Дж. Коннолли - Слоеный торт Страница 11

– Твоя правда.

Интересно, Морти таким образом хочет предостеречь меня перед встречей с Джимми Прайсом или же он просто сотрясает воздух?

– Ты любишь историю своих предков. Да, Морт?

– Еще как, мать ее. Самое смешное, что в школе я ее просто ненавидел. Я даже мог бы поучаствовать в какой-нибудь телевикторине. Только запомни слова об уме, мыслях и честности. Они передавались из поколения в поколение. И теперь я передаю их тебе.

– Спасибо, Морт.

Мы съезжаем с проезжей части на узкую дорогу, по обеим сторонам которой густо растут деревья. Морт следует указаниям, написанным на оборотной стороне пачки из-под сигарет. Проехав еще десять минут, останавливаемся на перекрестке.

– Отличная инструкция. Где-то здесь должен быть указатель.

Я замечаю его.

– Вон там.

Крохотная деревянная табличка с надписью «Амбар у Пепи» указывает на еще более узкую дорожку, расположенную между двумя ветвями перекрестка. Не зная о ее существовании, заметить ее просто невозможно. Я смотрю на часы. Ровно час тридцать. Мы проезжаем по дорожке еще пару сотен ярдов вдоль аллеи. Макушки деревьев смыкаются и загораживают свет. Все очень красиво и одновременно жутковато, как будто мы попали в детскую сказку. Когда подъезжаем к месту, картина резко меняется. В конце аллеи деревьев мы круто сворачиваем и внезапно оказываемся на гравийном покрытии напротив массивного загородного дома, который едва ли можно назвать амбаром. Двухэтажное сооружение, наверное, уже отпраздновало свой трехсотый день рождения. Перед ним великолепно подстриженная лужайка, вся утыканная статуями. Тут вам и Давид, и безрукая Венера Милосская. Аккуратно подстриженная зеленая изгородь высотой около трех футов. Когда дом только построили, хозяева, наверное, называли его «особняк». Это образец унылой классики с громадными колоннами по обеим сторонам двустворчатых дверей. Парень в темно-зеленой с золотом ливрее открывает дверь «ауди». Морти дает ему ключи, и тот отгоняет тачку на стоянку с глаз долой.

– Запомни, он будет тебя проверять, может даже надавить. Сохраняй спокойствие, не огрызайся. Помни про три глаза, – говорит Морти, и мы входим в дом.

Ленч с мистером Прайсом

Внутри «Амбар у Пепи» – нечто особенное. Старинный интерьер сочетается с совершенно новой отделкой. Полы выложены белыми мраморными плитами. На стенах мозаика с изображением схватки между римскими божествами и силами природы. Дубовые поддерживающие опоры. На верхнем уровне расположена приемная. Три ступеньки вниз – и попадаешь на основной этаж, где находится ресторан. Еще ниже пристроена оранжерея. За ней вокруг фонтана разбит сад. В каждом углу зала высажены громадные растения высотой почти с двухэтажный дом. В дополнение ко всей этой роскоши по лужайке лениво бродят павлины и белые голуби. Очевидно, особняк построен на небольшом холме, потому что передняя располагается выше, чем основной этаж. Внутри тоже есть фонтан, прямо у задней стены. Вода медленно и тихо струится по уступам, что усиливает атмосферу спокойствия. На дне замерла рыбка. Это дорогущий зеркальный карп. Он нежится в прозрачной воде, словно знает, что ему никогда не угодить на сковородку.

Еще полчаса назад мы сидели в машине в занюханном Хакни. Теперь же вот-вот сядем за стол в заведении, которое просто сияет богатством. Там тридцать столиков, и ни одного свободного. Чтобы найти себе место, нужно быть бойскаутом. Официанты как будто только что сошли с обложек глянцевых журналов. Высокие, красивые, с точеными лицами и фигурами. В белоснежных фартуках длиной до лодыжек, они бесшумно передвигаются по мраморному покрытию. И море цветов. Они повсюду. Мастерски составленные букеты стоят в хрустальных вазах, стоимость которых составляет не меньше двух, а то и трех сотен за штуку. Уж я-то знаю. Вентиляторы на потолке спокойно вращаются на средней скорости. Здесь нет суеты. Все чинно и выдержанно.

У гардероба миловидная девушка забирает наши куртки и телефоны. Все посетители одеты неформально. Так выглядят богачи на отдыхе. Причем это получается у них как-то само по себе. Обязательно «Ральф», вельветовые брюки и парусиновые туфли «Тимберленд» на толстой подошве, «Барберри» и «Малберри». И мужчины, и женщины примерно в одинаковой одежде, разве что у дамочек на шеях повязаны шелковые платки от Гуччи, Гермеса или Шанель. Все пропитано атмосферой спокойствия и непринужденности. Морти сообщает дворецкому, что нас ожидает мистер Прайс, и тот через главный зал отводит нас в небольшую оранжерею, посреди которой на шесть или семь персон накрыт большой стол. Сквозь стекло светит весеннее солнце. На улице цветут вишневые деревья.

Джимми Прайс сидит спиной к дальней стене и следит за всеми, кто входит, выходит или проходит мимо него. У него выходной, он расслаблен и раскован. В руке стакан водки с тоником. На столе – кожаный портсигар. В другой руке Джимми толстенная тлеющая сигара. Несомненно, кубинская, «Монтекристо». На нем вязаный пестрый свитер из кашемира, который стоит три, может, четыре сотни фунтов. Рыжие с проседью волосы зачесаны назад, чтобы прикрыть лысину, но солнце, освещающее затылок Прайса, предательски сверкает на гладкой поверхности черепа. С момента нашей последней встречи он заметно постарел. Около часа назад Джимми побрился, и лицо до сих пор красное от раздражения. Щеки пылают, а под носом несколько мелких порезов. Парень вылил на себя слишком много дорогого лосьона после бритья, и теперь этот густой сладкий запах смешался с дымом сигар. Это наводит меня на мысль, что Джимми огреб кучу деньжат. Наваливал лопатами, а вывозил тачками. Не мешало бы позаимствовать хоть чуточку манер и стиля. Только, к сожалению, ему этого не дано.

Рядом с Джеймсом сидит Джин Макгуайр, «начальник штаба». С ним я уже хорошо знаком. На Макгуайре невообразимый синий костюм в мелкую полоску, что определенно выделяет его на фоне свободно одетых посетителей. Джин в костюме всегда выглядит как-то скованно, однако носит его, как другие спецодежду. Верхняя пуговица рубашки расстегнута, галстук съехал куда-то вбок. Он смуглый брюнет с ирландскими корнями и безумными кустистыми бровями. Перед Джином лежат две пачки «Ротманса», одну из которых он безжалостно мнет рукой. Другой рукой медленно и ритмично крутит засаленную золотую зажигалку «Данхилл». Напротив, на столе стоит короткий с толстыми стенками стакан с виски, который он уже наполовину осушил. Поить Джина виски – все равно, что кормить вишнями слона. Глаза его светятся сумасшедшим огоньком. Он, как и Морт, может быть отличным собеседником, но на службе превращается в полного психопата. Джин невысок, но крепкого телосложения, и у него самые огромные ручищи, которые мне только доводилось видеть в жизни. Ими он мог бы любого разорвать на части.

– Нас пересадили сюда из-за дыма. Им, видите ли, не нравится. – Джимми встает и приветствует нас. Мы обмениваемся рукопожатиями. У него пухлые и слегка влажные ладони. Джин, продолжая крутить в руке золотую зажигалку, лукаво мне подмигивает. Мы присаживаемся за стол и начинаем легкую светскую беседу, типа: «Как доехали?», «Пригодилась инструкция?», «Отличное местечко, не правда ли?»

– Вам надо побывать здесь вечерком в субботу, – говорит Джимми. – В это время вы не найдете ни одного человека в фермерской одежде. Все проходит на королевском уровне. Там вам и смокинги, и вечерние платья. А летом здесь работает ансамбль – группа скрипачей. Они исполняют классическую музыку прямо на траве. Говорю вам, это, мать его, просто потрясающее зрелище.

– Неплохо звучит, – замечаю я.

– А знаете, кого я здесь видел на прошлой неделе? Ну, угадайте, – обращается он к нам с Морти.

– Не знаю, – отвечает Морти.

– Ну хотя бы попытайтесь. Мы пожимаем плечами.

– Да ну вас. Так и быть, скажу. Рода Стюарта. Представляете? Здесь был Род, мать его, Стюарт, собственной персоной. Мне стоило только протянуть руку, и я мог бы коснуться его. – Джимми крепко хватает меня за руку. – Вот как близко он сидел.

– Он был один? – спрашивает Морти. Кажется, он немного впечатлен.

– Да его сопровождала целая футбольная команда.

– Вы взяли у него автограф?

– Не валяй дурака, Морт. Надо быть полным идиотом, чтобы гоняться за автографами в таком заведении. Здесь такое не принято.

– Зря. Это ведь очень серьезно, – говорит Морт. – Если бы мне пришлось столкнуться со Стиви Уандером или Барри Уайтом, я непременно подошел бы, поздоровался и попросил автограф.

– Только не здесь и не со мной. Моя малышка была в диком восторге, когда увидела Рода. На следующий день я съездил и купил ей все его записи.

Улыбаясь каким-то собственным мыслям, Джин подзывает официанта. Тот меняет пепельницу каждый раз, когда наш приятель добивает очередной «ротманс».

– Повторить.

– «Шивас ригал», сэр? Большой стакан? Джин кивает.

– Ах да, – вспоминает Джимми, – дай-ка нам меню. Еду здесь готовят с любовью, правда, сынок?