Андрей Демченко - «Скрипач» на крыше Страница 13

Беседы, проведенные Сан Санычем — их состоялось еще три, — а также специальное успокоительное средство сыграли свою роль: Зимин был абсолютно спокоен. В голове была удивительная пустота.

— Представь, что ты в тире, — говорил Сан Саныч накануне, — стреляй, как стреляешь в мишень. Это ведь и есть мишень, просто другая.

Когда на часах было ровно половина третьего, Сергей взял «крайт», раздвинул прикрепленную к нему специальную подставку-треножник и установил на ней винтовку, после чего внимательно посмотрел в оптический прицел. Расстояние до цели было не менее четырехсот метров, однако дверь подъезда в многократном увеличении занимала в оптике почти все поле зрения.

На часах было 14.37, когда дверь подъезда Начала открываться, причем очень медленно. Сергей ждал… Из подъезда, с трудом отодвигая тяжелую дверь, вышел мальчишка лет восьми. Сергей перевел дыхание… Повязка на лбу увлажнилась от пота. Еще через минуту дверь отворилась снова; на этот раз «Волга» мигнула фарами. Все. Сейчас… Как ни старался Сергей сохранить спокойствие, его сердце заколотилось… Еще бы: ведь в человеке, которого он через несколько секунд должен был убить, Зимин узнал известного политика! Его часто случалось видеть по телевизору… Интересный, видный мужчина, он даже — наряду с Филиппом Киркоровым — нравился Анне, бывшей жене Сергея. Впрочем, чтобы понять, что в данном случае ни статус человека, ни его внешность ничего не меняют, Сергею потребовалось не более секунды. Перед ним был не политический деятель, не чей-то муж, сын, отец, любовник… Перед ним была только мишень. Палец Скрипача лег на спусковой крючок.

Идя к машине, Виктор Сергеевич Боголюбский думал не о судьбах российской экономики, не о том, как при помощи транша предотвратить очередной кризис. Он не думал ни о дебатах в Госдуме и даже ни о предстоящей командировке в Нью-Йорк. У Боголюбского была серьезная проблема: обострение радикулита. Проклятый недуг достал Виктора Сергеевича вконец: сидишь на совещании в Кремле, а спина разламывается от боли. Помогает, если часто менять положение тела, но ведь на совещании не станешь вертеться в кресле… Вот и сейчас: надо было участвовать в телепередаче, причем в прямом эфире, а поясница болела так, что только лечь бы и лежать.

Боголюбский не знал, что через пару секунд проблема с радикулитом будет решена, как и все остальные, более и менее серьезные.

Скрипач на чердаке несколько раз глубоко вздохнул, потом выдохнул воздух до половины и замер. Свободный ход… Черт возьми, как все-таки сильно бьется сердце… Рабочий ход… Спуск.

На чердаке раздался легкий хлопок, даже не спугнувший сидевших на крыше голубей. А там, внизу, человек, прошедший ровно половину расстояния от подъезда до машины, внезапно резко запрокинул голову и отшатнулся. Телохранители тут же подхватили его на руки…

Когда Зимин спускался вниз, у него слегка дрожали ноги… На лестнице он не встретил ни единого человека. Водитель «шестерки», веселый парень лет тридцати, как показалось Сергею, и понятия не имел, кого везет и откуда. Позже это предположение подтвердилось: по словам Сан Саныча, водитель был абсолютно случайным человеком. Он явно пытался подражать блатным: на шее имел толстую цепочку (серебряную, на золотую, видно, не хватило денег), на пальце — серебряную же печатку, и даже в разговоре по возможности употреблял жаргонные слова. Да и круг его интересов явно сводился к одному…

— Говорят, вчера в Сокольниках разборка была, — оживленно тараторил он, — братаны аж минут десять друг в друга шмаляли! Ментов тоже замочили… Двоих, кажется.

— Видишь, как оно бывает, — только и нашелся сказать Зимин.

— Да, вот так… А киллеров-то сколько развелось, жуть! В подъездах людей валят чуть ли не каждый день… Взрывают тачки. А из «оптики» больше не стреляют…

— Что так? — с интересом спросил Сергей.

— Да не модно это уже… И снайперов настоящих нету. Где их взять? Армии нету у нас, а значит, и снайперов нету. Сейчас такие голимые снайперы — и за десять шагов небось не попадут!

— Ну, это ты загнул… — задумчиво протянул Скрипач, глядя на шумную, разноцветную людскую реку, разливавшуюся за окнами машины.

Как только он вошел в свою квартиру, зазвонил телефон.

— Все хорошо, сынок, — раздалось в трубке, — ты просто молодчина.

— Ну и сюрприз вы мне устроили… — вырвалось у Сергея.

— А, ты про это… — подхватил Сан Саныч, — иначе было никак нельзя. Сам понимаешь… Мало ли.

— Да понимаю…

— Значит, завтра мы с тобой как всегда, в то же время. Там все и будет. Давай, до завтра.

— До завтра…

На следующий день в тире Сан Саныч лично передал Зимину сверток с деньгами.

— Ладно, Сан Саныч… — сказал Зимин, толкнув старика в бок, — давайте мне пять тысяч. А десять вы тем бандитам сами отдадите. Вы же их знаете, правда? Вы же меня именно для этого готовили… что я вчера сделал. Я поэтому один и занимался, поэтому даже моего лица не видел никто. Ну, слабо признаться? Как это вы говорите — «кишка тонка»?

— Решил начистоту? — без всякого смущения буркнул Сан Саныч. — Ладно, давай. Как ты, так и я. Вот тебе, — он развернул сверток и отсчитал стопку банкнот, — вот тебе десять.

— А бандиты как же?

— А бандитам пяти хватит… Там ремонта на самом деле не больше чем на три, а две им — за работу, сам понимаешь. Они же работали, время свое тратили. Рисковали — и там, на дороге, когда авария случилась, да и в квартире у тебя. Вдруг бы тебя переклинило и ты одному из них в пузо кухонный ножик засадил? Всяко бывает. У бандитов работа опасная.

— Ну… — Зимин только рот раскрыл, — ну вы… Ну ты даешь, старый волчара.

СТАРЫЙ ТРЕНЕР

Вот уже вторую неделю Павел Воронов колесил по тирам и стрельбищам Москвы и Московской области. Где-то ведь снайперу тренироваться надо! Без этого навык быстро теряется, мастерство уходит. И не в квартире же он тренируется, снайпер этот, не на даче у себя…

Сложнейшим делом было разговаривать с тренерами по стрельбе. Не спросишь же: это ты, мол, тут киллеров готовишь? Нахрапом не возьмешь. Тут ведь надо издалека, не дай Бог спугнуть…

Естественно, ни о каком расследовании с тренерами и разговора быть не могло. Павел приезжал исключительно как желающий пострелять бездельник — при деньгах и с кучей свободного времени.

Он уже стрелял в нескольких тирах из разного оружия — из «духовушек», из мелкокалиберной винтовки и пистолета Марголина. Стрелял даже из биатлонной винтовки с оптическим прицелом, причем результат показал очень неплохой: девяносто очков из ста возможных. Тренер, седой пожилой мужчина весьма приятной наружности, назвавшийся Сан Санычем, даже похвалил Воронова, хоть и сдержанно.

— А что, — сказал он, разглядывая мишень, — прилично. Только вот дергаете, неровно стреляете. Вот здесь все хорошо, две десятки — а тут вдруг пуля в восьмерку ушла… А здесь, поглядите, — аж в шестерку.

Павел вел себя по той же схеме, как и в разговорах с другими тренерами.

— А скажите, Сан Саныч, — с азартом в голосе произнес он, — можно из меня, скажем, снайпера сделать? Такого, чтоб прямо… Чтоб все пули — в «яблочко»? Что поделать, если у меня с детства такая мечта?

— Снайпера? — тренер еле заметно усмехнулся. — Не знаю. Приходите, стреляйте… Через годик я вам скажу, какие перспективы.

— Все ясно… — Павел вздохнул. — Никаких перспектив нет. Если бы из меня толк мог выйти, вы бы сразу увидели… Вы бы сказали, наверное.

— Ну, не надо себе приговор подписывать… Еще раз говорю: приходите.

— Снайпер, снайпер… — будто вспоминая что-то, несколько раз повторил Павел и вдруг хлопнул себя по лбу: — Вот что я хотел спросить-то! Вы читали в газетах про серию убийств? Там же именно снайпер действует! Специалист! Откуда они такие берутся, а? Вот что вы мне как профессионал скажете?

— Где берутся… Ну и вопросики у вас… — Сан Саныч выпятил нижнюю губу, нахмурился. — Как же я вам отвечу? Не знаю я. Я ведь снайперов не готовил никогда. Я — спортсменов… Для соревнований, а не для того, чтоб по людям стрелять. Думаю, такие снайперы из этих, как их… Ну, которые сейчас спецслужбами называют. КГБ там, МВД. Вот они откуда. Но это я просто так думаю, а точно — конечно же, не знаю.

Вечером того же дня Павел встретился с Вадимом Дугиным, подхватив его у станции метро «Театральная».

— Ну, есть что-нибудь? — спросил Дугин, поудобнее устраиваясь в кресле «мерседеса».

— Да не качайся ты так… Спинку кресла отломишь, медведь здоровущий!

— Ох, Паша, достал ты меня с этой твоей тачкой. То зеркало могу задеть, то кресло сломать… Был у тебя «жигуль», так там хоть бороться, хоть…

— Ладно, не ворчи! Больше не буду, ломай что хочешь. А если о деле… Конкретно — у меня пока ни шиша. Сегодня познакомился с неким Сан Санычем… Это уже шестой тренер за неделю.