Застывший шедевр - Инесса Рафаиловна Давыдова Страница 8

– Вы знаете кто.

– Яковлев!

– Что? – Кира вскочила с места.

– Руководит следственной группой Васильев, мой давнишний знакомый. А на мысль о причастности Бирка к смерти Стачука навел его Яковлев, он уже месяц работает в Интерполе. Васильев им доволен, считает, что я потерял ценного сотрудника.

– Глеб далеко пойдет, – еле слышно подметила Кира и опустилась в кресло. – Зачем Бирку алиби, если появилась версия о киллере?

– Думал, что помогу Расмусу, но… придется отступить…

– Так что мне делать? Собирать информацию или нет?

– Не надо. Расмус вернется и сам все уладит.

Полковник махнул рукой, красноречиво давая понять, что тема закрыта, но Кира не успокаивалась:

– Вчера вы подозревали его в убийстве, а сегодня снова защищаете.

Лимонов заерзал, подобных выпадов он не прощал. Но винить кроме самого себя было некого. Не обдумав план, он открылся сотруднице и теперь не отмахнется одним заверением, что все уладится.

– Поначалу я вспылил, – признался полковник, – все выглядело так логично, но потом… Оглядись вокруг. Что ты видишь? – Лимонов подошел к стеклянной перегородке.

– Офис, – коротко ответила Кира.

– Помещение, оборудование, компьютерные программы – все это Расмус Бирк. Он годами лелеял идею открытия в России отдела бихевиоризма. Не думаю, что он пойдет на такой риск, как убийство Стачука. Тем более учитывая тот факт, какое это было громкое дело.

Кира обвела взглядом офис и подумала, что полковник прав, Бирк рисковать не будет.

– Пусть Расмус сам все уладит, – повторил полковник и вернулся в рабочее кресло. – Звонил ему вчера, вернее, Сото, сам он ни по одному телефону не доступен. Расмус сейчас в пещере, но как только экспедиция поднимется наверх, Сото передаст ему, что мы взяли новое дело.

– А мы взяли это дело? – удивилась Кира. – Я думала, мы просто консультируем Рязань.

– С твоими выводами я полностью согласен: отверженный художник снова убьет, а это будет третий случай, и попадет под нашу юрисдикцию. Ты вообще меня сегодня приятно удивила, Митяева.

Кира смутилась, понимая, что услышать такое от полковника дорогого стоит.

– Не думал, что ты так преуспеешь в учебе. На больничном ты зря времени не теряла. Расмус тоже молодец и, как всегда, оказался прав.

Кира подняла глаза на полковника, он пояснил:

– Из всех сотрудников именно тебя он выбрал в ученики, а потом рекомендовал на курсы повышения квалификации в школу ФБР в Будапеште. Занятия начинаются через две недели. Надеюсь, к этому времени мы поймаем Отверженного.

От волнения у Киры запершило в горле, даже в самых смелых мечтах она не могла представить, что сможет попасть на курсы ФБР.

– На твое направление осталось поставить две подписи: мою и замминистра. Это официальное собеседование. Если убедишь меня, что достойна, то к трем часам поедем в министерство, и вопрос будет решен.

Потеряв дар речи, Кира не сводила с полковника глаз. Казалось, прошла вечность, прежде чем она смогла заговорить:

– Я… не знаю даже, что сказать… это так неожиданно…

– Не стесняйся, – жестко произнес Лимонов. – Ты должна знать, что меня ждет, когда дашь согласие. Ты скажешь в министерстве то, что позволит понять логику Бирка при выборе твоей кандидатуры, особенно учитывая слухи о вашем романе. Так ты готова?

Киру сотрясала дрожь, но внешне она не выдала своих эмоций. Если она не закончит обучение в Будапеште, а такое нередко бывало с предыдущими кандидатами, в ее случае этого не забудут. Не потому что она женщина, а потому что протеже Бирка. Она разлепила пересохшие губы и произнесла:

– Я вас не подведу, Андрон Маркович…

– Этого мало! – крикнул полковник и стукнул кулаком по столу: – Аргументируй! Покажи, в чем твоя особенность.

– Не могу себя нахваливать.

– И не надо! Похвалю я в своей рекомендации. Скажи, почему ты хочешь работать в отделе профайлинга и поехать на курсы. Тебя будут рассматривать под микроскопом, будет учитываться все: стаж, раскрытые дела, развод, травма в последнем деле и даже то, что живешь у Бирка. Вдобавок Вадим на каждом углу разглагольствует о твоем желании уйти из отдела, мол, своими глазами видел заявление о переводе.

Аргументы в пользу своей кандидатуры Кира сначала высказывала робко, глядя в пол и ерзая на стуле, но по ходу монолога осмелела, а в памяти всплывали все новые факты. Она рассказала, что еще в детстве составляла на друзей и знакомых психологические портреты. Подмечала то, что было скрыто от других. Что иногда даже провоцировала людей на поступки лишь для того, чтобы подтвердить тот или иной вывод. Затем поведала полковнику, что давно уже изучает приемы ФБР, и они сильно отличаются от методики Бирка. Они более системные и упорядоченные, но в то же время шаблонные, а извращенное сознание маньяка зачастую в шаблон не вписывается. Поэтому ей хотелось пройти курсы, чтобы разобраться, что из американской системы можно будет применить в их отделе, а что сразу отмести.

Разговор с шефом продлился без малого час. Когда она, вспотевшая и утомленная, вышла из кабинета, сил хватило только добраться до кулера. Она залпом выпила два стакана холодной воды и оглядела безлюдный, словно пустыня, офис. Через стеклянную перегородку Кира заметила, что Свиридов машет ей рукой, и поспешила к столу коллеги.

– Пришел отчет патологоанатома, – сообщил новость Иван, когда Кира села за свой стол. – Я сохранил его в базе.

Кира открыла базу данных и отыскала папку с новым делом, которому Свиридов присвоил кодовое имя «Художник». Открыла отчет о вскрытии Петра Довлатова, внимательно прочитала и сделала несколько заметок в блокнот. В графе «Причина смерти» было указано: «Неоднократное воздействие электрошокера в области груди привело к остановке сердца». Дата смерти – 28.06.2012. Выходит, жертва после похищения еще сутки была жива. Это подтверждало ее догадки. Окрыленная собственной правотой, она с довольным видом потерла руки и хотела выпить кофе, как услышала крик полковника.

– Митяева! Пора в министерство!

†††

Рязань, хоспис

От Свято-Иоанно-Богословского монастыря хоспис отделял высокий белокаменный забор. Громов припарковал «мицубиси аутлендер» перед невзрачным двухэтажным кирпичным зданием и выключил двигатель. Его внимание привлекла девушка, наблюдавшая за ним со второго этажа. Миловидное лицо не выражало никаких эмоций. Вадим подметил белокурые волосы, стянутые цветастым платком, и темную блузку, на фоне которой девушка казалась болезненно бледной.

«Такая молодая, а уже пациентка хосписа», – с сочувствием подумал он.

Громов стремительно поднялся по ступеням на крыльцо и бросил быстрый взгляд на табличку «Отделение паллиативной медицинской помощи». Ему навстречу вышла старшая медсестра и после стандартного приветствия пригласила пройти в ординаторскую. Пока они шли по коридору мимо