Матвей Ройзман - Дело №306 Страница 14

Вся меблировка террасы состояла из обеденного стола, покрытого синей клеенкой, небольшого круглого столика с лампой, двух плетеных кресел, такого же дивана и высокого выбеленного шкафа в правом углу. На полу валялась целлулоидная куколка с оторванной ногой и жестяной совочек с деревянной ручкой.

- Прошу вас, садитесь на председательское место, - сказал инженер. Сам он опустился на одно из плетеных кресел, снял фуражку и положил ее на столик возле раковины.

Мозарин отодвинул другое кресло, поставил таким образом, чтобы свет не падал на него, и сел.

- Я буду краток, - после небольшой паузы начал инженер. - Еще во время войны, после госпиталя, я встретил Люду Иркутову. Она только-только окончила десятилетку. Мы полюбили друг друга. Два года я писал ей с фронта, она мне отвечала. И вот наконец мы снова встретились. Мы решили с осени жить вместе. Понимаете, как я был счастлив?

Башлыков протянул руку к лампе, приподнял абажур - и на террасе стало светлее.

- Но случилось несчастье, - продолжал он. - Недавно Люда собралась заехать за мной. Мы хотели прокатиться в Сокольники. Туда мы часто ездили к моей матери. Это возле Сокольнического парка. Люда запоздала, ехала быстро, было часов десять вечера, на небе - тучи, темно! На улице Горького она задавила женщину.

- Это она сама вам сказала? - спросил лейтенант, с изумлением слушая Башлыкова.

- Сама. Ведь она примчалась прямо ко мне. Мы поехали вдоль Сокольнической рощи, я знаю там каждый уголок. Вместе мы изобразили угон машины. Ведь кто угнал, тот и задавил. - Вынув коробку «Дуката», Башлыков закурил. - Ах, Люда, милая Люда! Что мы с тобой наделали!…

- Значит, вы помогли Иркутовой запутать следы?

- Я помог любимой девушке избежать кары за нечаянный проступок. Девяносто из ста шоферов при таких обстоятельствах - ливень, темь, спешка - задавили бы эту женщину!

- Ну как сказать! И все равно это от ответственности не освобождает.

- Вот это и будет высшей несправедливостью! - воскликнул Башлыков. - Прошу вас, товарищ лейтенант, не трогайте Люду. Ведь будет погублена в самом начале прекрасная молодая жизнь!

- Вы просите, чтобы я покрыл преступление?!

- К чему такие громкие слова? Прекратите без шума следствие против Люды. Человечность проявите! А я не останусь в долгу.

- Предлагаете взятку? И свидетеля хотели тоже подкупить?

- Подарок! И притом от чистого сердца!

- Вы за это ответите! - воскликнул Мозарин, вскакивая.

- Ведь я же вам, как фронтовик фронтовику, всю душу выложил, товарищ лейтенант!

- Ответите, гражданин Башлыков, по закону. Пойдемте!

Дрожащей рукой инженер потянулся за фуражкой, но вдруг резким, четким движением выхватил из-под пепельницы пакетик, сжал его, и в лицо лейтенанта полетело облачко какого-то порошка. Мозарин прикрыл рукой глаза. Башлыков выключил лампу под красным абажуром. Тупой удар сзади обрушился на голову офицера, и он упал. Инженер втащил его с террасы в комнату, запер дверь. Потом, выйдя с черного хода, он прошел садом к крыльцу и отвел мотоцикл Мозарина в кусты. Вернувшись на дачу, он позвонил по телефону в Москву.

- Неожиданно сюда нагрянул наш знакомый дон Хозе, - тихо сказал Башлыков в трубку.

- Да что вы говорите?

- Представьте! Застал нас врасплох. Я пытался его заинтересовать. Не интересуется.

Обстановка испорчена, пики пас, дон Хозе отправился в Сочи. Возможно, я погорячился. Но внезапность… Что делать?

- Вызовите Людмилу! Пусть она у вас оставит визитную карточку, а потом тоже отправьте ее в Сочи. И чтобы ясно было, что она участвовала в проводах нашего дорогого дона Хозе!

- Смешно! - ответил Башлыков, по сам не улыбнулся.

Сразу же он позвонил в Вешняки Иркутовой и от имени лейтенанта Мозарина предложил ей приехать в Томилино для опознания человека, угнавшего их машину, и добавил: никому не говорить, куда едет! После этого он перерезал провода, сорвал со стены телефонный аппарат и спрятал его в кухонный стол за посуду…

Людмила Иркутова, горячая, самолюбивая девушка, очень страдала оттого, что ее заподозрили в преступлении. Ах, во всем виноват этот глупый случай со стариком сторожем в Вешняках, на которого она наехала! А ведь если разобраться как следует, сторож был сам виноват. Завидев на узкой дорожке прохожего, Людмила стала сигналить, притормозила машину. Ей показалось, что старик услышал ее. Она отпустила тормоза, но сторож, обойдя лужу, упрямо ступил на дорогу - точно сам под машину лез. Все же она успела резко повернуть автомобиль и задела сторожа крылом. Кто же мог догадаться, что старик заложил уши ватой и не слышал ни одного сигнала?

Ко всей истории, случившейся на улице Горького, Людмила не была причастна. И, однако, она сама это понимала - обстоятельства дела и улики были против нее. Ей страстно хотелось доказать всем, всем - и особенно Градову, - что она невиновна, успокоить отца и самой обрести душевное равновесие. Поэтому, когда позвонили из Уголовного розыска и предложили ей приехать в Томилино, она сразу согласилась, надеясь, что там, быть может, все разъяснится.

Она примчалась в Томилино в одиннадцатом часу вечера, разыскала дачу против школы. И сейчас же к ней подбежал Башлыков.

- Приветствую, Людмила Павловна! - воскликнул он. - Автомобиль придется поставить во дворе! - Подойдя к воротам, он широко распахнул их.

Девушка повела машину по крайней дорожке участка и остановила ее возле дачи.

- А где же товарищ Мозарин? - спросила она, выходя из автомобиля.

- Тут могут услыхать. Пройдемте в комнату. Я все объясню вам.

И он повел ее по саду, ловко заставляя ступать по росистой траве, по влажной земле. Потом раскрыл дверь черного хода, пропустил девушку вперед, видя, как на деревянных ступенях и на полу остаются следы ее мокрых, испачканных в глине туфель. Иркутова вошла в небольшую комнату.

- Пока все идет расчудесно, Людмила Павловна! - заявил Башлыков. - Мы почти поймали похитителя вашей машины и виновника происшествия на улице Горького. Товарищ Мозарин поехал в ту избушку, где этот негодяй скрывается. Лейтенант просил привезти туда и вас. Если вы не возражаете…

- Не понимаю, зачем я-то ему понадобилась?

- Но ведь преступник угнал не чью-нибудь, а вашу машину. Возможно, он выслеживал вас, знаком вам. Без вашего свидетельского показания никак не обойтись!

- Все-таки я хотела бы позвонить отцу. Он уже, вероятно, вернулся со своего преферанса. По дороге к вам мне надо было заглянуть к этим преферансистам, но я волновалась, забыла…

- Пожалуйста, - согласился Башлыков. - Мы поедем мимо почты. Там можно позвонить в Вешняки.

Людмила села за руль. Ей показалось странным, что Мозарин, человек вежливый, даже не написал ей записки, а передал приглашение через своего подчиненного. Она твердо решила посоветоваться с отцом, а потом ехать дальше.

Башлыков опустился на сиденье рядом с девушкой.

- Поезжайте налево. Там прямая дорога на почту, - пояснил он. - Одну секунду - я закрою за нами ворота…

13

В половине одиннадцатого обеспокоенный доктор Иркутов позвонил Градову. Возмущаясь, он спросил, почему Мозарин вызвал, на ночь глядя, его дочь в Томилино. Майор поинтересовался - кто звонил Людмиле из Уголовного розыска. Доктор этого не знал. Он лишь добавил, что девушку предупредили - дача в Томилино находится против школы.

- Вам это Людмила Павловна сообщила?

- Нет. По четвергам собирается компания у соседа - пулька, преферанс. Я ушел часов в пять, вернулся только что. Все рассказала мне сестра жены. Она иногда наезжает, контролирует, как мы с Людмилой хозяйничаем. Она случайно слышала разговор по телефону из соседней комнаты…

- Я все выясню, доктор! Прошу вас не беспокоиться!

Закончив говорить с Иркутовым, майор тотчас взялся за трубку внутреннего телефона и набрал номер комиссара Турбаева. Он попросил разрешения вызвать машину ЗИС-110. Через пять минут в автомобиль вместе с Градовым сели два оперативных сотрудника, проводник с собакой, и машина рванулась с места…

В Томилине их встретил сдержанный, чуть вкрадчивый шум наступившей ночи. Слегка покачиваясь, тихонько поскрипывали высокие сосны вдоль железнодорожного полотна. Словно бледно-желтый воздушный шар, плыла за машиной луна, то исчезая, то появляясь между вершинами сосен.

Градов с оперативными работниками осторожно направился к зданию школы. Напротив, на другой стороне улицы, темнела за деревьями интересующая их дача: в окнах света нет, тихо…

Вдали показались двое. Они медленно приближались, громко разговаривая, размахивая руками, иногда останавливаясь. Градов подождал, пока дачники не пройдут мимо, потом быстро нагнал их. На его вопрос о даче напротив толстяк в полосатой пижаме охотно ответил, что дача эта принадлежит оперному артисту Миронову. Недели две назад артист с семьей уехал в Крым, а на дачу часто приезжает какая-то старушка. Вероятно, она и сейчас там, потому что недавно на террасе был свет.