Жизнь под обрез - Николай Иванович Леонов Страница 11

— У вас гараж на две машины?

— Да.

— А почему вы все это не сказали, когда вас в первый раз опрашивали? — поинтересовался Лев Иванович.

— А что, меня кто-то об этом спрашивал? — возмутилась Игнатова. — Меня спросили — на чем уехал муж, и я ответила. На следующий день позвонили, просили заглянуть в гараж и сказать, там ли машина. Я посмотрела и ответила, что она там. Все! Что вы еще от меня хотите?

— Хорошо. Раз машина была в гараже, то откуда вы знаете, что муж на завод уехал не из дома? Ведь вполне логично, что он, поставив ее в гараж, зашел домой.

— Кто вам сказал, что это логично? Как по мне, то логичным было бы предположить, что машину в гараж поставил не мой муж, а тот, кто его убил, — Ангелина Олеговна с усмешкой посмотрела на Льва Ивановича.

«Черт, а она может быть права», — с досадой на себя, что ему не пришла в голову та же мысль, подумал Гуров.

Вслух же он сказал, улыбнувшись:

— Вам бы в сыщики пойти работать, Ангелина Олеговна, цены бы вам не было!

Игнатова с прищуром посмотрела на Гурова, подозревая его в ерничестве, но лицо Льва Ивановича было невинно, как у младенца, и она поняла, что он говорит вполне серьезно и без намека на издевку.

— Хм, я подумаю над вашим предложением, — Игнатова перестала шагать и, опустив голову, улыбнулась впервые с начала разговора.

— Ангелина Олеговна, вы с мужем хорошо жили?

— В каком смысле — хорошо? — Игнатова наклонила голову.

— Я имею в виду — дружно жили, не ругались, связей на стороне не имели?

— Нет, связей на стороне я не имела. Я была верна своему мужу. И жили мы с ним хорошо. Ругались, но очень редко. Но вы покажите мне ту, которая со своим супругом не ругается?

Игнатова последний раз затянулась и бросила мундштук с окурком в пепельницу, прошлась по комнате и наконец-то села напротив Гурова.

— Ну а если вы хотите знать, были ли у Володи женщины, то я честно скажу — были. И не одна, я так думаю. Мужчины, знаете ли, многогамны и не могут устоять перед чарами женщин. Я не красавица, как вы могли убедиться. И иллюзий насчет любви ко мне мужа не питала никогда. Мне вполне было достаточно того, что я его любила.

«Мужа убили, но что-то уж Ангелина Олеговна не очень похожа на безутешную любящую вдову», — мелькнула у Гурова мысль. И слишком уж было удивительным для него, как спокойно Игнатова говорила об изменах мужа. Разве любящая женщина может так спокойно говорить о таких вещах?

— И давно вы в курсе, что у мужа есть… были другие женщины? — уточнил Лев Иванович, надеясь, что узнала она об адюльтере только недавно, после смерти Игнатова.

— Знала всегда, — Ангелина Олеговна снова встала и зашагала по комнате. — Спросите, почему не развелась? А смысл? Сам Володя не заговаривал о разводе. Отношения у нас в семье были хорошие. У нас с ним общая дочка. А я достаточно разумна, чтобы не обращать внимания на дам, с которыми он матросил, скажем так, — презрительно скривила она губы. — Если хотите задать вопрос, была ли я с кем-то из его пассий знакома, то сразу отвечу — нет. Они меня не интересовали. Еще какие-то пикантности нашей супружеской жизни вас интересуют?

— Пикантности супружества — нет, — удовлетворенный ее ответом, кивнул Лев Иванович. — А вот его работа и все, что вам известно о ней, — вот об этом мне интересно было бы узнать.

— А вот эта часть жизни Володи меня вообще никак не интересовала. Меня вполне устраивало, что мой мужчина обеспечивает нас с дочерью, а уж как это у него получается — это его дело. У меня хватает своей работы, чтобы еще интересоваться и службой супруга.

— Даже если он добывал деньги незаконным путем? — пришла очередь Гурова с интересом посмотреть на Игнатову, склонив голову набок.

— Да. И этот вариант тоже, — с насмешливым вызовом посмотрела Ангелина Олеговна на сыщика. — Скажем так, материальная часть вопроса была компенсацией за то, что я не обращала внимания на его амурные похождения. Своего рода плата за спокойную жизнь в семье. Скажите, а вы разве ни разу своей жене не изменяли? — неожиданно для Льва Ивановича задала Игнатова вопрос и, остановившись напротив него, внимательно на него посмотрела. — Впрочем, навряд ли вы признаетесь, поэтому можете не отвечать.

— Почему же, я отвечу. И отвечу честно. Потому, что сколь странным это бы вам ни показалось, но я действительно ни разу не изменял своей супруге.

— Тогда вас нужно посадить в клетку и показывать за деньги, — серьезно и пристально посмотрела на него Игнатова. — Вы исключительный тип мужчины. Впрочем, как по мне, так я бы не стала с вами даже флиртовать. И не потому, что я такая некрасивая и вы на меня бы даже не взглянули.

— А почему? — поинтересовался заинтригованный ее словами Гуров.

— Потому, что вы слишком умный, — вдруг улыбнулась она. — И это не комплимент, а констатация факта. У вас есть еще вопросы? — Игнатова посмотрела на часы. — У меня через двадцать минут назначена встреча.

— Да, у меня есть к вам еще один, последний вопрос. Кем вы работаете, Ангелина Олеговна? Вы случайно не психолог?

— Случайно — нет. Но я где-то рядом. Я — директор гимназии, — улыбка Игнатовой наконец-то стала открытой и естественной.

— Значит, вы считаете, что врагов у вашего мужа не было? — спросил Лев Иванович, когда они вместе с Игнатовой вышли на улицу.

— Вы ведь сказали, что у вас только один вопрос, — Игнатова нажала на кнопку брелока, и ее машина моргнула в ответ фарами. — Впрочем, я не говорила, что у Володи не было врагов. Вполне возможно, что были, и не один. Но ведь это ваше дело — искать их. Я права?

— Да, наше, — согласился Лев Иванович. — Но нам было бы немного проще, если бы вы, Ангелина Олеговна, нам в этом помогли и вспомнили неприятные инциденты и истории с угрозами, которые могли бы происходить с вашим мужем. Не обязательно накануне убийства. А, скажем, несколько месяцев назад.

— Хорошо, я позвоню, если что-то вспомню, — ответила Игнатова, усаживаясь в машину. — У меня