Михаил Анисов - Превратности судьбы. Часть II Страница 11

– А я все приготовил, – резко сменил тему профессор. – Свинина замочена в трехлитровой банке, свежие помидорчики удалось раздобыть, – похвалился он.

– И все? – деланно надула губки Люба.

– Ну водочка соответственно. «Посольская»!

– Другое дело, – повеселела девушка, хотя к спиртному была равнодушна.

– В Дубовую рощу? – поинтересовался водитель.

– Да. И побыстрее, если можно. – Элькин блаженно откинулся на спинку сиденья. Минут через сорок быстрой езды машина свернула на узкую, боковую дорожку и высокие дубы накрыли ее своей тенью. Денек выдался морозным и солнечным. На развилке они не свернули в сторону реки, а проехали прямо и вскоре вынырнули на живописную опушку. Невдалеке находился летний санаторий и в теплое время года в лесу и на берегу реки всегда было много народу, но в мороз здесь не встретишь ни единой живой души.

– Благодать-то какая! – радовался профессор, жмурясь от яркого солнечного света. – Тишина и покой, а в городе он нам лишь снится, – перефразировал на свой лад он строку известного поэта.

– Да уж, романтика, – поеживаясь от холода, без всякого оптимизма, откликнулась девушка.

– Не дрожи, скоро согреешься, – обнадежил ее Абрам Семенович. И повернувшись к водителю, спросил: – Гарик, ты поможешь нам собрать хворост?

– Можете не сомневаться. – Ему и самому не очень-то хотелось покидать их. Особенно Любу, которая притягивала его, словно металл к магниту, время от времени, бросая в его сторону заговорщические взгляды. Так случилось, что собирая сухие ветки, Люба и Игорь углубились далеко в лес, потеряв из виду Элькина. У девушки закоченели кончики пальцев и она, бросив ветки, сняла пуховые варежки и потерла руку об руку.

– Замерзли? – Парень подошел к Любе, взял ее руки в свои широкие ладони, поднес их ко рту и подышал на них. – Так теплее?

– Хорошо и надежно, – блаженно произнесла она, приятно ощущая силу мужских рук.

Игорь еще раз поднес ее руки ко рту и нежно прикоснулся губами к пальчикам. Волна желания пробежала по всему телу девушки. Такого она еще не испытывала. Все нутро, вопреки здравому смыслу, тянулось к этому парню. Она зажмурилась в надежде, что он ее поцелует, но он сунул ее руки в варежки, собрал ее и свой хворост и молча двинулся в сторону опушки.

– Тебе неприятно наедине со мной? – спросила Люба дрогнувшим голосом. Больше всего она боялась услышать «да».

– Совсем наоборот, – полуобернувшись, ответил парень, – но как раз этого я и опасаюсь.

– Подожди, глупенький. – Девушка поспешила за ним. Он все сильнее и сильнее притягивал ее к себе. – Мне тоже очень хорошо с тобой. Ты даже не представляешь, как хорошо! – последнюю фразу она выкрикнула слишком громко.

– Тише, – испугался Игорь, оглядываясь по сторонам. – Абрам Семенович услышит.

– А мне плевать! Слышишь, плевать! – Она, с разбега, повисла у него на шее и подставила губы для поцелуя. Хворост разлетелся в разные стороны, парень крепко обнял Любу и, удерживая ее тело на весу, жадно поцеловал.

– Гарик, Люба, куда же вы запропастились? – долетел до них взволнованный голос Элькина.

– Я ему сейчас все расскажу, – заявила девушка, преданно посмотрев на спутника. – Пусть знает правду!

– Не вздумай! – ужаснулся Игорь. – Он меня сразу уволит. К тому же лопнет, как мыльный пузырь, надежда поступить на будущий год в институт. Я уже до армии раз завалил экзамены.

– Буду молчать только при одном условии, – и она кокетливо посмотрела на парня.

– При каком? – торопливо поинтересовался он.

– По возвращении в город, после того, как завезешь Абрама Семеновича домой, вернешься за мной.

– Принято, – облегченно вздохнул Игорь.

– Чем вы тут занимаетесь? – Профессор появился неожиданно, словно из-под земли вырос и представившаяся его взору картина, ему явно не пришлась по душе. Он с негодованием буравил взглядом своего водителя.

– Да вот, – выручила Люба, – ногу подвернула, а Гарик помогает мне передвигаться. Элькин бросил подозрительный взгляд на ногу девушки, но она так правдоподобно имитировала вывих, что он поверил.

– Собери хворост, – сказал Абрам Семенович парню, уже успокоившись. – Я сам помогу ей добраться до опушки, – и он перехватил девушку за талию, закинув ее руку к себе на плечи.

Когда профессор с Любой подошли, Игорь уже разжег костер, принес из машины и расстелил вблизи огня одеяло.

– Посадите ее здесь, – посоветовал он Элькину. – Тут ей будет тепло и удобно, – и посмотрел на девушку. Она быстро подмигнула ему и еле заметно улыбнулась, только самыми краешками прекрасных губ.

– Ты отдыхай, а я займусь шашлыками, – сказал Абрам Семенович, устало опустив Любу на одеяло.

– Извини, но сегодня, наверное, с шашлыками ничего не получится. Все настроение улетучилось. Какая же я неосторожная! – пожурила сама себя девушка.

– Может быть мы останемся хоть ненадолго? – просительно задал вопрос Элькин.

– Я бы с удовольствием, но нога ужасно ломит.

– Ты случайно не сломала ее? Снимай сапог, я посмотрю, – забеспокоился Абрам Семенович.

Люба сообразила, что зашла слишком далеко в своем притворстве, но отступать уже было поздно. Она расстегнула замок, сняла сапог, сморщившись от мнимой боли и протянула элегантную ножку доценту. Тот повертел ее пальцы, ступню, нажал в нескольких местах, спрашивая, где именно она чувствует боль, и наконец резко дернул. Девушка, с небольшим опозданием, но закричала.

– Что, сильно болит? – поинтересовался с иронией в голосе доктор. Обмануть профессора-хирурга было не так-то просто.

– Уже полегче, – обиженно поджала губы девушка.

– До машины дойдешь сама? – Абрам Семенович с трудом сдерживал недовольство, но не намеревался выяснять отношения с девушкой в присутствии своего водителя.

– Дойду! – Люба ловко вскочила на ноги и, как ни в чем не бывало, направилась к автомобилю.

– Сначала завезем ее, – в приказном порядке сказал Элькин Игорю.

Но Люба особенно не расстроилась, уверенная, что Игорь скоро вернется за ней. Вылезая из машины, она даже позволила себе уколоть профессора, пожелав ему приятно провести выходной день в кругу семьи, но преподаватель молча проглотил пилюлю. Девушка не пошла домой, а села перед подъездом на лавочке, решив подышать зимним, морозным воздухом.

Настроение ее ничуть не ухудшилось, даже наоборот, поднялось в предвкушении предстоящей встречи с понравившимся молодым человеком. О последствиях она и думать не хотела. Прошло полчаса, сорок минут, час, а Игоря все не было. Люба уже изрядно промерзла и сидела с поднятым воротником, скрестив руки и подогнув ноги.

– Неужели не приедет? – мелькнула предательская мысль. – Не исключено. Давно должен был обернуться. Не может он со мной поступить подобным образом, не может! – ее охватило отчаяние. – Он же буквально поедал меня глазами. – Но просидев еще пятнадцать минут и потеряв всякую надежду, стуча зубами от холода, девушка поднялась и удрученно поплелась к подъезду.

– Что, облом вышел? – съехидничал брат, заметив недовольную и рано вернувшуюся сестру.

– Шел бы ты! – процедила она сквозь зубы, угрожающе скривив посиневшие губы. Раскатистый и громогласный хохот Сергея был ей ответом.

– Не приставай к сестре, – как всегда своевременно вмешалась Ирина Анатольевна, разогнав детей по разным комнатам…

В понедельник Элькин вызвал к себе в кабинет студентку Казакову и устроил ей наедине настоящий разгон.

– Нас не связывают никакие обязательства, – встала в позу Люба. Ей было невдомек, что этот немолодой мужчина безумно ее любит, но не позволяет по отношению к ней вольности, а лишь рассчитывает на взаимность.

– Я не имею в виду наши отношения, но ненавижу, когда из меня делают идиота, – преподаватель чуть ли не кричал. – Я давно вышел из детского возраста и в эти игры уже не играю.

– Вот и прекрасно! Все встает на свои места! – разбушевалась девушка. – Одна малюсенькая просьба: больше не суй свой нос в мои дела! – и она направилась к выходу из кабинета.

– Только знай, Гарика я уволю! – крикнул мужчина ей вдогонку.

Люба остановилась и, полуобернувшись, сказала с ехидной улыбкой на лице:

– И правильно сделаешь. Лично меня это мало интересует.

– Подожди! – Профессор явно не ожидал такой реакции. В который раз эта девушка поставила его в безвыходное положение. Ее логика шокировала его и он категорически отказывался что-либо понимать. – Давай побеседуем как цивилизованные люди, без эмоций.

– Была бы нужда, – и она громко хлопнула дверью. Если бы Люба стала просить Элькина не увольнять водителя, заступаться за него, говорить, что она во всем виновата, он скорее всего уволил бы Игоря сразу. Но своим безразличием Казакова озадачила профессора, и он совершенно не знал, как ему поступить.

После занятий Абрам Семенович поймал Любу в коридоре института и попытался извиниться, хотя и сам не понимал, в чем именно он провинился. Но Люба наотрез отказалась его выслушивать.