Сущность волка - Александр Афанасьев Страница 12

03 июня 2016 года. Москва, Россия

Микроавтобус был современным и комфортабельным. Форд Транзит, самая большая модель, переделанная в микроавтобус уже здесь, в России. Такие – недавно появились и в США, их закупали в основном аэропорты и фирмы по доставке – они были просторнее и тратили меньше топлива, чем старые, крепкие Эконолайны.

– Кофе?

Машину потряхивало на московских ухабах – здесь они были даже в центре, в совершенно неожиданных местах. Впрочем, и в Вашингтоне асфальт был далек от идеала, особенно в последние годы, после того как денег в бюджете стало ощутимо не хватать.

– Нет, спасибо…

Термос отправляется дальше. Через глухо тонированные стекла – видно очень плохо, как в аквариуме.

– Слушаем инструктаж.

– Общее внимание!

– Из автобуса выходим только после сигнала. Держимся группой, не отрываемся от охраны. При необходимости задаем вопросы следователям, но к любым уликам прикасаться запрещено. Разрешено вести самостоятельную фиксацию, фото и видеосъемку. Еще раз – не отрываемся от спецназа, они прикрывают нас. Вопросы?

Спецназ – сидит впереди, на откидных сидениях. Восемь крепких парней в черной, боевой униформе и с русскими автоматами, похожими на МР5, но местными, сделанными на том же заводе, что и Калашниковы. Эти парни – постоянно прикрывают их – или наоборот, не дают действовать по своему усмотрению. Им не разрешено носить оружие в Москве – но на прикрытие им выделена целая группа спецназа. В общем-то, нормальные парни, трое – пользуются моментом, чтобы улучшить свой английский. Никакого антиамериканизма у них нет.

– Нет, сэр.

– Две минуты! – обернулся водитель – подъезжаем.

– Две минуты, внимание. Выходим только по команде.

Микроавтобусов уже три. В двух остальных – команды спецназа по борьбе с наркотиками, местной DEA, у русских это называется ФСКН. Обычная облава на торговцев наркотиками. На вид.

Их микроавтобус останавливается, два остальных – проходят дальше.

Несмотря на то, что все это видели у себя в стране и не раз – те, кто может, поворачиваются, чтобы видеть, как все происходит.

Микроавтобусы подъезжают к зданию, где находятся подозреваемые – и поток бойцов в черном извергается из дверей. В отличие от американских команд быстрого реагирования, у которых особая тактика передвижения, друг за другом, почти вплотную – русские действуют скорее как морские пехотинцы, разбиваясь на группы. В голове каждой колонны – обычно человек со щитом, за щитом – может укрываться от двух до пяти бойцов. Щиты – русские используют намного шире, чем это принято в США.

В их микроавтобусе – работает рация, кто знает русский – тот слушает обмен. Судя по тому, что никаких панических ноток нет – все идет нормально.

Захват – продолжается около пяти минут, далее – их микроавтобус начинает двигаться, и они подъезжают к зданию, уже захваченному спецназом. Спецназ везде, на тротуарах, его видно за решетками ограды… штурмовая команда явно избыточна по численности. Уже слышен вой полицейских машин – но пока они не подъехали.

– Выходим!

Первыми выгружаются русские спецназовцы, они образуют защитную формацию. Следом – высаживаются и они. Норма Дженнингс, единственная женщина среди них – оборачивает камеру на себя и представляется, а так же называет дату, время и место съемки. Все это необходимо, чтоб потом запись могла послужить доказательством в суде. Хотя понятно, что суда никакого не будет.

В окружении бойцов спецназа – их восемь, на шесть американцев – они заходят внутрь. Ворота вынесены, справа – небольшая стоянка. Кайенн, еще Кайенн, Ауди Q7… Мерседес S-класса. По-видимому, в России наркоторговцы живут ничуть не хуже, чем американские наркодилеры.

Спецназовцы – уже выводят задержанных. Каждого – ведут по двое, вывернув руки вверх. Подводят к стене и заставляют встать на колени, ткнувшись лицом в землю и подняв руки за спиной вверх. Одному из задержанных – на глазах американцев дают сильного пинка.

– Сэр, это законно? – шепотом интересуется Дженнингс

– Не говори глупостей, Норма – отвечает шеф. Несмотря на то, что русско-американские отношения далеки от идеальных – полицейский полицейского всегда поймет. Так что – да, это, черт возьми, законно.

Их просят остановиться, поясняя, что сейчас прибудет следственная группа и в здание – нужно будет войти вместе с ней. Следственная группа уже за забором, несколько черных Камри – это спецгруппа. Высокий мужчина с аккуратными, седыми усами – это Лисов, следователь по особо важным Следственного комитета…

Лисов подходит к командиру группы спецназа, принимает от него рапорт. Затем машет рукой – заходим.

Внутри, в хорошо отреставрированнном старом особняке – настоящий бардак. Первым делом – они попадают в зал, в котором у стен стоят гробы. Окантовка сверкает медью, а то и золотом, некоторые гробы варварски пышные. Тут же стоят венки и живые цветы, некоторые вазы опрокинуты и разбиты. От цветов – в воздухе тяжелый аромат, кондиционера здесь нет, помещение не проветривается.

Русские, по указанию Лисова начинают собственную видеосъемку. Лисов становится под камеру, называет фамилию, имя отчество, должность, место съемки и все остальное, что необходимо, чтобы пленка служила доказательством в суде.

По указанию Лисова вниз двое спецназовцев спускают одного из тех, кого нашли на втором этаже здания. Это коренастый, пузатый человек лет сорока – пятидесяти, и волосы у него кажется, растут даже из носа. Похож на итальянца. Пузатый – громко возмущается беспределом.

– Ваши фамилия, имя, отчество – строго спрашивает Лисов

– Салимов! Салимов Салим Ильдарович!

– Гражданство России есть? Вы гражданин России?

– Канэчно. Зачем сюда пришли! Здесь все граждане, никакой нелегал нет!

Лисов морщится, но задает вопрос за вопросом. Обе камеры, и американская и российская – фиксируют происходящее.

– Салим Ильдарович, вы сказали, что вы являетесь директором похоронного агентства. Опишите – что находится в этой комнате и кому это принадлежит.

Салимов вдруг резко замолчает.

– Салим Ильдарович!

– Говорить не буду! – угрюмо отвечает пузан – адвокат мне давай, да…

Американцы переглядываются. Большая их часть – прошла через CID, дивизион криминальных расследований и научилась отличать людей, которые не чисты. Этот – точно нечист и знает это.

– Все ли гробы здесь – принадлежат вашему похоронному агентству?

Пузан молчит, злобно зыркает по сторонам.

– Хорошо. Ваше право – не отвечать. Итак, в связи с наличием оперативной информации о нахождении в данном помещении веществ и препаратов, свободный оборот которых запрещен или ограничен в соответствии с законодательством РФ – мною, следователем Лисовым Иваном Евгеньевичем принято решение о проведение обыска в данном помещении с использованием специальных технических средств, а именно – портативной рентгеновской установки, а так же служебно-розыскной собаки. Понятые – имеют