспокойства. Что-то сказанное этой говорливой старушкой? Не повезло бедняжке со снимком. Она молодец, стойко перенесла его потерю. Но все-таки что это такое могло быть, какое случайно оброненное ею слово не давало ему теперь покоя? Как ни поворачивай, в смерти майора нет ничего странного. Абсолютно ничего. По крайней мере, лично он ничего странного не увидел.

Совершенно ясно, что при его состоянии здоровья… Тут доктор Грэм слегка сбился с мысли. Что он, собственно, знает о состоянии здоровья майора Пэлгрейва? Все вокруг наперебой твердили, что у него гипертония. Но в личных беседах с ним майор почему-то никогда об этом не упоминал. Впрочем, бесед у них, надо сказать, было очень мало. Майор Пэлгрейв был старым нудным болтуном, а таких доктор Грэм старался избегать. Так с какой же стати он решил, что тут что-то нечисто? Из-за старухи? Но она же ничего не сказала. Да и не его это дело. Местным властям все было предельно ясно. Нашли эту баночку с серенитом, и старый вояка явно многим жаловался на давление.