Анна Шахова - Про шакалов и волков Страница 14

— Мне нельзя нервничать! У меня завтра судебный процесс по делу единственного сына, я просто обязана дожить…

Даму ткнул в спину Петруччо, который чувствовал, что все затягивается и двор с минуты на минуту может быть атакован спецподразделениями, которые наверняка уже оповещены о происходящем. Попасть под пулю или очередь Петруччо совсем не хотелось. Его кровь при виде чужой безнаказанно пролитой крови вскипела и била неистово в голову: «Месть! Свобода! Власть! Богатство!»

— Процесс уже пошел, тетя. Молчи и молись. — Петруччо с силой толкнул женщину к Асеньке.

Когда Люша замерла и подняла дрожащие руки, ее ловко и бесцеремонно обшарил кто-то сзади и крутанул к себе лицом.

— Кто вы и что тут делаете? — спросил Дедим, держа баллончик сыщицы в руках и глядя настороженно.

— Я… я — частный детектив, и через пару-тройку минут здесь будет подкрепление, так что не советую!.. — Что именно Люша не советовала, произнести она не смогла, так как дыхание перехватило и зубы выдали громкую дробь.

— Коллега, значит. Интересно… — выдохнул Дедим. — И каковы ваши сведения по поводу этого странного мероприятия?

— А в-вы кто? — попыталась с вызовом спросить Шатова.

Дедим достал из внутреннего кармана пиджака визитку. То, что перед ней детектив, немного успокоило Люшу, и она заговорила быстро и четко.

— Я ничего не знаю относительно этого мероприятия. Попала случайно и отнюдь не с парадного входа по просьбе подруги. Ее родственник, мальчишка лет двадцати, странным образом оказался здесь в числе официантов. Впрочем, это долго рассказывать. Но, похоже, Полина не ошиблась. Что-то не так? Усиленная вооруженная охрана, камеры… Что все это значит?

— Я бы тоже хотел понять. Но нам лучше не показываться организаторам на глаза. Они пытались искать меня по всему дому, а я вроде вас умудрился сложиться в одной из этих кабинок. — Дедим озадаченно посмотрел на шкафчики. — Ума не приложу, как я это проделал.

— Со страху! — выпалила ему в лицо Люша. — Нужно бежать отсюда, и я знаю как! Ключ от подвала у меня есть, так что…

— К сожалению, бежать я никак не могу. А вот вам…

Дедим не успел договорить, так как до них донеслись с улицы три коротких выстрела и затем истошные крики заложников.

— Бегите! — гаркнул сыщик на оторопевшую Люшу и метнулся было вверх по лестнице, но, услышав шаги, спрятался под лестничным пролетом. Он махал Шатовой рукой и что-то шептал. Но на сыщицу будто столбняк напал. Она не могла сообразить, что может снова попытаться юркнуть в шкафчик.

Огромный молодой боец с банданой на голове и автоматом в руках, сбегавший вниз, замер, увидев женщину. Поняв, что опасности она не представляет и напугана не меньше тех, кто визжит на улице, он засмеялся:

— Что, кудрявая, заблудилась? От стаи отбилась? Пошли, овечка, на место.

Видя, что тетка на его приглашение не реагирует, он перемахнул через несколько ступенек, чтобы в два прыжка оказаться рядом с упрямицей:

— Времени у меня нет с тобой возиться, рыба отмороженная…

В этот момент на его шею обрушился удар такой силы, что боевик рухнул, как выпущенная из рук кукловода марионетка. Глаза его закатились.

— Вы его убили? — зашептала в ужасе Люша, глядя на сосредоточенного Дедима, который тащил боевика к двери подвала.

— Оглушил. Но и убить для профилактики было бы не грешно, — пробурчал, проверяя оружие террориста, детектив. Автомат он взял себе, а вынутого из наплечной кобуры «Макарова» протянул Люше.

— Если вы не намерены убегать, то можете поучаствовать.

Люша затрясла головой:

— Я… н-не умею…

— Ну так какого черта еще стоите?! Марш отсюда!

— Покажите один раз — как? — Шатова, удивляясь себе самой, протянула руку к пистолету.

— Взводите, целитесь, стреляете, — кратко пояснил Димитриев, взводя курок. — Нет… Вам лучше не целиться, а просто стрелять, направив руку туда, откуда идет опасность. И давайте вытащим «мальчика» за дверь, которую вы запрете, убегая. В подвале ему будет спокойнее. И нам тоже.

«Киногерой выискался! Крепкий орешек местного калибра», — думала Люша, помогая выпихнуть Дедиму здоровяка за дверь.

Тут новый взрыв криков потряс здание. Сыщики не могли видеть, как рухнули на землю полицейские у рамки, но Дедим в отличие от Люши расслышал глухие выстрелы-хлопки.

— Все, бегите! Игры окончены, — крикнул он, засовывая «Макарова» за брючный ремень и устремляясь с автоматом в руках вверх по лестнице.

На принятие решения Люше традиционно понадобились считаные мгновения. Она заперла дверь, отрезав громилу от своих подельников, и привычно рубанула рукой. «А вот никуда не уйду! В конце концов, я “Помощь идет” или “Помощь убегает”? Чему быть, того не миновать!»

— И баллончик пусть отдаст, «орешек»… — пробормотала Шатова, рванув вверх по лестнице за Дедимом.

Генерал МВД Иван Иванович Смелов с недоумением разглядывал ММС, полученное от давнего знакомого — некогда мелкого советского управленца, затем успешного бизнесмена, а ныне — члена думской фракции. Подпись под странной фотографией гласила: SOS! А на первом плане самой фотографии были видны женские расставленные ноги, за которыми… лежал молодой мужчина с безжизненным лицом. На лице, по всей видимости, и хотел сконцентрировать внимание депутат, но изображение получилось смазанным. Впрочем, красное пятно на лбу мужчины генерал разглядел отчетливо.

Смелов прекрасно помнил, что депутат не отличался склонностью к алкоголизму и экстравагантным выходкам. Он набрал его номер, но на звонок никто не ответил, лишь механический голос, как водится, попросил оставить сообщение.

— Чертовщина… — буркнул Иван Иванович. Пожевав губами, он встал с дивана и подошел к окну. Распахнув его, крикнул: — Леля! Ты новости смотрела?!

Жена Леля сидела на кресле-качалке в саду, закутавшись в плед. Она вздрогнула, проснувшись.

— Господи, ни минуты покоя! Какие новости, Ваня? Мы же только Гену проводили!

Семейство сына было шумным, внуки капризничали и веревки вили из бабки с дедом, потому генеральша с облегчением задремала, избавившись от отпрысков. Иван Иванович захлопнул окно и решил позвонить своему заму, но, покрутив телефон в руках, отложил его.

— Нет, чушь какая-то… — мотнул он головой и пошел в гостиную, чтобы включить телевизор. И сразу попал на спецвыпуск новостей на круглосуточном московском канале. Красотка-ведущая серьезно вещала:

— …возможно, бандитское нападение имеет подоплекой политическую акцию, направленную на подрыв российско-американских отношений, которые в последнее время и так нельзя назвать безоблачными. Подробности — у нашего корреспондента, который находится рядом с улицей Замазина.

Но репортаж генералу посмотреть так и не довелось, потому что оба его мобильных — личный, который знали лишь самые близкие люди, и служебный — зазвонили одновременно. Иван Иванович схватил служебный, непроизвольно вытянувшись в струнку, — звонил министр полицейского ведомства.

— Здравствуйте, Иван Иванович. Вы в Москве? Оповещены о происшествии на улице Замазина? — сухо спросил министр.

— В общих чертах, — откашлявшись, сказал Иван Иванович.

— Ну так входите в частности! Немедленно беритесь за руководство этого дела. Похоже, оно серьезнее, чем кажется на первый взгляд, и головную боль заработает ФСБ, но пока… Не мне вам объяснять, чем чревато промедление. Впрочем, две смерти наших людей — более чем достаточная жертва подонкам, как вы думаете? Я уже побывал на месте и теперь жду вашего рапорта.

Начальник дал отбой, и генерал сказал «Есть!» отрывистым гудкам.

— Лле-ля! — взревел он, метнувшись к окну. — Немедленно собирай меня! В Москве ЧП!

И он снова схватился за телефон. На этот раз личный, который буквально разрывался от звонков заместителя, полковника Петра Петровича Оробцова.

Из его рассказа следовало, что на гостей поэтического вечера, затеянного американской миллиардершей, произошло нападение некой преступной группы, в числе которой находятся охранники Гладкой. Выстрелы и крики из двора частного института услышали жители близлежащих домов. Через пять минут на месте были две патрульные машины. К тому моменту охранниками Гладкой или людьми, выдающими себя за таковых, у институтских ворот были убиты два сотрудника ГИБДД. Согласно фотографиям, сделанным одним из жильцов соседнего дома с чердачного окна, вооруженные люди — молодые мужчины, все европейской внешности — заталкивали людей в здание института. Пятнадцать минут назад место преступления оцеплено группами ОМОНа. Но во двор проникнуть пока не представляется возможным: на крыше находятся снайперы, также двор простреливается с первого этажа. Полковник Северянин чудом не попал под автоматную очередь.