Агата Кристи - Тайна замка Чимниз Страница 8

В дверь постучали, и официант вкатил столик с едой. Энтони в это время находился у камина. Стоя спиной к двери, он оказался лицом к зеркалу и, мельком глянув в него, заметил нечто любопытное.

Официант неотрывно смотрел на рукопись. Косо поглядывая на неподвижную спину Энтони, он медленно двигался вокруг стола. У него дрожали руки, и он нервно облизывал сухие губы. Энтони более внимательно всмотрелся в него. Высокий, гибкий, как все официанты, с гладко выбритым, подвижным лицом. «Итальянец, – подумал Энтони, – не француз».

В критический момент Энтони резко развернулся. Официант слегка вздрогнул, но сделал вид, что поправляет солонку.

– Как вас зовут? – спросил вдруг Энтони.

– Джузеппе, мсье.

– Итальянец?

– Да, мсье.

Энтони заговорил с ним по-итальянски, и тот отвечал достаточно бегло. В конце концов Энтони отпустил его кивком, но, даже поглощая превосходную еду, которую принес Джузеппе, не переставал обдумывать происшедшее.

Может быть, он ошибся и интерес Джузеппе к рукописи лишь обычное любопытство? Может быть, и так, но, вспомнив лихорадочное возбуждение официанта, Энтони укрепился в своем подозрении.

«А к черту все, – подумал Энтони, – не могут же все встречные-поперечные охотиться за этой проклятой рукописью. Вероятно, мне почудилось».

Пообедав, он погрузился в чтение мемуаров. Из-за неразборчивого почерка покойного графа дело шло медленно. Энтони позевывал с подозрительной частотой. Дочитав до четвертой главы, он остановился.

Пока что он находил мемуары нестерпимо скучными и не обнаружил в них ни малейшего намека на скандал.

Энтони взял письма, завернул их в бумагу, которой была обернута рукопись, и спрятал в чемодан. Затем он запер дверь и в качестве дополнительной предосторожности придвинул к ней стул и поставил на него графин с водой.

Гордясь своей предусмотрительностью, он разделся и лег в постель. Еще раз взглянул на мемуары, но, почувствовав, что веки у него слипаются, положил рукопись под подушку, выключил свет и почти мгновенно заснул.

Часа через четыре Энтони внезапно проснулся. Он не понял, что его разбудило, может быть, звук, а может быть, сознание опасности, сильно развитое у любителей приключений.

Сначала он лежал тихо, пытаясь сосредоточиться на своих ощущениях. До него донеслось робкое шуршание, а затем он увидел темную фигуру где-то между собой и окном – на полу, возле чемодана.

Энтони резко соскочил с постели и включил свет. Человек, стоявший на коленях перед чемоданом, метнулся в сторону.

Это был официант Джузеппе. В его правой руке сверкнул длинный тонкий нож. Он бросился прямо на Энтони, который уже полностью осознал опасность. Энтони был безоружен, а Джузеппе заблаговременно позаботился об оружии.

Энтони отскочил в сторону, и Джузеппе промахнулся. В следующую минуту оба, сплетясь в крепких объятиях, катались по полу. Энтони сосредоточил все свои силы на том, чтобы крепко держать правую руку Джузеппе и не дать ему возможности воспользоваться стилетом. Он медленно отклонял оружие и в то же время чувствовал, как другой рукой итальянец схватил его за горло, но, даже задыхаясь, не ослаблял своих отчаянных усилий.

Нож с резким звоном упал на пол. В то же мгновение итальянец резким рывком освободился от захвата. Энтони тоже вскочил, но совершил ошибку, бросившись к двери и преградив противнику путь к отступлению. Он слишком поздно увидел, что стул и графин с водой находятся там же, где он их оставил.

Джузеппе проник через окно и сейчас воспользовался им снова. Когда Энтони отпрыгнул к двери, он выскочил в окно, перелез на соседний балкон и исчез в смежном номере.

Энтони прекрасно понимал, что преследовать его бесполезно. Путь отступления у итальянца был предельно надежный. Энтони бы просто создал себе дополнительные проблемы.

Он подошел к постели, засунул руку под подушку и достал мемуары. По счастью, они лежали там, а не в чемодане. Подойдя к чемодану, он заглянул внутрь, намереваясь извлечь письма.

Тут он тихо выругался.

Письма исчезли!

Глава 6

Тонкое искусство шантажа

Ровно без пяти четыре Вирджиния Ревел, движимая здоровым любопытством, вернулась в свой дом на Понт-стрит. Открыв дверь, она вошла в холл и тут же столкнулась с бесстрастным Чилверсом.

– Простите, мадам, но… к вам один субъект…

Сначала Вирджиния не обратила внимания на существительное, которое употребил Чилверс.

– Мистер Ломакс? Где он? В гостиной?

– О нет, мадам, не мистер Ломакс. – В голосе Чилверса прозвучал легкий упрек. – Мужчина – я не хотел его впускать, но он уверял, что у него чрезвычайно важное дело, насколько я понял, связанное с капитаном. Поэтому я подумал, что вы, может быть, захотите его увидеть, и впустил его. Он в кабинете.

Вирджиния с минуту подумала. Она уже несколько лет была вдовой, и то, что она редко говорила о покойном муже, некоторые понимали так, будто за ее беззаботным поведением скрывается незаживающая рана. Другие истолковывали это в прямо противоположном смысле: Вирджиния, мол, на самом деле не любила Тима Ревела и сейчас считает лицемерием выказывать горе, которого никогда не испытывала.

– Я забыл упомянуть, мадам, – продолжил Чилверс, – что этот человек, по-моему, иностранец.

Вирджиния оживилась. Ее муж находился на дипломатической службе, и они вместе были в Герцословакии незадолго до сенсационного убийства короля и королевы. Вероятно, это герцословак, какой-нибудь старый слуга, для которого наступили черные дни.

– Вы правильно поступили, Чилверс, – одобрительно кивнула она. – Куда вы его проводили, в кабинет?

Легкой, изящной походкой она прошла по коридору и открыла дверь в небольшую комнату, примыкающую к столовой.

Посетитель сидел в кресле у камина. При ее появлении он встал и пристально уставился на нее. Обладая блестящей зрительной памятью, Вирджиния была уверена, что никогда раньше не видела этого человека. Высокий, смуглый, худощавый, явно иностранец, но на славянина не похож. Скорее итальянец или испанец.

– Вы хотели видеть меня? – спросила она. – Я миссис Ревел.

Минуту-другую незнакомец молчал, медленно и оценивающе разглядывая ее. Вирджиния сразу же почувствовала в нем завуалированную дерзость.

– Какое же дело привело вас ко мне? – несколько нетерпеливо спросила она.

– Вы миссис Ревел? Миссис Тимоти Ревел?

– Да. Я только что представилась вам.

– Конечно. Хорошо, что вы согласились принять меня, миссис Ревел. Иначе, как я уже сказал вашему дворецкому, мне пришлось бы иметь дело с вашим мужем.

Вирджиния изумленно взглянула на него, но что-то удержало ее от резкого ответа, готового сорваться с языка. Она ограничилась лишь сухим замечанием:

– Вам было бы весьма сложно это сделать.

– Не думаю. Я очень настойчив. Но перейду к делу. Вам это знакомо?

В руке он держал какой-то цветной листок. Вирджиния без особого интереса взглянула на него.

– Вы узнаете, что это такое, мадам?

– Кажется, письмо, – ответила Вирджиния, приходя к выводу, что перед ней психически неуравновешенный человек.

– Вы, вероятно, заметили, кому оно адресовано? – многозначительно спросил посетитель, протягивая ей письмо.

– Я умею читать, – любезно сообщила она. – Оно адресовано капитану О’Нилу, живущему в Париже на рю де Кенель, 15.

Незнакомец, казалось, что-то искал в ее лице, но не находил.

– Не угодно ли прочесть?

Вирджиния взяла у него конверт, вынула письмо, проглядела его, но тотчас же брезгливо протянула обратно.

– Это личное письмо… Оно не предназначено для моих глаз.

Гость сардонически расхохотался:

– Поздравляю, миссис Ревел! Вы великолепная актриса! Однако, по-моему, подпись вы не сможете отрицать!

– Подпись?

Вирджиния перевернула листок и застыла, пораженная. Письмо, написанное тонким, наклонным почерком, было подписано Вирджинией Ревел. Чуть не вскрикнув от изумления, она вернулась к началу письма и медленно прочла его. Потом она некоторое время стояла, раздумывая. По содержанию письма стало ясно, что за черный умысел привел к ней незнакомца.

– Ну что, мадам? – спросил посетитель. – Это же ваше имя?

– Да, конечно, – согласилась Вирджиния, – это мое имя.

«Но не мой почерк», – могла бы добавить она.

И тут она одарила посетителя ослепительной улыбкой.

– Давайте сядем и все обговорим! – любезно предложила она.

Ее поведение озадачило визитера. Такого он не ожидал. Он почувствовал, что дама совсем не боится его.

– Во-первых, мне хотелось бы знать, как вы меня нашли?

– Это было несложно!

Он вынул из кармана листок, вырванный из иллюстрированного журнала, и протянул ей. Энтони Кейд узнал бы его.

Она вернула ему листок, задумчиво нахмурившись.

– Понятно, – сказала она. – Это и впрямь несложно.

– Вы, конечно, понимаете, миссис Ревел, что это не единственное письмо. Есть и другие.