Сомнение Гурова - Николай Иванович Леонов Страница 10

он неправильно понимает сложившуюся ситуацию, – сказал полковник женщине. – Я не повторяю расследование похищения детей, но стараюсь сдвинуть его с мертвой точки, ради этого специально прибыл из Москвы, из Главного управления уголовного розыска. Если господин Прошин будет уклоняться от встречи со мной, то я непременно найду способ заставить его дать показания, вызову повесткой в управление, скажем, на восемь ноль-ноль и пошлю наряд полиции, чтобы обеспечить его явку. Но это произойдет завтра. Сегодня он мне не нужен. Пожалуй, даже лучше, что его не будет во время моего разговора с Аллой. Сейчас мне важно обстоятельно, не торопясь поговорить с вашей дочерью. Но затем у меня обязательно возникнут вопросы и к вам обоим. Так что передайте, пожалуйста, вашему супругу мои слова. Вы это сделаете?

Ольга Прошина заверила сыщика в том, что непременно донесет до мужа все, что тот хотел сообщить ему.

После этого Гуров сказал ей, что будет через несколько минут, и обратился к Крячко:

– Все, поговорили, можно ехать.

По дороге он связался со следующим человеком, указанным в списке, банкиром Михаилом Эткиндом. С ним никаких проблем не возникло. Правда, Эткинд тоже находился на работе. Однако он сразу откликнулся на просьбу сыщика о встрече и сказал, что сейчас же выедет домой.

– Только имейте в виду, Михаил Соломонович, что с вами будет разговаривать мой коллега полковник Крячко Станислав Васильевич, – предупредил его Гуров.

– Я с равным удовольствием поговорю и с господином Крячко, – заявил банкир.

– Вот видишь, Стас, о твоем деле я тоже договорился, – сказал другу Гуров. – Приятно все же иметь дело с банкирами. Деловые люди!

– Дело не в том, что деловые, а в том, что умные, – отреагировал на это Крячко. – Им элементарные вещи объяснять не надо. Навигатор мне сообщает, что мы приехали. Кажется, твой строительный магнат живет в этом доме.

– Это намек на то, что мне пора выметаться из машины? – спросил Гуров, открыв дверцу. – Все, выхожу. На, возьми адрес и телефон Натальи Васильевой. Вечером увидимся в гостинице, тогда расскажешь, что удалось узнать.

– Ты только за этими опросами пообедать не забудь, – напомнил другу Крячко. – А то я тебя знаю. Ты ведь так и будешь весь день думать только о работе.

– Постараюсь не забыть, – пообещал ему Гуров.

Крячко развернулся и уехал.

Сыщик по гранитным ступеням поднялся к парадной двери дома, где жила семья Прошиных, и потянул ручку, но ничего этим не добился. Тогда он нашел панель домофона и ткнул пальцем в кнопку вызова.

Ему ответил суровый мужской голос:

– Вам кого?

– Я из полиции, – ответил Гуров. – Иду в квартиру Прошиных. Ольга Михайловна меня ждет.

– Сейчас я у нее спрошу, – отозвался страж дверей. – Если она вас ждет, то вы пройдете. А так у нас указание от Кирилла Васильевича – никого посторонних не пускать.

Спустя некоторое время замок щелкнул, и дверь открылась.

Гуров вошел в холл, где по стенам висели картины, стояли вазы с цветами, а глубине виднелись двери трех лифтов.

На его пути высился охранник величавого вида, как видно, тот самый, который не хотел пускать сыщика в дом.

Когда Лев Иванович с ним поравнялся, этот субъект открыл было рот, чтобы сделать посетителю внушение. Дескать, кого попало мы сюда не пускаем. Однако Гуров не доставил ему такого удовольствия.

Он быстрым движением схватил охранника за нос, крепко зажал его, заставил супостата скрючиться и произнес:

– Запомни, дружок, я полковник Гуров из Москвы, из Главного управления уголовного розыска. Мне не пристало подчиняться тем правилам, которые тут установил Кирилл Васильевич. Я буду сюда входить, когда мне надо, и ты всегда мне откроешь. Иначе я вызову наряд полиции, и мы разнесем эту вашу дубовую дверь к чертовой матери. Уяснил? Если нет, то я тебя сейчас на пол уроню, и будешь лежать, пока не уразумеешь.

Здоровенный охранник пытался сопротивляться, вырваться из пальцев сыщика, но сделать это ему не удалось. После того как Гуров в третий раз спросил, уяснил ли тот его слова, этот парень нехотя кивнул.

Тогда Лев Иванович освободил его нос, из которого уже капала кровь, и направился к лифту.

Квартира Прошиных находилась на пятом этаже из четырнадцати. Однако когда полковник вышел из лифта, у него возникло впечатление, что он оказался под самой крышей. Так много вокруг было окон и света. Он осмотрелся и сразу понял, в чем тут дело. Дом был разноуровневый. Этот блок, в котором находилась квартира миллионера, заканчивался именно пятым этажом. Только с одной его стороны нависала громада остальных девяти.

Возле лифта Гурова встретила женщина лет сорока в переднике.

– Меня зовут Галя, я горничная в семье Кирилла Васильевича, – представилась она. – Я вас провожу к Ольге Михайловне.

Они двинулись через анфиладу комнат, совершенно разных по своей отделке и убранству, но роскошных.

Вскоре сыщик оказался в помещении, напоминающем один из залов Эрмитажа. Мебель тут стояла соответствующая, словно взятая из дворца.

Здесь визитера встретила хозяйка всего этого великолепия. Ольга Прошина оказалась милой женщиной примерно сорока лет, одетой довольно скромно. Она предложила сыщику сесть, чтобы они могли побеседовать, однако он отказался.

– Спасибо, но мне прежде всего необходимо поговорить с вашей дочерью, – сказал Лев Иванович. – Можно сказать, что я только ради этого и приехал сюда. Потом, после беседы с Аллой, у меня, возможно, возникнут вопросы и к вам, и к вашему мужу. Но разговор с Аллой стоит на первом месте. Так что, пожалуйста, проводите меня к ней. Вы можете присутствовать при нашем общении или уйти. Это как хотите, сами решайте.

– Хорошо, я вас поняла, – сказала хозяйка дома. – Пройдемте к Алле. Она сейчас делает математику, но, возможно, уже закончила.

Гуров прошел по коридору вслед за Ольгой Михайловной. Она постучала в дверь и вошла к дочери.

Сыщик сразу отметил, что комната Аллы отличалась от всех прочих, которые он видел в этой роскошной квартире. Здесь не было ни позолоты, ни малахита, обстановка оказалась очень скромной, но яркой, веселой. Под потолком порхала пара волнистых попугаев, их клетка была открыта. В углу стоял аквариум с рыбками. Еще здесь было много зелени и самых разных игрушек.

За удобным, сделанным по специальному заказу столом сидела девочка лет девяти. При появлении незнакомого человека она нахмурилась и встала.

Аллу Прошину нельзя было назвать красавицей. В ее лице была какая-то неправильность.

«Наверное, девочка лицом скорее в отца, чем в мать, – подумал Гуров. – Хорошо бы, чтобы с характером у нее было иначе».

– Алла, Лев Иванович специально приехал из