Никита Филатов - Мышеловка капитана Виноградова Страница 12

На Морском вокзале вежливо и снисходительно кивнул в ответ на умильную улыбку прогалопировавшего мимо Домантовича — в зале игровых автоматов проходила еженедельная инкассация. Прошел к себе, снял плащ.

Бумаги… бумаги… бумаги… За окном быстро стемнело. Открылся ресторан. Поднявшись в сопровождении дежурного сержанта наверх и окунувшись в специфические запахи пота, посредственной еды и плохой водки, Виноградов привычно выделил в хаотическом мелькании посетителей милую группку валютных проституток. Среди них, заняв традиционное володинское кресло, так же скромно и незаметно сидел Строганов… Каждый жует свой банан.

1991 год.

Мышеловка за мышью не бегает[1]

Меня окружали милые, симпатичные люди, медленно сжимая кольцо.

Колючий осенний дождь яростно бился о щербатый асфальт перрона. Немногочисленные пассажиры, высыпавшиеся из электрички, стремились побыстрее укрыться под стеклянными куполами вокзала.

Добежав вместе со всеми до пригородных касс, молодой мужчина лет тридцати сначала замедлил шаг, затем в нерешительности остановился. Сунул руку в карман и, достав горсть мелочи, выбрал нужные монеты. Мимо неторопливо и уверенно прошествовал милицейский патруль.

Мужчина едва заметно подобрался, но в снующей толпе мучеников-садоводов, пригородных работяг и прочего вокзального люда его потертая брезентовая куртка, грязноватые штаны, сапоги и полупустой рюкзак были вполне уместными и не могли привлечь внимания стражей порядка. Жесткое, хорошо выбритое лицо, аккуратная стрижка — один из тысяч и тысяч…

У телефонной будки пришлось подождать. Набирая наконец — по памяти — номер, мужчина на всякий случай встал так, чтобы прикрыть от постороннего взгляда диск. После второго гудка трубку сняли:

— Слушаю.

— Я приехал.

— В курсе… Тебя обеспечивают.

— Да? Здорово. Я не заметил… Собственно, поэтому и звоню.

— Не волнуйся. Все по плану. — На другом конце провода, рядом с телефонной трубкой, запищал тональный вызов радиостанции. Мужчина усмехнулся — видимо, собеседнику докладывали о том, что «объект», то есть он сам, звонит по телефону неустановленному абоненту. — До завтра.

— Пока.

Между телефонной будкой и входом в метро, прямо на заплеванном мраморе ступенек, понуро сидела старая нищенка — грязная, трясущаяся… и какая-то прогорклая. На ходу, неожиданно даже для самого себя, мужчина бросил в стоящую перед ней жестяную миску неиспользованные монетки — и исчез в потоке спешащих по своим делам горожан.

1

Если где-то нет кого-то,

Значит, где-то кто-то есть…

Только кто он — этот кто-то?

И куда он мог залезть?

Закончив телефонный разговор, капитан милиции Виноградов ответил группе наружного наблюдения, которая «вела» его собеседника. Затем вновь поднял трубку и нажал несколько кнопок:

— Товарищ полковник? Это…

— Я узнал вас, Владимир Александрович. Началось?

— Да.

— Вот что. Сейчас — шестнадцать двадцать. В девятнадцать ноль-ноль прошу быть на квартире. У меня.

— Есть. Если, конечно, мое начальство…

— Вы же опер, придумайте что-нибудь. До встречи.

…По адресу Виноградов подошел за четыре минуты до назначенного времени. Дождь почти прекратился, но мерзкая морось действовала на нервы ничуть не меньше, и выходить из трамвая не хотелось — однако Виноградов пересилил себя и очутился на улице за две остановки до нужного дома. Привычно соблюдая все предписанные правилами конспирации ритуалы, он убедился, во-первых, в отсутствии «хвоста» за собой, а во-вторых — в отсутствии постороннего наблюдения за квартирой. Кроме того, на всякий случай удостоверился, что инициатор встречи на месте — видавшая виды «шестерка» с частными номерами неприметно стояла во дворе на противоположной стороне магистрали.

Дверь Виноградову открыл сам хозяин квартиры — шеф оперативно-розыскного бюро Главка полковник Иванов.

— Добрый вечер.

— Раздевайся, проходи. — Они обменялись рукопожатиями, и Иванов вполголоса добавил: — Мы не одни.

…Виноградов сразу же узнал третьего участника встречи — недавно вступившего в должность начальника ГУВД. Сухощавый, подтянутый, с тронутыми элегантной сединой висками, он одинаково хорошо смотрелся и в генеральском мундире, и в простецком джемпере, традиционно надеваемом для встречи с депутатами и корреспондентами. Любимец прессы и демократических активистов, главный «полицмейстер» города до назначения на этот пост оттянул лямку рабочего следователя и в таинствах оперативной работы разбирался умеренно, но… Многое прощалось ему подчиненными за безусловную принципиальность и мужество, проявленные в дни августовского путча. Кроме того, он подобрал себе грамотных начальников служб и не лез по мелочам в вопросы их компетенции.

— Владимир Александрович. Прошу любить и жаловать, — представил Виноградова полковник.

— Очень приятно. — Генерал, не назвавшись, протянул руку и мягко опустился в кресло. — Присаживайтесь…

— С общего позволения — не будем терять времени. — Иванов кончил разливать кофе. — Владимир Александрович, начальник Главка изучил материалы по операции «Крот», и, в принципе, у него никаких возражений нет, но…

— Операция санкционирована еще вашим предшественником. — Виноградов бросил настороженный взгляд на генерала.

— Не волнуйтесь. Я прекрасно понимаю, что за эти восемь месяцев истрачено столько сил и средств… Но уж если я поставил свою подпись в этом — как правильно? — листке учета ознакомленных?..

— Да. — Иванов поставил чашку. — Владимир Александрович, с самого начала мы условились, что допуск к операции имеют три человека — вы, я, начальник Главка. — Плюс — в минимально необходимой степени — ваш шеф, начальник морского отдела.

— Вот я, кстати, не понял, почему для него сделано исключение?

— Товарищ генерал, избежать этого было нереально — по чисто организационным причинам. Он все-таки начальник Виноградова.

— Ладно, вам виднее. Итак, насколько я понял, первый этап… мероприятия закончен?

— Можно сказать, что сегодня начался второй этап. — Виноградов посмотрел на часы и решил взять инициативу в свои руки. — Я, если не возражаете, обобщу вкратце?

— Давайте.

— Немногим менее года назад ко мне, как к начальнику милиции Морского вокзала, начала из различных источников поступать оперативная информация об усилении интереса преступных структур города к перевозкам на пассажирских паромах и круизных судах Пароходства. Причем это была какая-то целенаправленная активность — практически на всех уровнях, от низовых звеньев рэкета до банков и фирм с привлечением иностранного капитала. С ключевых постов в Пассажирском управлении исчезли почти все старые кадры — кого повысили, кого съели, на их место пришли какие-то… В общем — непонятное творилось. Половина гостиницы — в аренде под различными офисами, а там такие рожи есть! Если кто и не сидел в свое время — так это редкий случай, оплошность покойного ОБХСС. Ну а когда бандиты, которые у меня паслись, с проституток и фарцовщиков долю малую получая, организовались в товарищество с ограниченной ответственностью «Покровитель» при Морском вокзале… я вдруг удивленно обнаружил, что ситуацию больше не контролирую.

— Не понял.

— Очень просто. Имея с десяток надежных источников информации и в криминогенной среде, и в официальных структурах обслуживаемого объекта, я знал все — или почти все, что происходит, скажем, в бане у «моих» рэкетиров или на конфиденциальном совещании у главного бухгалтера. И мог, в известной степени, влиять на происходящее. Но к концу прошлого года оказалось, что все, кто со мной сотрудничал… Из числа работников Пароходства — этот на пенсии, тот в загранкомандировке. Все по закону, не придерешься. Еще хуже с источниками в бандитской среде. Одна девочка так вообще просто исчезла. С концами.

— И вы решили..?

— Да нет, тогда мы еще ничего не решили. Вполне могло быть случайное стечение обстоятельств, но и вероятность предательства…

— Как говорится: «Береженого Бог бережет, а небереженого конвой стережет», — вставил Иванов.

— Вот именно. Поэтому я доложил свои соображения начальнику морского отдела, мы вышли на ОРБ — и дальше уже работаем вдвоем с товарищем полковником.

— Значит, ваш шеф…

— Начальник знает только о том, что существует проблема, которую мы пытаемся решить. Об операции «Крот» и ее деталях ему ничего не известно, он помогает мне втемную. Кстати, так построить работу предложил он сам — интересы дела сильнее амбиций.