Закери и Филипп Ронн - Машинничество в особо крупных…

Закери и Филипп Ронн

Машинничество в особо крупных…

Вообще-то Владу следовало внимательно следить за парочкой деловых с виду людей, беседовавших в двух столиках от него, но официантка, принесшая кофе была такая милая и обворожительная. Думановский ничего не мог с собой поделать, и приходилось успевать сразу на два фронта – строить девушке глазки и не упускать из виду, чем занимаются его подопечные. Девушка была симпатичнее и от того внимания ей доставалось больше чем тем двоим. Каждый раз, проходя с очередным заказом мимо симпатичного, голубоглазого вихрастого парня, она кокетливо улыбалась его подмигиваниям, мило смущалась и отводила глаза.

Все это было на руку Думановскому. За ширмой их непринужденного флирта никто бы не догадался, что, на самом деле, он следит за двумя респектабельно одетыми бизнесменами, о чем-то беседующих за столиком у окна. Тот, что постарше, с приличным брюшком, свисающим, над туго перетянутым ремнем, вынул из своего портфеля папку с документами. Небрежно отодвинув свою чашку с недопитым кофе, положил ее перед своим собеседником.

– Здесь все, что вы просили, – произнес он, отчего-то очень довольный собой, но при этом воровато оглядываясь по сторонам, как лис в курятнике, – в лучшем виде. Желаете проверить?

– Вы напрасно так нервничаете. – Ответил его собеседник. Этот был моложе, более франтовато одет. Его модный галстук и узкие очки в тонкой оправе стоили дороже, чем весь костюм брюхоносца. И, похоже, это обстоятельство немало раздражало толстяка, но покуда он не выказывал напрямую своего недовольства.

Усмехнувшись, молодой поправил очки, раскрыл папку и углубился в чтения находившихся в ней документов.

– Господин Гулецкий, За нами нет, и не может быть никакой слежки. – Продолжил он, не отрываясь от чтения.

– Вы не можете быть в этом уверены. – Стараясь казаться непринужденны, Гулецкий сам того не замечая, нервно почесал объемистое пузо. – Вы сами прекрасно знаете, что наша с вами сделка не совсем чиста и может заинтересовать определенный круг лиц, господин Соломин.

Своего собеседника Гулецкий назвал с плохо скрываемым ядом в голосе, явно не довольный тем, что Соломин назвал его фамилию. На это Соломин лишь снисходительно улыбнулся, так, словно разговаривал с маленьким ребенком.

– Как раз я полностью уверен в том, что нам не о чем беспокоиться. – Перевернув страницу, он не глядя взял в руку свою чашку кофе, оттопырив мзнец. – У нас очень хорошие связи, и если бы органы вздумали за нами немножко понаблюдать – мы бы об этом узнали раньше, чем они. Уж, поверьте. Человек, чьи интересы я представляю, способен и на большее.

Похоже, Гулецкий не разделял такой монументальной уверенности своего делового партнера. Еще раз, нервно оглядев кафе, в котором они сидели, он нагнулся к свому деловому партнеру, и произнес, понизив голос:

– Уверенность – это хорошо. Плохо, когда она перерастает в самоуверенность.

Оторвавшись от бумаг, Соломин внимательно посмотрел на Гулецкого поверх своих очков, но ничего не ответил. Вновь углубился в чтение документов. Не зная чем себя занять, Гулецкий сделал нервное движение, поправляя галстук, отхлебнул кофе из своей чашки и еще раз огляделся по сторонам, стараясь выглядеть расслабленным и непринужденным.

У него это плохо получилось. От взгляда голубых, пронзительных глаз Думановского не скрылись странности в поведении государственного чиновника. Теперь он точно был уверен, в верности своих недавних предположений. Теперь нужно было до конца досмотреть это представление.

– Ну? – нетерпеливо поторопил своего компаньона государственный чиновник, барабаня пальцами по столу, – вы убедились, что документы в порядке?

– Да, все в лучшем виде. – Кивнул Соломин, даже не думая отвлекаться от чтения.

– В таком случае, самое время отблагодарить дяденьку за его нелегкую работу.

В ответ на эти слова, Соломин усмехнулся, и, не глядя ногой подпихнул к Гулецкому дипломат, стоявший под их столом. Чемоданчик коснулся его ноги и чиновник непроизвольно дернулся. С трудом нагнувшись, толстяк извлек кейс из-под стола и открыв его, заглянул внутрь. На первый взгляд пачек стодолларовых купюр в нем оказалось столько, сколько нужно, но пересчитывать прямо здесь у всех на виду продажный чиновник не решился.

– Чем больше вы нервничаете и дергаетесь по поводу и без, тем больше вы привлекаете к нам внимание. – Сердобольно покачав головой, произнес Соломин. Он аккуратно сложил документы в папку и закрыл ее. – Нельзя все так близко к сердцу принимать.

– Да, что вы говорите? – криво усмехнулся Гулецкий.

– Вам бы на воды выехать, подлечиться. У вас теперь и средства для этого появились.

– Не ваше дело, что и как я делаю со своими деньгами. – Не очень-то ласково ответил чиновник, шурша деньгами в кейсе.

– Вы еще пальцы послюнявьте и начните пересчитывать. – Покачав головой, произнес Соломин. – Тогда каждому идиоту станет понятно, какого рода деловые переговоры мы здесь с вами ведем.

– Вы же заверяли, что за нами нет, и не может быть никакого наблюдения. – Напомнил Гулецкий, закрывая кейс и ставя его у себя в ногах. – Тогда о чем бы нам с вами беспокоиться?

В ответ Соломин только коротко взглянул на своего собеседника и молча отхлебнул кофе. Оставалось только поражаться, как пожарный инспектор Гулецкий до сих пор так долго пребывает на стезе коррупции, при такой-то безалаберности. Не сказать, чтобы Соломин был полностью уверен в своей безопасности, всегда есть шанс быть пойманным за руку во время дачи взятки, но господин адвокат был уверен в своем боссе. Тот человек, на которого он работал, без особых усилий мог вытащить его и из более серьезных проблем. Или же вообще обеспечить нейтралитет и невмешательство соответствующих органов.

Согласен с Соломиным был и Влад. Он считал, что с такими нервами в коррупционных схемах делать нечего. Думановский даже сделал тайком несколько фотографий на свой мобильный телефон, чтобы потом на досуге разглядеть смешное выражение лица пожарного инспектора, сосредоточенно роющегося в кейсе. Вот только досада, на фотографиях нельзя было разглядеть, что Гулецкий копается именно в деньгах, а значит, материала было недостаточно. Следовало поработать над этим делом еще.

– Надеюсь, на этом наше сотрудничество закончится. – Произнес продажный инспектор, поднимаясь из-за стола.

Он не забыл прихватить с собой и кейс, и, по мнению Соломина, очень уж бережно прижимал его к себе.

– Вам так не понравилась наше с вами сотрудничество? – не удержался от язвительного замечания адвокат, тоже поднимаясь на ноги.

На это чиновник лишь криво усмехнулся.

– Еще скажите, что очень расстроены из-за нашего расставания. – Пробурчал он. – Я надеюсь, что мое имя не будет фигурировать в основном разбирательстве.

– Мы прилагаем значительные усилия, чтобы никакого разбирательства вообще не состоялось. Нам самим нужно, чтобы вокруг всего этого дела было как можно меньше шумихи.

– Поздно сетовать на шумиху. Вся страна в новостях уже давно все видела в самых мрачных красках. Журналисты постарались, как могли. – Посетовал Гулецкий, разворачиваясь к выходу.

– И, что? – небрежно пожал плечами Соломин. – Поговорят и забудут. Нам куда важнее отвести внимание государевых служб.

– Это уже ваша забота. – Буркнул Гулецкий. Не прощаясь, он несколько суетливо поспешил к выходу, держа кейс у себя под мышкой.

– И мне было с вами очень приятно работать. – Усмехнулся господин адвокат, но инспектор его уже не слушал.

Повернувшись, он жестом подозвал к себе официантку, строившую глазки молодому блондину в паре столиков от него.

– Счет. – Коротко попросил адвокат, когда девушка приблизилась.

Проследив за тем, как Соломин расплатился и вышел из кафе, прихватив с собой свою драгоценную папку, за которую отвалил целую кучу денег, Влад тоже поднялся со своего места, не забыв оставить хорошие чаевые за кофе, к которому так и не прикоснулся. Официантка очень расстроилась, когда подошла к тому месту где сидел Думановский и не нашла его за столом. Все-таки была надежда познакомиться с ним поближе, а непросто перемигиваться, но гость поспешно ушел, не оставив контакта.

Она тщательно осмотрела со всех сторон оставленные им деньги, но так и не обнаружила наспех написанного на них номера телефона, или ссылку на страничку в соцсети. Девушка узнала в молодом голубоглазом посетителе известного журналиста Думановского и надеялась, что тоже приглянулась ему, но, похоже, он уже и думать о ней забыл. Одной жертвой этих бессовестных голубых глас стало больше.

Расстроенная, она вернулась к работе.

О своей работе не забывал и Влад. Он вышел вслед за Соломиным, стараясь держаться на таком расстоянии, чтобы не вызвать подозрений, но при этом и не упускать из виду. Если бы он курил, то, остановившись в Дверях кафе, Влад закурил бы. Но, к сожалению такой вредной привычки за ним не водилось. Поэтому пришлось просто стоять, как болвану и смотреть в какую именно машину сядет Соломин. Погодка стояла по-летнему солнечная, безветренная, очень редкая для города на Неве и отчего бы не насладиться столь приятными моментами.