Вячеслав Жуков - Маньяк всегда прав Страница 13

Наконец дверь открылась. Валерка еще не видел контуженого, но отчетливо слышал его шаги. Все ближе и ближе.

Сейчас контуженый пройдет мимо.

Валерка приготовился. Еще немного и можно нанести удар.

Тень убийцы проплыла по грязному полу. Шаг. Другой. Пора!

Валерка повернулся и, прицелившись в голову, замахнулся молотком на лысого психа.

Но в последний момент кто-то сзади крепко схватил Валерку за руку, выкрутив ее так, что плечо захрустело.

Молоток грохнулся на цементный пол.

Валерка обернулся.

Перед ним стоял Топольский и смотрел настороженно. Следом подскочил контуженый, озлобленный, как пес.

– Подожди, – остановил его Топольский и спросил у Валерки: – Ты как тут оказался?

– С потолка упал, – дерзко ответил парень, ожидая, что произойдет дальше.

– С потолка, – призадумался Топольский и задал следующий вопрос: – И давно тут сидишь? Хотя понятно. Можешь не отвечать. – В голосе его Валерка уже не заметил дружеского расположения. Скорее наоборот.

– Значит, ты все слышал. Все знаешь, – тихим голосом произнес Александр Иванович, словно все сказанное совсем не предназначалось для Валерки.

Скрывать и тем более отрицать было бессмысленно. Топольский не идиот. Самое лучшее сейчас – молчать. Но главврач, кажется, понял его замысел и зло ухмыльнулся.

– Ты можешь не отвечать, – повторил он. – Пока ты в розыске, менты будут считать убийцей тебя. – Он понимал, что сейчас нет другого выхода. Этот паренек должен умереть. Молчать он не будет, а раз его ищет милиция, в конце концов найдут. Или…

Александр Иванович выбрал второй вариант. Более простой и надежный. Парень ничего не сумеет рассказать.

Топольский вздохнул, лишний раз поверив в обреченность человека. Трагический финал неизбежен для всего сущего на земле, и отодвинуть его никому еще не удавалось.

– Костя, – обратился врач к контуженому. – Он твой.

Валерка не успел поднять с пола молоток.

В один прыжок контуженый оказался рядом и резко ударил Валерку ногой по руке, перебив ее в локте. И рука повисла как плеть – не поднять, не пошевелить.

Валерка не мог противостоять немому в драке, и за несколько минут превратился в подобие тряпичной куклы.

Когда контуженый поднес к его горлу нож, чтобы отрезать голову, Топольский, молча наблюдавший за избиением, вмешался:

– Нет. Иначе как я вывезу отсюда труп? Он же мне всю машину кровью зальет. Нет, Костя, добей его уж так.

Последние слова маньяка-психиатра дошли до Валеркиного слуха, как далекое эхо.

Он потерял сознание и больше не чувствовал боли.

– Ладно, Костя. Хватит. Он уже мертвый, – Александр Иванович прощупал пульс на запястье правой руки парня.

Валеркино тело еще содрогалось под мощными ударами Гаврюши. Контуженый точно сбесился. На губах выступила пена. Глаза навыкат. Бил умело, как некогда учили в спецназе.

Валерка и на куклу тряпичную уже не был похож. Мешок с костями. Руки перебиты. Ребра поломаны, а лицо вспухло так – места живого не найдешь.

– Хватит, Гаврюша. Прекрати, – Топольский оттолкнул немого и брезгливо взглянул на месиво из плоти и костей, сотворенное контуженым из молодого цветущего парня.

– Я сейчас подгоню к дверям машину. А ты пока поищи какой-нибудь кусок клеенки, чтобы не испачкать багажник. Надо побыстрее увезти отсюда это дерьмо.

Гаврин сел на пол, тяжело дыша и злобно посматривая на неподвижное тело Валерки.

Топольский похлопал его по плечу.

– Ладно, ладно. Успокойся. Ты – молодец. На, прими пару «колес», – он достал из кармана и положил на грязную ладонь контуженого две таблетки. – Это тебе поможет расслабиться.

Было три часа ночи.

Котельная располагалась ближе к задней части территории, поэтому Топольский был уверен, что их никто не увидит.

Он подогнал машину, на всякий случай огляделся.

В будке охраны свет не горел.

«Спят служивые, как сурки. И за что только людям деньги платят?» – позлорадствовал главный врач. Хотя сейчас это было ему очень даже на руку. Ни к чему лишние глаза. А значит, никаких проблем. И гаишников ночью на дороге нет. Тоже на руку.

– Что ты там возишься? – прошипел он в открытую дверь подвала.

Гаврюша что-то неопределенно промычал. Топольский сплюнул от злости на немого. Он открыл багажник, расстелил в нем приготовленный Гаврюшей кусок клеенки.

Тяжело сопя, контуженый выволок тело парня и бросил на клеенку.

Александр Иванович захлопнул багажник.

– Я отвезу его в лес. А ты давай растапливай котел. К утру в прачечной должна быть горячая вода, – напомнил он немому. Сел за руль и поехал к воротам.

Охранник с заспанным лицом вышел из будки.

– Опять уезжаете, Александр Иванович? – спросил он с недовольством. Надоел ему главврач. То уедет, то приедет.

– Дела срочные. Надо ехать. Открывай, дружище, – ответил ему Топольский, нетерпеливо надавливая на педаль газа.

Отъехав километров на десять от поселка, он свернул на лесную дорогу, проехал еще километра три и выбросил тело в первую попавшуюся канаву. Место было глухое, и какому дураку взбредет в голову искать здесь труп? Разве только зверю.

В эту же канаву полетел и кусок клеенки…

Потом Топольский поехал домой и первым делом принял горячий душ. Захотелось смыть с себя вместе с пеной не только пот, но и кожу. Именно она казалась Александру Ивановичу необыкновенно грязной. Ведь убиты были три девушки, а теперь еще и этот парень.

Подставляя тело под горячие струи, Топольский с отвращением думал о происходящим с ним. Больше всего пугала неизвестность. Он чувствовал себя идиотом, над которым посмеялась судьба.

Завернувшись в махровое полотенце, мягко облегающее тело, маньяк сел в кресло и почти сразу же заснул…

Разбудил его телефонный звонок.

Александр Иванович открыл глаза и взглянул на часы.

Было без одной минуты девять.

«Я проспал», – заторопился Топольский. Сегодня у него должен быть утренний обход, как всегда, по вторникам. И вот проспал. «Нехорошо. Что обо мне подумают коллеги?»

А телефон звонил, не переставая.

Пришлось снять трубку. «Наверное, на работе беспокоятся».

– Алло. Я слушаю, – в некотором возбуждении заговорил он. И почувствовал себя нехорошо.

Звонила Нина Николаевна Валяева.

Извинившись за ранний звонок, она спросила о сыне. Голос встревоженный. Слушая ее, Топольский весь напрягся.

Перед тем как позвонить ему, она звонила в лечебницу, но медсестра сказала, что никакого Валяева у них нет и не было. И Нина Николаевна испугалась. Потребовала немедленно сказать ей, где сын, и даже позволила отпустить угрозу в адрес самого главврача.

«С этой суетой я забыл предупредить медсестру. Надо было сказать: заболел и переведен в другой корпус, а телефона там нет. Успокоить ее. Вот идиотка! Вздумала звонить ему с утра», – Александр Иванович забеспокоился, опасаясь, что Валяева вздумает приехать в больницу сама.

«Не хватало еще, чтобы она ментов привезла с собой!»

– Вот что, – решительно сказал Александр Иванович, – минут через сорок я буду у вас и кое-что расскажу вам. Не могу же я все объяснять по телефону. Разве вы не понимаете?

– Хорошо. Я буду ждать вас, – коротко ответила Валяева и положила трубку.

Быстро одевшись, Топольский бегом, как мальчишка, спустился по лестнице. Хотя ему уже перевалило за пятьдесят, но сердце еще не подводило Александра Ивановича. Жил он один, но проблем с женщинами у него не было. Не было, кажется, до сегодняшнего дня.

«Напрасно вы, уважаемая, так со мной разговаривали», – думал он, перебирая только что состоявшийся разговор с Валяевой.

К дому, в котором она жила, он подъезжать не стал. Машину оставил в соседнем дворе. Не хотелось, чтобы кто-нибудь из жильцов запомнил ее номер.

Александр Иванович вошел в подъезд, никем не замеченный. Поднялся по лестнице на нужный этаж и нажал кнопку звонка.

Валяева ждала его. Сразу же открыла дверь, и Топольский вошел.

В это утро ему везло. Никто из соседей не видел, как он вошел в ее квартиру. Теперь главное, поменьше следить и не оставить своих отпечатков пальцев. Но с этим он справится.

Еще перед тем как войти, он аккуратно стер носовым платком свои «пальчики» с кнопки звонка и, войдя, старался ни до чего не дотрагиваться.

– Что вы мне хотели рассказать про Валерку? – резко спросила Нина Николаевна, едва Топольский завел пустой разговор о погоде и ее шикарной квартире. Как деловая женщина, она просто не могла терпеть отвлеченных разговоров.

– Ах, Нина Николаевна, – вздохнул Топольский, нашарив в кармане приготовленный шприц с препаратом, один укол которого способен был вызвать спазм сердца, – все вы куда-то торопитесь. Вы сядьте, – добавил он, положив руку женщине на плечо.