Николай Катаев - Стальная штучка Страница 12

Вероника откинулась на сиденье. Теперь предстояло выяснить, куда их везут. Уж точно не обратно на завод. Машина определенно шла в сторону Москвы. Показались жилые массивы, застроенные многоэтажками. Аня успокоилась. А с ней и она, так как понимала, сработал некий фактор, и отношение к ее персоне кардинально изменилось. Теперь вряд ли кто-нибудь будет держать ее насильно.

Машина свернула с основной трассы и, мигая и крякая, запетляла по улицам, застроенным зданиями лет тридцать-сорок назад, пока не остановилась у подъезда дома стандартной застройки тех времен. Старший помог выйти ей и ребенку. Вероника посмотрела по сторонам. Сомнений не было. Это был тот же дом, куда ее уже привозили по делу о потрошителях.

«Не хватало еще, чтобы тут оказался… Как его?»

От усталости она даже не смогла вспомнить того полковника с хорошо подвешенным языком.

Но в знакомой квартире с крепкими решетками на окнах их встретил совсем другой человек незапоминающейся внешности, имя и отчество которого она тут же забыла. Вероника уложила Аню на диван и повернулась к встретившему их человеку.

– Девочка с утра ничего не ела.

Тот понял и выскочил из комнаты. Через закрытую дверь она слышала обрывки фраз, как он инструктировал кого-то в коридоре:

– Макдоналдс на перекрестке. Для детей. Сам сообразишь. Не маленький. И для нее тоже. И воду, и сладкие напитки. Чтоб быстро!

Только сейчас почувствовала, насколько голодна.

«Ну что же! Пусть покормят, если такие богатые. Интересно. В Макдоналдс тоже с сиреной поедут?»

Аня спала, а она сидела в кресле, смотрела на нее и думала о том, что если бы представила себе в Нью-Йорке, через что им двоим предстоит пройти во время этой поездки, то сидела бы в их квартире в Бруклине, и даже душевное состояние Елены Архиповны не заставило бы ее стронуться с места. Но почему ее вытащили в Россию? А она была уверена, что ее выдернули из Америки. Неужели только для того, что помочь раздобыть какие-то американские технологии? В это верилось с трудом.

Послышались звуки открывшейся входной двери, какие-то голоса, и, почтительно постучавшись в дверь, появился невзрачный человек с пакетами еды, приготовленной по американским технологиям. Он оставил их на журнальном столике и исчез. Вероника порадовалась, что обошлось без вопросов и слов сочувствия, так как просто не выдержала бы напряжения, если бы пришлось обмениваться с ним какими-то фразами.

Она разбудила Аню, и та стала уплетать любимые продукты, тут же от усталости вся перемазавшись соусом. Сама Вероника никогда еще с таким удовольствием не ела американскую «мусорную» еду. Жевать было трудно. Боль не проходила. Она слышала, как открывалась и закрывалась входная дверь, чьи-то голоса. А они с Аней наслаждались молочными шейками в длинных стаканах.

Потом им понадобилось пройти в ванную, и там Вероника, взглянув на себя в зеркало, поняла, почему с ней так разговаривали. Вся левая сторона лица заплыла, и она понимала, что на следующий день у нее появится здоровенный синяк.

– Красавица! – сказала она своему отражению в зеркале.

А потом подумала, что в таком виде ей придется предстать перед американским консулом для того, чтобы получить документ. Оглядев себя с ног до головы, еще и засмеялась.

– Что такое, мама? – спросила дочь.

В коротеньких шортах, шлепанцах и с синяком под глазом. Классный вид для посещения консульства. Хотя как она туда доберется? И вообще, что происходит? Зачем их сюда привезли?

Вернувшись в комнату, они застали там безликого дядечку, который поинтересовался, не будут ли они еще что-нибудь кушать. Получив отрицательный ответ, убрал пакеты со стола и сказал:

– Теперь пора приступить к делу.

Вероника подумала, что только не это, но он продолжил:

– С вами хочет поговорить Геннадий Васильевич.

И не дожидаясь ответа, пошел к двери.

Геннадий Васильевич был тем самым фээсбэшником, с которым ей уже пришлось в свое время столкнуться по делу о потрошителях во время пребывания в Москве.

«Ну, и денек! И этот тоже. А ведь это надолго. Ему-то от меня что надо? Тоже технологии?»

Геннадий Васильевич возник через минуту.

– Здравствуйте! – сказал он входя.

Ни Вероника, ни дочка не удостоили его ответом. Аня насупилась. Было видно, что он ей тоже не понравился. Но его это не смутило.

– Надеюсь, что вы меня еще помните.

Как она могла забыть такого? Помнила, как витиеватым языком он разъяснял ей, что их организация стоит на страже безопасности страны, а его сотрудники в это время устанавливали микрофоны в ее квартире и всяческую бяку в ее компьютер. Большой мастер того, что сейчас стали называть «социальной инженерией», чтобы не употреблять некрасивых слов.

– Кофе хотите? – неожиданно спросил он.

Она вдруг почувствовала, что кофе – это именно то, чего ей недоставало. В другой раз не стала бы ничего принимать от такого, но только не сейчас.

– Да. Хочу, – с вызовом ответила она.

Геннадий Васильевич развернулся и вышел.

– Мама! Кто это? Он нас не будет держать взаперти?

– Надеюсь, что нет. На этот раз не удастся.

– Пусть только попробует. Мы ему тоже червяка запустим.

Появился Геннадий Васильевич с двумя чашками кофе в руках. Пока они, молча, размешивали сахар в чашках, ей показалось, что он пару раз бросил из-под золотистых очков внимательный взгляд на Аню. А та с ногами забралась на диван и неодобрительно смотрела на эту процедуру.

– Может быть, девочка отдохнет, а мы поговорим в соседней комнате? – наконец спросил он.

– Мама! Не уходи!

Вероника пожала плечами.

– Хорошо! – вздохнул он.

За время, пока она его не видела, Геннадий Васильевич явно посолиднел. В последний раз, когда они встречались, он еще был полковником. Сейчас внешне вроде бы все осталось тем же самым, но взгляд, манера держаться уже были другими. Генеральскими. В свое время Володя, отец Ани, объяснил ей, что добился исполнения мечты своей жизни.

– Знаете, – начал он, глядя на чашку с кофе, – я до сегодняшнего дня даже не знал, что вы в Москве. Вы проходили по департаменту, который я не курирую.

Геннадий Васильевич продолжал смотреть в чашку, помешивая ложкой, хотя сахар уже давно растворился. Раньше при разговоре он всегда смотрел прямо в глаза через свои золотистые очки. Видимо, неприятную миссию ему доверили. Вероника молчала, ожидая, что последует дальше.

– Но руководство, учитывая то, что мы раньше встречались, поручило мне провести с вами беседу.

Он наконец поднял глаза.

– Один из бывших сотрудников нашей организации насильно держал вас в изоляции и тем самым совершил серьезное правонарушение, за что будет отвечать по всей строгости закона. Будьте уверены, что мы не оставим данный проступок без внимания.

Вероника даже растерялась.

– Как бывший?

– Майор Васильченко был уволен две недели назад за систематическую неявку на службу.

Антон Ильич, оказывается, был майором Васильченко, который уже не работал, но тем не менее пытался выкрасть американские технологии, располагая при этом миллионами. Как такое могло случиться?

– Но он сидел на заводе и оттуда руководил операцией по краже технологий. Как быть с этим?

– Предприятие, на котором вас держали, не входит в нашу систему. Сейчас проводится внутреннее расследование, и по его окончании материал будет передан в прокуратуру для рассмотрения вопроса о привлечении гражданина Васильченко к ответственности. Задача нашей организации – не допускать нарушений закона в стране.

Как всегда, Геннадий Васильевич говорил правильными, округлыми, но пустыми фразами. Оказывается, не они отвечали за то, что произошло с ней и с Аней. Но тем не менее стоят на страже законности и даже будут привлекать своего бывшего майора к ответственности.

– И что? Все закончится вашим майором?

– Бывшим майором. А чего вы хотите?

Тут генерал поставил ее в тупик. А действительно. Чего она хотела? Он же пообещал, что Антона Ильича накажут. Что же еще?

– Но меня держали взаперти. Я все потеряла. Меня ограбили.

– Завтра вы подадите заявление о произошедшем, и полиция начнет розыск преступников, – уверил он.

Она уже знала местную полицию. Не далее как сегодня столкнулась с ее методами. Да и раньше имела возможность убедиться, чем та преимущественно занимается, когда была втянута в дело о потрошителях.

– А что касается ваших потерь, то об этом поговорим позже. А сейчас давайте обсудим еще один вопрос.

Геннадий Васильевич помолчал и отхлебнул кофе. Обычно он говорил уверенно и без пауз. Видимо, эта тема давалась ему с трудом.

– Вы наверняка знаете, что отношения между нашими двумя странами всегда были непростыми. Раньше мы были противниками, но сейчас находим все больше сфер для сотрудничества.