Наталья Анишина - Австралийская улика Страница 13

Кто после меня полез в стол и нашёл пистолет? Следователь сказал:

- Дежурная сестра в вашем столе обнаружила пистолет.

Она встала с постели, подошла к двери, толкнула её. Дверь закрыта. С силой постучала кулаком по металлу.

- Кто-нибудь, откройте! Выпустите меня! Я не хочу здесь находиться! Сколько мне ещё сидеть? Я хочу есть!

Никого. Тишина. Она не знает, который час. Желудок вновь, длинными, болезненными спазмами, стал напоминать о том, что пуст. Когда она выберется на свободу из этой клетки? Кто поможет ей? Рита тяжело вздохнула и снова легла на кровать. Здесь не достучишься. Нужно экономить силы. У неё теперь никого нет. Нет Лёвы. Он бы помог. У него много друзей. Единственное, что у него было в избытке - это друзья, знакомые, все люди, которым он бескорыстно помогал в трудный час.

Остаётся надежда на Григория. Она попросила Катюху передать ему её просьбу. Он должен отозваться, несмотря на то, что они разошлись. У него тоже много знакомых, только они совсем не такие, как у Лёвы. Лёва лечил людей, а Григорий всех хоронит. Он директор городского кладбища. У него кругом связи. Она познакомилась с ним, когда после окончания медицинского училища пришла работать статистом в городской морг. Здесь работал и Григорий. Ходили слухи, что его за что-то уволили из милиции. Он каждый день таскал трупы, был нищ, как церковная мышь. Она вышла за него замуж, когда он работал сторожем в морге, а по совместительству санитаром. Хорошо помнит, как они тогда скромно жили. Денег хронически не хватало. Но на глазах у всех Григорий преобразился. Каким-то одному ему известным образом он открыл службу ритуальных услуг. Его дело на глазах расцвело. Вскоре он стал директором городского кладбища. Сразу же изменился, стал весёлым, у него появились связи, походка из неторопливой превратилась в уверенную и стремительную. Он всё время куда-то спешил, ему постоянно, днём и ночью, звонили бесконечные клиенты - родственники умерших людей. Теперь деньги к нему в карман потекли рекой! Лёва в глаза столько не видел. Кладбище оказалось натуральным Клондайком. Странные люди! На лекарства у них денег нет, на операцию нет, а на похороны не скупятся. Вот человеческая логика! Когда умирает человек, то от всей его длинной жизни остаётся жалкий могильный холмик, усыпанный цветами и в лучшем случае памятник. Похороны, могилы, гробы импортные, хорошее место на кладбище, траурные венки, надгробные памятники - всё это товар Григория, оттого он так богат.

Григорий очень любил деньги. Эта черта не нравилась Рите. Иногда она задавала себе вопрос: что он любит больше? Деньги или её? И приходила к выводу, что деньги для Григория значат гораздо больше, чем она. Она называла его «продавцом гробов». В начале он посмеивался над её саркастическим юмором, а потом фраза стала его раздражать. Звание «продавец гробов» ему не нравилось. Он нервничал и оправдывался перед ней. Она, правда, со временем перестала его так называть, но мнения своего не изменила. В её понимании мужик должен умом или физическим трудом зарабатывать деньги, а не так, как Григорий, на смерти людей. Рита вообще считала, что похороны усопших должны быть бесплатными и хоронить всех нужно на равных основаниях. Перед Богом все равны. А Григорий так не считал. Он строил свой бизнес на смерти. Бизнес оказался выгодным и прочным.

На этой почве у них возникали бесконечные дебаты. Рита ни в чём не нуждалась, живя с ним. Григорий сорил деньгами. Их дом - полная чаша. Что ей ещё нужно? Но она позволяла себе над ним подтрунивать. Моральные принципы у неё с Григорием не сходились. Интересно, кто-нибудь бы вытерпел на её месте, если бы муж постоянно говорил, принося, домой деньги:

- Вот, считай бабки, дорогая, сегодня одного очень богатенького Буратино хоронили. Большущий кусок земли под его могилу родственнички купили. Мне не жалко. Пусть близкие берут землю и на него, и на себя, и на того парня, раз у них денег куры не клюют. А гроб, ты бы видела, какой они ему отхватили! В таких за границей главарей мафии хоронят. Достойные люди, достойно жили, достойно уходят в последний путь.

Он вытаскивал из всех карманов деньги и раскладывал их по стопкам прямо на обеденном столе.

- Считай! - говорил он.

Она отказывалась. Ей было страшно неприятно прикасаться к этим деньгам. Неправильно говорят, что деньги не пахнут. Деньги, что приносил в дом Григорий, пахли кладбищенской землёй и ладаном. Правда. Она однажды понюхала, они, действительно, пахли именно так. Когда она уловила могильный запах, то встала из-за стола и во весь голос запела романс, из репертуара не то Вертинского:

«Ваши пальцы пахнут ладаном»…

Пошла в спальную комнату и легла спать, отвернувшись к стене. Вот, в такой обстановке они жили почти пять лет. Без малого пять лет среди каждодневных разговоров о смерти, кладбище, гробах, траурных венках, могилах и подсчётов денег, вырученных за оказание ритуальных услуг. Она не смогла вынести.

Что ещё её спрашивал следователь? Трогала ли она выключатели? Однозначно, нет. На улице светло, в помещении тоже. А почему он об этом спрашивал её? Что, и на выключателях есть её следы? Может, и есть. Ведь она заходила к Колобову в палату в двадцать часов ставить капельницу и хорошо помнит, что включала свет и выключала. Что теперь? Её за это посадят, если найдут отпечатки пальцев? Наверное, ведь у неё уже сняли их. В милиции эта процедура первым делом проводится. Заходит с улицы человек, по своим делам, а у него, на всякий пожарный случай, берут отпечатки пальцев. Чтоб все были на учёте! Это они так занимаются профилактикой преступлений. Когда у человека в милиции остаются отпечатки пальцев, он подумает, совершать ему противозаконный поступок, или нет. Или повсюду будет в перчатках ходить, чтоб не дай, Бог, не наследить.

Ещё он спрашивал про входную дверь в отделение. Когда она выскочила из отделения, как ошпаренная, то дверь была открыта. Больные какие-то на пути попадались. Кто открывал двери, в котором часу, она не знает.

Ну, а насчёт внеочередного дежурства, тут Катюха может подтвердить, что именно она просила подмениться. Непонятно, кто бросил на неё тень подозрения, сказав следователю, что ей нужно было дежурство, и её просьбе уступила Маркова? Это враньё. Зачем брать чужое дежурство? Она уже получила расчёт в бухгалтерии и по приказу главного врача с сегодняшнего дня должна была быть в отпуске.

А ведь у Лёвы были, мягко выражаясь, недруги. Или недоброжелатели. Она об этом случайно узнала от своих коллег-сестричек. Сёстры всё про врачей знают. Она однажды слышала разговор, сидела тихо за ширмой, проверяя листы назначений, а в кабинете за столом две сестрички беседовали, как раз на эту тему. Очень они за Лёву переживали. Оказывается, его хотели представить к престижной награде, как лучшего врача по итогам года, вручить ему «Золотой фонендоскоп». Да, кто-то ему перешёл дорогу. Фамилии она не запомнила, для неё все люди и фамилии в то время были новыми. Спросить у самого Лёвы стеснялась. Может, зря. Была бы сейчас в курсе дела, может быть, информация пригодилась.

«Лёва, Лёва, ну, кому же ты помешал? Лежишь сейчас где-нибудь в прозекторской. Холодный. Мёртвый. Страшно». Рита живо представила лежащего на анатомическом столе мертвого Лёву, накрытого белой простынею, и ей стало не по себе.

Кроме того, что Лёва с помощью настоев целебных трав и специальных физических упражнений с успехом добивался выздоровления пациентов, он умел «выгонять» из мочевых путей больных камни. Каждому больному составлял из лечебных трав «свой» настой. После курса приёма целебного питья, как правило, у больного естественным путём отходили камни. Лёва с ранних лет занимался фитотерапией, унаследовав от своей бабушки все премудрости народной медицины. Его бабушка на протяжении всей долгой жизни занималась лечением травами. У неё были тысячи рецептов и снадобий, по которым она помогала страждущим. Лёва взял для себя из её богатой аптеки рецепты настоев трав, помогающих выводить камни из почек, очищать кровь, лечить многие болезни. Он любил повторять, что на каждую болезнь в природе есть своя трава. Может быть, поэтому у него были такие отличные результаты. Рецепты трав, которые он применял на практике, держались в секрете. Он никому их не разглашал. Однажды он показал ей траву и спросил:

- Знаешь, как она называется?

Она, конечно, не знала. Тогда он, сделав страшную гримасу, со смехом сказал:

- Прошу познакомиться и полюбить эту траву-волшебницу всей душой. Её имя - Ведьмина трава. Страшное имя, правда? Но не бойся, не бойся, - поспешил успокоить её Лева, - это очень хорошая и полезная травка. Она людей на ноги ставит.