Ostin Mars - Двое в лодке Страница 13

От её предложения помочь с верёвками я наотрез отказался – ещё ноготь сломает, будет очень шумно, эмоционально и нервно, а я тишину люблю, сам справлюсь.

Когда мои обслюнявленные путы остались лежать жалкой горкой на полу, я встал и прошёлся по комнате, попрыгал на носочках, проверяя своё состояние – не так уж и плохо, не хуже чем вчера, по крайней мере. Пару раз махнув на пробу руками, кивнул Женьке:

- Давай, зови.

Она серьёзно кивнула, указала мне на угол за дверью и прочистив горло, очень натурально запричитала, колотя в дверь ногой и руками:

- Кто-нибудь! Помогите! Помогите, тут человеку плохо!

Я машинально разминал кисти и ступни, сердце колотилось в предчувствии хорошей драки как бешеное, скоро-скоро, вот-вот…

- Что там случилось? - голос из-за двери звучал глухо, но я узнал – Лёха, тёзка мой небитый. Щас исправим.

- Лёше плохо, - хныкала Женька, - он встать не может и живот очень болит… Сделайте что-нибудь, я боюсь!

За дверью послышались ругательства, потом застучал замок. Я подобрался ещё больше, так, он низкий и массивный – меняем стойку. Ой ты сейчас получишь, тёзззка ты мой…

Дверь распахнулась и я мгновенно нанёс удар ногой по корпусу, выбивая воздух из лёгких (чтоб вякнуть не успел), потом в живот (чтоб не рыпался) и наконец в лицо (просто так, для удовольствия). Падающее тело подхватил за полметра до пола, грохота нам не надо, всё должно быть тихо и мирно. Зашипев от боли в рёбрах, втащил его в комнату, кивнув девушке на дверь:

- Закрой пока.

Она тихо прикрыла дверь и прислонилась к ней спиной, я тщательно обыскивал бессознательное тело. Пистолет, кошелёк, связка ключей… больше мне, в принципе, от него ничего и не нужно.

Выщелкнул обойму, улыбнулся – полная, – загнал назад. Уже что-то. В связке ключей был красивый брелок со значком Мерседес, я призадумался. Было бы очень неплохо смыться отсюда на машине, вот только есть проблема – водить я не умею. То есть меня, конечно, учили, лет в четырнадцать, но после этого я ни разу за рулём не сидел. Права не получил, потому что на машину в ближайшие несколько лет не рассчитывал – сам вряд ли заработаю, а дарить такую игрушку мне некому. Обернулся к Женьке:

- Ты водишь машину?

- У меня нет прав, - покачала головой она, я закрыл глаза, выдохнул:

- Я не спрашиваю, есть ли у тебя права! Ты машину повести сможешь?

- Нет, я не умею, - она сжалась от моего тона, я отвернулся, некогда сейчас уси-пуси разводить, дело делать надо. Значит, вариант с машиной отпадает, хуже чем разбиться, еле успев удрать от бандитов, может быть только выпить ящик паленой водки и отравиться печеньем.       

Я встал, собрал свои верёвки и с удовольствием связал бессознательного Лёху. По-умному связал, не так, как он меня, фиг теперь выкрутится.

Дверь скрипнула, выпуская сначала пистолет, потом меня, а следом Женьку. Пусто и тихо, аж страшно. Если тут отдыхают всякие крутые дяди Вити, то по идее, здесь должно быть веселее. Ну там музыка хотя бы, девочки… Хотя – мы в подвале, какая музыка? А крутые дяди, возможно, уже уехали.

Я пару секунд вслушивался в тишину, потом пошёл в сторону, противоположную той, куда меня вели в прошлый раз под конвоем, с той стороны только свалка, нужно узнать, что с другой.

С другой оказалось море. Мы прошли по коридору, поднялись на этаж выше и увидели его в окно – пустынный грязный пляж с прогнившими обломками лодок и сухими водорослями, чуть дальше виднелась маленькая пристань и обшарпанный корабль с сетями на бортах. Женька указала мне на него глазами, прошептала:

- Интересно, он только тут пристаёт? Может, можно будет на него пробраться, а встать где-то ещё? Или хотя бы отплыть отсюда, а где-то спрыгнуть в воду и догрести до берега… Я хорошо плаваю! - сверкнула она глазами на мой недоверчивый взгляд. - Береговая линия почти везде в пансионатах, оттуда сядем на автобус, денег нам хватит.

Бумажник тёзки я инспектировал при ней, денег там точно хватит. Чем-то мне не нравится её план… и корабль какой-то стрёмный. Вроде рыбацкий, но, блин, что ему тут делать? Возить богатых дядечек рыбку ловить? Слабо верится… Снизу донеслись крики и тяжёлые шаги, захлопали двери, я толкнул Женьку в сторону двери и покрепче стиснул пистолет – многовато там топочущих ног, у меня патронов столько не будет. Она выбежала на улицу и припустила в сторону пристани, я догнал, схватил за локоть и дёрнул её за кучу каких-то лодочных обломков:

- Ты в своём уме?! - моим злобным шёпотом можно было сверлить металл, она испуганно сжалась:

- Что?

- Этот дворик с пляжем просматриваются из всех окон с этой стороны! Только медленно и только за мной, поняла? - Она закивала, я внимательно осмотрел окна и двери, потом берег, наметил маршрут – там за двором пологий пляж переходит в скалистый берег, за ним ничего не видно, да и кустов всяких полно, лучше дороги не найти.

Знаком позвал девушку и пригнувшись пошёл, скрываясь за кучами хлама и каркасами лодок. Когда голоса и топот переместились на заброшенный пляж, мы уже вовсю улепётывали вниз со скалы, до кораблика рукой подать. С вершины я осмотрелся – грустная картина, не зря и пансионат, и пляж в таком ужасном состоянии. Вокруг почти до горизонта свалка каких-то непонятных проржавевших бочек, вдалеке медленно вертятся ветряки электростанции, дорога пустынная – что это за побережье, если на нём никто не отдыхает? Идея с кораблём казалась всё более неудачной, но альтернативы я не видел.

Проржавевший кораблик качался на волнах, мы просидели минут пять за выступом скалы, рассматривая его во все глаза, никого не увидели. Я сказал Женьке сидеть здесь, сам пошёл на разведку. Возле пристани деревянные постройки, что-то вроде лодочной станции и крытого ангара для небольших катеров, везде пусто, кроме одного места – маленькая моторная лодка без движка сиротливо стучала бортом в доски. Рыбацкий это кораблик, сто процентов, и никуда он нас не увезёт, поплывёт собрать сети и вернётся. Одна надежда, что люди там нормальные и помогут нам добраться до города. А сейчас нужно хотя бы куда-то спрятаться, потому что от базы отдыха уже слышались вопли и шум большого кипиша. Я на полусогнутых подошёл к кораблю, трап убран, вроде бы внутри никого. Длинный прыжок и палуба закачалась под ногами, я присел в какой-то нише, поднял пистолет к виску. Если выйдет кто-то опасный, просто стукну рукоятью, стрельбу разводить здесь нельзя, хоть и далеко, но открытое пространство – на «Чайке» мигом услышат. Минута протикала мимо, никто не показался. Я выдохнул и пошёл исследовать корабль.

Обе двери были закрыты на надёжный винтовой замок, оставался только люк в полу, его я открою. Там вместо замка в проушины вдет толстый прут и скручен в пару витков, рёбра будут жаловаться, но я как-нибудь переживу. Высунувшись над бортом, махнул Женьке:

- Иди, - она подбежала, постоянно оглядываясь в сторону «Чайки», замерла у края причала. - Прыгай!

- Далеко, - она топталась у самого края, с несчастным видом прижимая кулачки к груди, - я не допрыгну.

- Давай, - прошипел я, - я поймаю, быстро!

Она прикусила губу, отступила на пару шагов и прыгнула. Не допрыгнула, я подхватил её у борта, чуть не ухнув в воду следом, втащил, радуясь, что хоть визжать она не стала. Шум со стороны базы приближался, я нервничал, подталкивал её в сторону люка в полу:

- Давай, быстрее! Пригнись, - присел, упер один край прута в пол, наступил на него, второй потянул двумя руками, в груди затрещало, то ли мышцы, то ли кости, больно… Прут поддался, теперь ещё виток точно так же и вытащить из проушин. Есть.

Люк открылся почти без скрипа, я заглянул, спрыгнул первым, поймал Женьку, сразу полез закрывать. Теперь темно. Хотя, в маленьких иллюминаторах светится угасающий день, на улице почти незаметно, всё равно всё видно, а стоило зайти в такой вот тёмный трюм… Глаза привыкли, я стал пробираться между горами наваленного то там, то сям барахла, пенопластовые поплавки, сдувшаяся лодка, ржавый мотор, кучи провонявших рыбой сетей. В дальнем углу лежало что-то похожее на тюки с тканью, я подошёл, пощупал – матрасы. Значит, здесь и остановимся. До утра вряд ли кто-то сюда пожалует, сети ставят перед рассветом.

- Лёш, смотри, - я обернулся, Женя отвела рукой по виду металлическую переборку у стены, на самом деле состоящую из плотной ткани. - Выглядит как стена, правда? Там ниша маленькая, глянь.

Я подошёл, потрогал занавеску – очень плотная, с какими-то петлями по краю. Странно. Присел, провёл рукой по полу, нащупал маленький крючки – перегородка пристёгивается.

 Внутренний голос, презрев возможные пинки, заорал, что пора сматываться, хотя я и не понял, почему он так решил.

Вдруг совсем рядом загремели шаги, кто-то закричал, я толкнул Женьку в нишу и влез следом, стал на ощупь застёгивать занавеску. Теперь тихо, я приложил палец к губам, девушка закивала – всё ясно. Мы замерли, на причале кто-то ругался, но слов не разобрать, я подполз к грязному, неаккуратно закрашенному изнутри иллюминатору, процарапал ногтем дырочку в краске… Здоровые вооружённые мужики и их реально толпа.