Андрей Мансуров - Мертвячка из озера Страница 12

Джексон нажал кнопку, и диалог прервался.

Всё так же равнодушно он взглянул в глаза человеку, сидящему напротив.

– Этот диалог записан на кухне «Большого озера», вчера, после того, как я вышел оттуда.

Будете отвечать на мои вопросы?

– Нет! – откровенное злобное презрение не позволяло усомниться в решении аристократа.

– Очень жаль. Если бы вы сделали это добровольно, у вас были бы шансы… остаться в живых. Не передумаете? – в тоне коммандера не было нажима. В нём вообще ничего не было.

– Нет! – повторил мужчина всё так же агрессивно, но по выступившим бисеринкам пота на лбу было видно, что он всё же сильно нервничает.

– Очень жаль, – повторил Джексон и нажал кнопку под столешницей.

Дверь открылась, мужчина в зелёном халате и с такой же маской на лице, вкатил стол с инструментами и медицинским оборудованием. Он разместился за спиной привязанного.

– Начинайте. – сказал Джексон, не отрываясь глядя на допрашиваемого.

Протерев правое предплечье мужчины, доктор вколол ему что-то из маленького шприца.

После чего все участники интермедии всё так же молча подождали пять минут.

За это время глаза допрашиваемого прошли все выражения: от ненависти – до страха, растерянности, отчаяния, и – апатии…

Доктор проверил пульс и зрачок мужчины. Молча кивнул головой, и выкатил свой столик.

– Ваше настоящее имя. – Джексон говорил медленно и тщательно выговаривал слова.

Спрашиваемый отвечал на немецком:

– Рупперт фон Циглер.

– Когда вам сделали пластическую операцию?

– Тринадцать лет назад.

– А когда и где произошла подмена?

– Одиннадцать лет назад, в Цюрихе.

– Смерть сэра Рэндолла Томаса Генри – работа вашей группы? Или это сделала другая группа?

– Нет. Он умер сам. От естественных причин.

– Остальные члены вашей группы уже жили здесь, в Великобритании, к моменту смерти баронета?

– Нет, только Хайди и Невилл. Хайнс и Дитрих въехали из Франции.

– Кто руководитель вашей группы?

– Хайди.

– Кто приказал вам познакомиться и жениться на Кэролайн?

– Центр.

– Для чего?

– Не знаю.

– Какие ещё действия выполняла ваша группа?

– Я регулярно отсылал через электронную почту сведения обо всех финансовых операциях моего банка. Про остальных ничего сказать не могу.

Джексон долго смотрел на обмякшего мужчину. Затем спросил:

– Вы помогали Хайнсу топить Кэролайн?

– Нет. К тому моменту, как я выпрыгнул, она уже была мертва – я сразу понял.

Джексон взглянул вбок – туда, где часть стены была забрана бронированным зеркальным стеклом. В его сторону он и сказал:

– Капитан. Продолжайте допрос. Что нам нужно, вы знаете. – после чего встал.

На мужчину на стуле он больше не взглянул.

С невысоким подтянутым капитаном он встретился уже в дверях.

Следующая камера, куда вошёл коммандер, ничем не отличалась от предыдущей.

Но здесь привязана к креслу была женщина.

Вот она никак не подходила под описание спокойной, или готовой к сотрудничеству.

Увидев входящего, стала ругаться, и даже плюнула в сторону коммандера – плевок, разумеется, не долетел.

На этот раз Джексон начал с того, что прошёл за спину женщины, и, оставаясь вне досягаемости, прощупал её могучие бицепсы.

Неторопливо усевшись за стол, он сказал:

– Рупперт и Невилл нам уже всё рассказали. Будете пытаться сохранить себе жизнь добровольным?..

– Нет! Вы гнусный… – далее последовал весьма длинный поток площадной и иногда изысканной ругани, описывающей как сами секретные службы в целом, так и «хитро…опого» коммандера в частности. Упоминались так же и их Страна, и родственники.

Джексон не стал дожидаться окончания, а потянулся, и нажал кнопку.

На этот раз ждать пришлось минут восемь – то ли доза была рассчитана неверно, то ли Хайди отчаянно боролась, пытаясь адреналином нейтрализовать химикат.

Не помогло. Врач кивнул и вышел.

Джексон долго и пристально смотрел в потускневшие глаза, до этого буквально светившиеся фанатизмом.

– Ваше настоящее имя?

– Хайди… Хайди Гейдрих. – коммандер понял по секундной заминке, что допрашиваемая ещё борется. Поэтому он выждал ещё пару минут:

– Сколько вам лет?

– Тридцать девять.

– Когда въехали в Соединённое Королевство?

– В 2… году, – Джексон прикинул: да, тринадцать лет назад.

– Ваше настоящее имя?

– Хайди Эшенбах.

– Что вам было приказано сделать в отношении Кэролайн ВанЭйрих?

– Задействовать нашего сэра Томаса Генри, чтобы она вышла за него замуж. Оформить брачный контракт так, чтобы две её Лондонские квартиры перешли к нему в случае её смерти. Ликвидировать её так, чтобы создать видимость самоубийства. Оборудовать её квартиры под оперативные командные центры.

– А что дальше?

– Не знаю.

Джексон не настаивал – она, вероятно, и правда не знала, что дальше. Но он мог легко это домыслить сам: первая из квартир находилась в доме над важнейшим подземным тоннелем с кабелями правительственной связи, а вторая – в непосредственной близости к зданию МИ-5.

– План с использованием картины придумали вы?

– Да.

– Что навело вас на эту мысль?

– В архивах сэра Генри нашлась копия судебного Протокола. Там его далёкого предка обвиняли в попытке доведения до самоубийства его второй жены. В тексте были практически все подробности преступления. Мы нашли и отреставрировали все три картины ещё восемь лет назад.

– Вина предка сэра Генри была доказана? Он был осуждён?

– Нет. Он нанял отличного адвоката. И подкупил свидетелей.

Джексон покачал головой – ох уж эта аристократическая… Наглость. Если подлое и низкое деяние сошло с рук, высокородный лорд отнюдь не старается уничтожить все следы преступления.

Напротив: он начинает им… Гордиться.

– Почему вы форсировали убийство Кэролайн?

– Она совершенно не пугалась. И отослала фото картины мужу. Мы побоялись, что она отошлёт его ещё кому-нибудь. Это могло стать уликой против нас.

Джексон не стал говорить, что практически так и произошло – спутник перехватил то, что Кэролайн отсылала своей подруге. Изображение… Произвело впечатление – у работников секретных служб сильно развито чувство опасности. И интуиция.

После этого и началась операция «Малый блэйд». Жаль, что они всё же опоздали.

Но, по крайней мере, отмщение всё ещё в их возможностях…

– Теперь расскажите мне всё о вашем Центре. Как вы получаете указания. Где он расположен. Кто является связным…

Почти рассеянно он задавал нужные вопросы, память автоматически фиксировала ответы, навсегда откладывая их в нужном ящичке его тренированного мозга.

Но хотя его и учили отметать эмоции, он не мог не возвращаться снова и снова к сцене, зафиксированной спутником.

– Допрос Хайнса и Дитриха почти ничего не добавил к уже известным нам фактам. Невилл в курсе только технического обеспечения всех действий. За всеми выявленными адресами установлен оперативный контроль. Разумеется, вся прослушка – только дистанционно. Хотя вряд ли это много нам даст. Контрольное время выхода на связь было сегодня в 9-00, и поскольку мы опоздали, всё крысиное гнездо наверняка разбежалось.

Двое же из машины практически бесполезны – наёмные детективы из нашего же частного агенства, нанятые для обычной слежки.

Чело генерала покрывали глубокие морщины. Он сказал:

– Ладно, пусть в лаборатории Шелл поработает с их памятью, и – можете отпустить.

Теперь об агентах. Все, кто жил, или приходил по явкам, разумеется, идентифицированы?

– Разумеется. Их фото и данные во всех аэропортах, портах и полицейских участках всех городов. Но пока результатов нет.

– Понятно. – генерал был недоволен. – Ладно, будем считать, что один орех мы раскололи, а другой – расплющили паровым молотом. Всё равно – неплохо. Нет сомнения, что у них есть другие резиденты и явки. Но теперь нам лучше понятна методика их работы, и вообще… Пусть Аналитический Отдел сделает программу и запустит поиск по стране. Результаты будут – в этом сомненья нет.

Вопрос только – когда. А повторение случившегося – недопустимо.

Вам коммандер, я объявляю благодарность за максимально оперативные действия.

– Благодарю, сэр.

– Теперь об этой несчастной… Пусть для всех родственников заключение коронёра так и останется: самоубийство в состоянии аффекта, и неустойчивость психики на почве беременности. Подумаем, как нам разобраться с сэром Генри.

Нет смысла внедрять дублёра в банк вместо него. Так что после возвращения из «отпуска», он нам не нужен. А его квартиры – нужны. Жду ваших предложений…

Скажем – послезавтра, в одиннадцать.

Констебль О,Рафферти лично отвёз на траурную церемонию в крохотную церковь Норхуда прибывший из Лондона венок «от друзей».

Если он и заметил, что сэр Томас Генри выглядит несколько необычно, виду не подал.