Рекс Стаут - Роковые початки Страница 7

По словам Сью, с Кеннетом Фабером она познакомилась восемь месяцев назад на вечеринке у Питера Джея. Кен тут же принялся за ней ухлестывать и четыре месяца спустя, в мае, сделал ей предложение, присовокупив, что, разумеется, случится это лишь через пару-тройку лет, когда он будет получать достойное жалованье, а она сможет оставить работу манекенщицы.

Из моего блокнота:

«Сама я получаю восемь с лишним сотен в неделю, в десять раз больше, чем Кен, но, конечно, отдаю себе отчет, что в случае замужества лишусь своей работы. Тем более что для замужних женщин она не подходит, ведь они заводят детей, а это неизбежно отражается на фигуре. Да и сидеть с детишками кому-то надо».

Кен просил, чтобы она помогла подыскать ему подходящее место, и в июне Сью уговорила своего отца нанять Кена для работы на ферме, однако очень скоро раскаялась в содеянном.

Из моего блокнота:

«Кен отлично знал, что летом в выходные я приезжаю погостить на ферму, и уже в самый первый мой приезд отравил мне настроение. Он точно рассчитал, что на ферме у него будет больше возможностей для общения со мной, нежели в городе, и в первый же день пристал ко мне как банный лист, требуя от меня обещания отказаться от свиданий с другими парнями. Через неделю история повторилась, а потом все вообще пошло по нарастающей, и в конечном итоге я горько пожалела, что когда-то даже заикнулась о возможном замужестве. Кен упрекал меня, что другим своим поклонникам я позволяю то, в чем отказываю ему, закатывал истерики, если я ходила с ними в кино или на шоу. Правда, в конце июля он вдруг успокоился.

Я даже обрадовалась было, что он образумился, однако на прошлой неделе, в пятничный вечер, он будто с цепи сорвался, приставал ко мне и грубил пуще прежнего. Кончилось тем, что в воскресенье он вообще известил меня, что в разговоре с Арчи Гудвином сказал, будто я жду от него ребенка. От Кена, не от Арчи. Ну и, дескать, Арчи повсюду об этом раззвонит, а отпираться бесполезно — все равно, мол, никто мне не поверит, так что мне остается одно — немедленно сочетаться с ним браком. Вот тогда-то нервы у меня сдали окончательно, и я завопила, что убью его. А на следующий день, в понедельник, я узнала от Карла Хийдта, что и ему Кен наболтал то же самое. Более того, мне показалось, что эта гнусная история стала известна еще двоим парням, судя по скабрезным шуткам и пошлостям, которые те отпускали на мой счет. Вот почему я решила, что во вторник должна во что бы то ни стало переговорить с Кеннетом по душам у «Рустермана». Я хотела потребовать, чтобы он встретился с Арчи и Карлом и сознался, что подло оговорил меня. И хотела пригрозить, что в противном случае подам на него в суд».

Если слова Сью были правдой, а выяснить это у Карла Хийдта, Питера Джея и Макса Маслоу было несложно, то я готов был повысить ставки до десяти к одному, что Кена убила не она.

Убийство выглядело спланированным заранее. Будь виновной Сью, она должна была идти на встречу уже с намерением убить Кена. Или, по крайней мере, отколошматить его — поскольку увесистые обрезки ржавых труб просто так никто с собой не носит. Так что теперь я был готов ставить на Сью уже из расчета двадцать к одному.

Но если убийца не она, то кто?

Версия об убийстве с целью ограбления отпала сразу. В карманах Кена нашли восемьдесят долларов, да и вряд ли случайный грабитель забрел с отрезком трубы в ресторанный закоулок, не говоря уж о том, что в ожидании жертвы ему пришлось бы затаиться под разгрузочной платформой. Такую чепуху можно было даже не рассматривать.

Нет, убийца поджидал там именно Кена и наверняка знал, в котором часу бедняга там появится.

Разумеется, вполне могло статься, что Сью не только не была знакома с убийцей, но даже не подозревала о его существовании; в таком случае мотив убийства не имел к Сью никакого отношения, однако и перспективы его разгадки становились более туманными, поскольку Вулф располагал лишь теми сведениями, которыми с ним поделилась (или пожелала поделиться) Сью.

Она так и не смогла вспомнить, со сколькими парнями встречалась за двадцать месяцев, будучи манекенщицей. Возможно, с тридцатью или около того. Чаще бывала на свиданиях в прошлом году. Исходила из того, что обширные связи помогут подыскать новую работу. В итоге именно так и случилось, зато теперь она сама отказывается от приглашений устроиться то в одно место, то в другое.

Сью также не вспомнила, сколько молодых людей делали ей предложение. Кажется, человек десять. Точно она не считала… Боюсь, что большинству людей, читающих эти строки, образ Сью показался не слишком привлекательным. Чтобы проникнуться симпатией к подобной девушке, желательно видеть и слышать ее вживую. В таком случае у мужчины даже не возникнет вопроса, нравится она ему или нет, ибо последнее попросту исключается. По крайней мере я готов повиниться: не окажись Сью такой скверной танцоршей, не избежать бы некоторых мук ревности даже мне!

После знакомства с Кеном она почти перестала встречаться с другими парнями, за исключением троицы наиболее преданных ухажеров, которых она сохранила про запас. С ними Сью ходила и в кино, и на шоу. Каждый из троих уже сделал ей предложение и не оставлял надежды добиться своего, несмотря на появление Кеннета Фабера. Карл Хийдт, тот самый, что предложил ей стать манекенщицей, по возрасту годился ей в отцы, однако это не остановило бы ее от согласия на брак с ним, взбреди ей в голову принять такое решение. Питеру Джею, важной шишке в крупном рекламном агентстве, лет было меньше, а у Макса Маслоу, модного фотографа, вообще молоко на губах не обсохло. По словам Сью, в разговоре с Карлом она опровергла то, что наболтал ему Кен, однако не была уверена, поверил ли ей Хийдт.

Она не могла точно сказать, что за пошлости отпускали по ее адресу Макс с Питером, из-за которых она и подумала, что Кен и им обо всем растрезвонил. До беседы с Карлом в понедельник никаких подозрений у нее не возникало. О предстоящей во вторник встрече с Фабером у ресторана «Рустерман» она не говорила ни одной живой душе. Но о том, что в один из ближайших дней Кен должен привезти кукурузу в «Рустерман» и в дом Ниро Вулфа, знали все трое. И даже подтрунивали над ней в связи с этим. Так, например, Питер Джей предложил Сью позировать для фотоснимков в вечернем платье посреди кукурузного поля.

Вулф:

— Вы хорошо знаете этих мужчин, их характер, темперамент, образ мышления. Если допустить, что один из них, взбешенный выходкой Фабера, подкараулил его на задворках ресторана и убил, то — который? Причем с большей долей вероятности можно утверждать, что убийство было спланировано заранее, а не стало следствием случайной ссоры. Итак, кто бы это мог быть, по-вашему?

Сью вытаращила глаза.

— Они его не убивали!

— Не они, а один из них, — невозмутимо поправил Вулф. — Кто именно?

Сью замотала головой:

— Никто! Они тут ни при чем.

Вулф погрозил ей пальцем:

— Мисс Маклеод, это вздор. Допускаю, вы шокированы тем, что один из ваших близких друзей может оказаться убийцей. Тем не менее эта версия вполне правдоподобна. Из-за вашего легкомыслия и своевольства следствие теперь не в состоянии установить, что ни вы, ни мистер Гудвин не причастны к убийству этого человека. Остался единственный выход: доказать, что убийца кто-то другой. И изобличить его. Я хочу увидеть всех троих ваших знакомых, однако я никогда не покидаю свой дом по делам, поэтому они должны сами прийти сюда. Прошу вас, устройте так, чтобы они были здесь сегодня вечером. В девять часов удобно?

— Нет, — отрезала Сью.

Вулф ожег ее свирепым взглядом. Будь на месте Сью обычная клиентка и если бы на карте стоял только его гонорар, он бы твердо настоял на своем, в противном случае указав ей на дверь. Однако сейчас решалась судьба его доверенного секретаря и мальчика на побегушках, потеря которого обернулась бы для него, как он сам признался, настоящей катастрофой.

Поэтому в конечном итоге он смирил гордыню, отвел взгляд и спокойно, как ни в чем не бывало ответил:

— Мисс Маклеод, я согласен: ваше нежелание допустить, что один из ваших друзей может оказаться преступником, достойно похвалы. В самом деле, мистера Фабера вполне мог убить некто, кого вы и в глаза не видели, и по мотивам, о которых мы, возможно, даже не подозреваем. Кстати, я не спросил вас: знаете ли вы кого-нибудь, у кого были достаточно весомые причины, чтобы убить мистера Фабера?

— Нет.

— Хорошо. Но, возможно, мистер Хийдт, мистер Джей или мистер Маслоу могут назвать таких людей. Вот почему я должен с ними встретиться, несмотря на ваши заверения, что ни один из них не способен на убийство. Мне также необходимо увидеть вашего отца. Но — отдельно от остальных. О встрече с ним мы договоримся сами. Убийцу не вывести на чистую воду, не зная подлинного мотива, толкнувшего его на преступление, а кто-то из этих четырех людей, знавших мистера Фабера, может подсказать мне мотив. Вот почему я обращаюсь к вам с просьбой: организуйте мне встречу с вашими друзьями сегодня же вечером. Ваше присутствие необязательно.