Алексей Макеев - Утоли мою месть, пуля Страница 11

«Трудами. Еп. перный театр». Илья смотрел в окно, как послушник – обычный мужик в разномастном камуфляже и высоких ботинках – открывает ворота, кланяется «Тойоте». И, чтобы не молчать, спросил:

– А почему тут везде дерьмом воняет? Канализацию прорвало?

Исидор вывернул руль влево, вывел машину на шоссе и дал по газам, да так, что стрелка спидометра свалилась за сотню.

– По распоряжению отца-эконома все нечистоты сливаются прямо в речку в овраге за стеной. Батюшка благословил не строить нормальную канализацию, а жить, как в старину, – пояснил «брат».

«Ну да, ну да. В старину…» Больше Илья не произнес ни слова, думал только об одном – как бы не проколоться завтра, как пережить встречу с ревнителем старины, как сдержать тошноту и что делать, если организм откажется подчиняться. Ничего, надо просто немного потерпеть, результат того стоит. Если меркушевский братец все еще здесь, то в руках будет знатный козырь, жирный, окончательный, убойный, в конце концов. Если все подтвердится, то выкрасть шизофреника из «санатория» – плевое дело, а дальше… План родился сам собой, все получалось легко и просто. Разумеется, Меркушев пойдет на все, лишь бы спасти пусть чокнутого, но все же родного братца, будет сговорчивым и покладистым, согласится кое-что забыть и на что-то закрыть глаза. По самому большому счету Илья Кондратьев с ним в расчете, осталось последнее…

Второй половины дня и большей части ночи ему хватило, чтобы обдумать и перепроверить свой план, главная роль в котором отводилась Меркушеву Вадиму. Упор делался на родственные чувства – ведь что может быть прочнее в нашем зыбком мире?.. Проверить все еще раз, прикинуть, кое-что оставить на потом, чтобы обдумать еще раз… Спать Илья улегся далеко за полночь. А проснулся от торжественного оглушительного перезвона колоколов, в них били с таким усердием, что по всей гостинице звенели стекла.

– Новый отец-настоятель сегодня пожалует, – со слезами на глазах возвестила «матушка» с ресепшен. – Вот радость-то, вот радость!

И закрестилась так усердно, словно отгоняла мух. Илья направился к выходу. Новый настоятель – принесла же его нелегкая, не мог еще денек подождать. Ищи теперь этого Исидора… Кстати, во сколько они сегодня встретиться договаривались?

В воротах было не протолкнуться, все обитатели монастыря сбежались к белокаменной арке, дабы встретить нового главаря. Илья попытался пробраться через толпу, но быстро бросил эту затею, кое-как выбрался на газон, остановился за спинами толпы. Бесполезно, это безумие надо просто переждать, а уж потом искать способ вернуться на «подворье», на крайняк можно такси вызвать, дорогу-то он знает… Кстати, это мысль, жаль, что раньше не догадался.

В гуле, криках и звоне он различил гудки машин, приподнялся на носки. В ворота въезжали два блестящих черных лимузина в тонировке, причем первый, как издалека показалось Илье, был бронированный. «Майбахи» проплыли через ворота и остановились напротив стены древнего храма. Открылись дверцы, из машин вышли люди. Черное, белое, зеленое, золотое – все смешалось на крохотном пятачке, раздался восторженный рев толпы, ее отбросило назад, Илья едва успел отбежать от бордюра, взял немного вправо и оказался впереди процессии. Первым шествовал высокий с мрачным, жутко бледным худым лицом бородатый старик в черных одеждах, за ним еще двое таких же – изможденных, отрешенных, но помоложе и покрепче. А за ними, весь разряженный, как новогодняя елка, в блеске камней и одежде из дорогой яркой ткани шел тот самый юноша в кружевных лосинах. Правда, сейчас его облекала новая, блестевшая под солнцем золотыми нитями вышивки, мантия, но капризная улыбка и тощая несерьезная бороденка со вчерашнего дня никуда не делись. Молодой человек надменно поворачивался во все стороны, его высокий, тоже блестящий, причудливой формы головной убор покачивался в такт движениям нового отца-настоятеля. Следом топал зверообразный Амвросий, расталкивал пузом случайно оказавшихся на пути «братьев» рангом помельче, ни на шаг не отставал от юноши в высокой, расшитой золотом шапке. Подошел почти вплотную и ласково потрепал подопечного чуть ниже спины, разгладил лапищей ткань, зыркнул по сторонам. Кажется, кроме Ильи, этот маневр никто не заметил, толпа стонала в экстазе, гудели машины, звонили колокола, в глаза бил ослепительный солнечный луч. Прекратить, остановить этот кошмар, убраться куда подальше нечего было и надеяться, все это можно было только пережить. И отойти некуда, со всех сторон орут, подобно той кликуше, экзальтированные паломники, ревет молитвы братия, да так, что голова разламывается и уши вянут. И черт бы с ней, с толпой, с воплями, истериками и парой припадков, сразивших наиболее впечатлительных, хуже другое – дорога на «подворье» отрезана надолго, туда сейчас соваться нельзя. Назойливого просителя просто выкинут на радостях куда подальше; пока у них все успокоится, пока устаканится, пока выяснится, кому платить, – пройдет не один месяц, и этих месяцев у него нет. А это значит, что продуманный план летит к чертям, неизвестно, где брат Меркушева, а сам Валерка по-прежнему недосягаем. Недосягаем для переговоров, для шантажа и угроз обнародовать интимные и кровавые подробности из его прошлого. Значит, остается последнее, вернее, то, с чего Илья начинал, то, о чем подумал в первую очередь, когда решился на долгий обходной путь. «Меркушев, я убью тебя, пристрелю, как собаку, на глазах у твоей охраны. А дальше – разберусь, мне будет легче только от того, что ты сдох». Электричка остановилась, с шипением открылись двери. Илья невежливо отодвинул с дороги нагруженную кошелками женщину и первым выскочил на перрон Ярославского вокзала, зашагал вместе с толпой к метро.

Глава 2

Это было что-то вроде нокаута после хорошего удара: не хотелось ни думать, ни действовать, ни говорить. Впрочем, общаться все равно было не с кем, телефон с заветной сим-картой Илья не включал уже неделю, ибо незачем было. Паршиво признавать себя обойденным, привычка опережать службу безопасности «Трансгаза» если не на десяток шагов, то на два-три точно, сыграла злую шутку. Правда, в монастыре свинью ему не лично Тынский подложил, а высшие силы, но от этого не легче. Нет, можно выждать месяцок-другой, пока на «подворье» все уляжется и вернется в свою колею, но нет у него ни месяца, ни даже недели. Солнце светит, зеленая трава вовсю прет, листва заколосилась, а он пялится тупо в монитор или в окно, мерит комнату шагами да наматывает круги в парке поблизости – до одури, до мушек перед глазами, а все ради чего? Ради мысли умной, чтоб посетила наконец, осенила, ибо крутилась эта самая мысль в последнее время исключительно вокруг Валеркиных следов в Матрице и завела в тупик. Можно головой о стену побиться, можно назад возвращаться, можно подкоп рыть – все способы хороши, лишь бы из него выбраться. Или проводника найти, чтобы вывел на свет божий за умеренную плату. Хотя стоп, проводник как раз имеется и уж заждался, поди, истосковался в ожидании весточки.

«Меркушев, мне вот что интересно: галлюцинаторная параноидальная шизофрения, да еще и непрерывная, с прогрессирующим течением, – это у вас семейное? От папеньки-извращенца передалось или матушка постаралась? Или сосед два раза отметился? Персонал психушки номер пять братца твоего до сих пор вспоминает, в том смысле, что надеется его в гробу увидеть. Я их всячески понимаю и поддерживаю…» – и дальше еще строк десять в том же духе. Илья прочитал текст еще раз и отправил его по назначению, получил уведомление почтового сервера, что письмецо доставлено адресату. Расплатился на выходе из интернет-кафе, сбежал с третьего этажа и уже на улице включил мобильник-запаску. Ждать, пока подъедет «тревожная группа», не стал – достало это жалкое зрелище, в печенках уже сидит, надоело – и направился к перекрестку. На светофоре зажегся красный, Илья остановился позади небольшой толпы, приготовился ждать. Телефон ожил через рекордные одиннадцать минут, и номер, как всегда, не определился. Илья выждал три гудка, ответил после четвертого.

– Мы готовы обсудить с вами условия…

Вот день сурка, ей-богу. Они что – автоответчик поставили? Что за методы, что за манеры, в конце концов?

– Валерке в жопу свои условия засуньте, – предложил Илья. – А потом мне расскажете, как все прошло. Тынский, это ты? Чему тебя только в академии ФСБ учили? Или ты не закончил? Недоучка, что ли?..

«Автоответчик» заткнулся, собеседник взял паузу, и она неожиданно затянулась. Илья уже решил, что разговор окончен, но «отбой» пока не нажимал, перешел через проспект и шел вдоль домов к метро, когда с «той» стороны снова заговорили:

– У меня диплом с отличием, если это важно. Имелись в виду ваши условия. Говорите, мы готовы к переговорам…

– А Валерка где? – перебил Тынского Илья. – Я тебе в прошлый раз что сказал? Говорить буду только с ним, а ты никто, и звать тебя никак. Слушай, давно хотел спросить – Гришину Наташку ты убил? Если забыл – напомню: ее на рельсах нашли, после того как товарняк по ней проехал. В состоянии алкогольного опьянения. Не товарняк, понятно, а Наталья. Она же хозяина твоего тогда на даче застала, с девочкой… Или ты не в курсе?