Арнольд Беннет - «Великий Вавилон» Страница 8

— Но ведь вы же истый американец? — удивился бывший владелец отеля.

— Я истый американец, но мой отец — он начал с того, что убирал дортуары в одном оксфордском колледже, а закончил тем, что нажил десять миллионов долларов на железе — так вот, мой отец принял благоразумное решение отправить меня на воспитание в Англию. Я прошел трехгодичный курс в Оксфорде не хуже любого юноши из высших слоев общества. Пребывание в колледже пошло мне на пользу и принесло выгоду, гораздо большую, чем многие мои удачные спекуляции. Я усвоил, что английский язык отличается от американского и значительно лучше его и что в жизни англичан присутствует нечто — что именно, я и сам не могу определить, — чего никогда не будет у американцев. Помилуйте, да в Америке мы ведь до сих пор подкупаем свои суды и газеты! И восемнадцатый век для нас все равно что для европейцев сотворение мира! Да, решено, я переведу свои капиталы в Лондон. Выстрою дом на Парк-Лейн, куплю какое-нибудь старое-престарое поместье с историей длиной в добрую милю и не торопясь, постепенно осяду на месте. Знаете ли, мой друг, ведь я человек довольно добродушный и общительный, но во всем Нью-Йорке у меня не найдется и шести настоящих друзей! Вы только подумайте!

— А у меня, — заметил Вавилон, — и вовсе нет никаких друзей, кроме товарищей детства в Лозанне. Я провел в Англии тридцать лет и не приобрел ничего, кроме прекрасного знания языка и порядочного запаса презренного металла.

И оба почтенных джентльмена одновременно вздохнули.

— Да, кстати, о презренном металле, — заметил Раксоль, — как вы думаете, сколько удалось скопить Жюлю за время его пребывания у вас?

— Гм… — Вавилон улыбнулся. — Трудно сказать. У него были возможности — возможности исключительные!

— Так что, по-вашему, двадцать тысяч франков, с учетом подобных обстоятельств, сумма не очень большая?

— Вовсе нет. Что же, он посвятил вас в свои дела? — с некоторым удивлением поинтересовался бывший патрон метрдотеля.

— Отчасти. Я отказал ему от места, — последовал краткий ответ.

— Вы его прогнали? — продолжал удивляться почтенный швейцарец.

— А почему бы и нет? — вопросом на вопрос ответил Раксоль.

— Да, конечно, но почему?! Я вот хотел избавиться от него последние десять лет, но никак не мог собраться с духом, — со вздохом проговорил Вавилон.

— Это все произошло очень просто, уверяю вас. В конце концов он даже начал казаться мне довольно симпатичным.

— Ни мисс Спенсер, ни Жюля за один день! — задумчиво промолвил Вавилон.

— И заменить их некем, — добавил новый владелец отеля. — А в гостинице все идет себе да идет как ни в чем не бывало!

Но когда Теодор Раксоль вернулся в «Великий Вавилон», на месте мисс Спенсер в конторе восседала высокая и стройная, величественного вида девица в изящнейшем черном туалете.

— Боже мой, Нелла! — воскликнул он, входя в контору. — Что ты тут делаешь?

— Заменяю мисс Спенсер. Мне хочется помочь тебе в управлении гостиницей, папочка. Из меня наверняка выйдет отличный клерк. Я договорилась с некой мисс Селиной Смит, одной из здешних стенографисток, она научит меня всем премудростям, и я отлично со всем справлюсь.

— Но послушай, ты же Элен Раксоль! Так мы заставим говорить о себе весь Лондон! Богатейшая из всех американских наследниц — и вдруг клерк в гостинице! А я-то приехал сюда отдохнуть и успокоиться! — в смятении проговорил взволнованный отец.

— И гостиницу, видно, купил, чтобы отдохнуть и успокоиться, папочка? — с легкой ехидцей поинтересовалась мисс Элен.

— Да ведь это ты настаивала на бифштексе! А теперь вон отсюда сию же минуту!

— Как же, держи карман! — И Нелла вызывающе расхохоталась в лицо родителю.

В эту минуту у окошка конторы показался белокурый господин лет тридцати, очень хорошо одетый, аристократической наружности и, по-видимому, чем-то рассерженный. Он пристально посмотрел на девушку и вздрогнул.

— Как! — воскликнул он в замешательстве. — Это вы?!

— Да, ваше высочество, я. Папа, это его светлость принц Ариберт Познанский, один из самых уважаемых наших постояльцев.

— Вам известно мое имя, фрейлен? — пробормотал по-немецки приезжий.

— Конечно, принц, — ответила ласково Нелла. — Прошлой весной в Париже вы были просто графом Штейнбоком — вероятно, путешествовали инкогнито.

— Тише, — прошептал гость с умоляющим жестом, и лицо его вдруг побелело как бумага.

Глава V

Что случилось с Реджинальдом Диммоком

Спустя минуту все трое уже болтали как ни в чем не бывало и — по крайней мере с виду — совершенно непринужденно. Принц Ариберт был нежно-почтителен, даже подобострастен в обращении с Неллой, а с отцом ее держался дружески, даже более дружески, чем того требовало их положение в обществе. Раксоль с любопытством рассматривал этого отпрыска одного из королевских домов Европы — первого, с которым ему когда-либо доводилось встречаться в жизни. Он решил, что молодой человек выглядит весьма представительно и что из него вышел бы отличный коммивояжер[2] какой-нибудь солидной торговой фирмы. Такова была его первая оценка высокой особы, которой, быть может, было суждено впоследствии занять престол великого герцога Познанского!

Нелле пришла в голову мысль, которая заставила ее улыбнуться: едва ли контора гостиницы была подобающим местом для приема этого августейшего молодого человека! Вот он стоит себе, просунув голову в окошко конторы и небрежно прислонившись к притолоке, как какой-нибудь нью-йоркский маклер или содержатель балагана!

— Вы путешествуете совсем без сопровождающих, ваше высочество? — спросила она.

— Да, из-за рокового стечения обстоятельств. Мой спутник должен был встретить меня на станции Черинг-Кросс, но его там не оказалось, не могу даже предположить почему.

— Вы говорите о мистере Диммоке? — спросил Раксоль.

— Да, о нем. Не помню, чтобы он когда-либо бывал настолько непунктуален. Вы его знаете? Он был здесь?

— Вчера обедал с нами, — проговорил мистер Раксоль, — по приглашению Неллы, — прибавил он не без лукавства, — но сегодня мы его еще не видели. Я знаю, однако, что он занял королевские апартаменты и еще примыкающий к ним номер пятьдесят пять. Так ведь, кажется, Нелла?

— Да, папа, — ответила девушка важно, предварительно заглянув в конторскую книгу. — Быть может, вашему высочеству угодно пройти в свою комнату, то есть в свои покои, я хотела сказать? — Тут Нелла искренно рассмеялась принцу в лицо. — Дело-то, видите ли, в том, что я, в сущности, не знаю, кому следует вас туда сопроводить. Мы с папой, по правде сказать, еще довольно-таки зелены по части управления гостиницами. Мы ведь приобрели «Великий Вавилон» только вчера вечером.

— Вы купили «Великий Вавилон»?! — воскликнул изумленно принц.

— Именно, — подтвердил мистер Раксоль.

— И Феликс Вавилон уехал? — последовал новый вопрос.

— Если еще и не уехал, то уезжает.

— А, понимаю, это одна из ваших американских штучек! Вы купили его, чтобы перепродать, не правда ли? Вы теперь сибаритствуете, но все же не можете противиться искушению ради забавы нажить еще несколько тысяч? Так бывает, я знаю.

— Мы и не думаем перепродавать отель, принц, пока наше приобретение нам не надоест. Некоторые вещи приедаются нам очень быстро, иные нет. Это зависит от… А? Что такое? — вдруг воскликнул Раксоль.

В контору тихонько вошел ливрейный лакей, который теперь усиленно делал ему таинственные знаки.

— Пожалуйста, сэр, — отчаянно звал куда-то мистера Раксоля лакей.

— Не стесняйтесь, я вовсе не хотел бы вас задерживать, — проговорил принц, после чего владелец «Великого Вавилона» удалился вслед за лакеем, отвесив предварительно высочайшему гостю коротенький и довольно неуклюжий поклон.

— Нельзя ли мне войти в контору? — поинтересовался гость тотчас после его ухода.

— Это, к сожалению, невозможно, ваше высочество: правила строго воспрещают постояльцам входить в контору.

— Откуда же вам известно это столь строгое правило, если вы только накануне вечером заняли свой пост?

— Потому что я сама установила его сегодня утром, ваше высочество, — без тени смущения заявила новоявленная управляющая отелем.

— Но, право же, мисс Раксоль, мне необходимо очень серьезно поговорить с вами, — продолжал настаивать молодой человек.

— Как принц Ариберт или как друг, приятель, с которым я виделась в прошлом году в Париже? — поинтересовалась девушка.

— В качестве друга, милая леди, если вы позволите мне так вас называть.

— И вы не предпочтете сначала пройти в свои покои? — вопросительно произнесла Нелла Раксоль.

— Пока нет, я дождусь Диммока. Он, наверно, уже скоро появится.