Джадсон Филипс - Детектив США. Книга 2. Страница 14

Он снова вышел из дома, подошел к погребу, открыл Дверь и стал спускаться вниз по лестнице. Потолок был затянут паутиной, сквозь которую он едва разглядел лампочку. Пригнув голову, он подошел к выключателю и нажал на него. Справа, в углу, аккуратной стопкой были сложены дрова, предназначенные для камина. Слева находился титан для нагрева воды, а за титаном располагались полки, к ним-то он и направился. Полки были сверху до низу заставлены всевозможными банками и коробками. Варенье, галеты, свечи — чего там только не было! Внимание его, однако, привлекли банки, содержимое которых по виду напоминало соль или сахар. Он взял одну из банок, открутил крышку, понюхал, опустил в банку палец, поднес его ко рту и слизнул порошок, — сладко, значит, сахар. Ох, уж эта миссис Филдинг, — наверняка опасалась новой войны, и потому запаслась изрядным количеством сахара. Да-да, — запаслась изрядным количеством сахара…

И Заку вновь пришла в голову мысль о пусковых ракетных установках.

Он поставил банку на место, рядом с другими банками, которые также были наполнены сахаром и осмотрел остальные полки. Ящика не было. Наконец он обнаружил и его — ящик стоял на чемодане в дальнем углу подвала. Он открыл его, достал отвертку и пассатижи, выключил свет и, стараясь не задеть паутину, вышел из подвала, в котором хранились тайные сахарные припасы миссис Филдинг.

Только он вышел из подвала, как к дому подкатил автомобиль и резко затормозил.

— Зак!

Он узнал голос Инид Мэрфи. Он аккуратно прикрыл двери подвала, развернулся, быстрым шагом направился к ней и вдруг почувствовал, что не в силах сдержать радостной улыбки. Но столь же внезапно улыбка исчезла с его лица, когда он обнаружил, что Инид приехала с Фредди Бартоном, чемпионом регаты.

— Что, — заготавливаем варенья-соленья — спросил Фредди.

— Да. Совсем немного, чтобы продержаться хотя бы до конца зимы, — ответил Зак. Инид подбежала к нему и взяла за руку.

— Я так беспокоилась, просто ужас, — заговорила она. — У вас есть еще какие-нибудь новости?

— Нет.

— Что вы намерены предпринять?

— Уехать, — ответил он.

К ним приблизился Фредди Бартон.

— Неплохой домишко, — одобрил он. — Хороший вид на море.

— Да, — отозвался Зак. — Может, вы пройдете на веранду. Оттуда вид еще лучше.

Фредди вопросительно поднял брови:

— Вы хотите остаться вдвоем?

— Да, — ответила Инид.

— Ну, конечно, конечно, — произнес Фредди с явной иронией. — Что ж, буду выступать в роли купидона.

Он обогнул угол дома, и когда стал подниматься по ступенькам, до их слуха долетел стук каблуков.

— Где вы были все это время? — спросила Инид. — Я вам звонила, звонила…

— В тюрьме. Послушайте, вы узнали…

— Как в тюрьме?

— А так, обыкновенно. Вы узнали, когда в прошлом году проводилась регата?

— В прошлом году она проводилась 13 июля, — ответила Инид. — Но выяснила я это только сегодня утром.

Зак кивнул головой.

— Это очень важно, Зак?

— Думаю, нет.

— Что вы имеете в виду?

— Мэри утонула двадцать пятого.

— Думаете, эти события как-то связаны между собой?

— Не знаю.

Они стояли, молча глядя друг на друга.

Первой тишину нарушила Инид.

— Вы сказали, что уезжаете. Без Пенни?

— Я заберу ее в Провиденсе.

— Вы вернетесь?

— А почему вы спрашиваете меня об этом?

Она прикоснулась к его руке и мягко, очень нежно произнесла:

— Потому что я очень хочу, чтобы вы вернулись, Зак.

— Зачем?

— Я могу показаться вам глупой…

— Нет, я…

— Безрассудной и…

— Да что вы…

— …утратившей стыд Веселой Вдовой.

— Инид!

— Но для меня это очень-очень важно, Зак. Так вы вернетесь?

В ее лице было столько растерянности, столько страха, словно она боялась, что ее вот-вот обругают, оскорбят.

— Но вы… вы ведь так мало знаете меня, — удивился он.

— Я знаю вас достаточно хорошо, Зак, — возразила Инид.

— Я… я не такой уж и славный парень. Болтаюсь тут с унылой физиономией, и…

— Вы славный парень. Вы очень славный парень. — Она вдруг поцеловала его в губы. На этот раз он ответил на поцелуй. Он ответил, потому что она была женщиной, милой и нежной, потому что сейчас в нем было только одно желание — желание любить и быть любимым, желание называть кого-то своей единственной, возможно, именно эту женщину. Она отстранилась от него, но продолжала держать его руку в своей руке.

— Вы вернетесь.

— Время покажет.

— Вы вернетесь, — повторила она.

Послышались шаги Фредди. Она отпустила его руку, но взгляд ее по-прежнему был прикован к его лицу.

— Вид как вид, — пробурчал Фредди. — Я уже устал им любоваться.

— Когда вы уезжаете, Зак? — спросила Инид.

— Паром в час сорок пять.

— Вы поедете на пристань? — спросил Фредди.

— Да.

— А меня с собой не прихватите?

— Но я еще задержусь дома на некоторое время.

— Ничего, я могу подождать.

Зак окинул Фредди изучающим взглядом. Человек, звонивший ему вчера по телефону, сказал, что за ним будут следить, чтобы убедиться в том, что он действительно сел на паром. Может, следить за ним должен Фредди Бартон?

— Простите меня, пожалуйста, — сказал Зак, — но я бы предпочел ехать один.

— Понимаю, — снисходительно улыбнулся Фредди. — Ладно, доберусь как-нибудь. Может, еще встретимся.

— Может и встретимся.

— Я почти в этом уверен, — Фредди повернулся к Инид. — А ты, радость моя, не подбросишь меня до теннисных кортов? Я уже на полчаса опаздываю.

— Позвоните мне, пожалуйста, из Провиденса, Зак! — попросила Инид.

— Хорошо.

Она взяла его руку и крепко ее сжала.

— Будьте осторожны!

— Буду, — пообещал он.

В 10.30 он вышел на причал.

Вглядываясь в морскую даль, он снова и снова задавал себе вопрос, что же могло случиться с Мэри в прошлом году. Как вообще тонет человек? К тому же, если это опытный пловец? Наверное, не сразу. Человек, наверное, долго, мучительно борется. А если ему еще и помогают утонуть?..

«Ваша жена Мэри не утонула».

«Течений в бухте много, они очень коварны, мистер Блейк. Вашей жене не следовало заплывать так далеко».

«Мэри больше нет», — пронзительным, жутким эхом отзывалось в то лето в его голове.

«А, может, просто судорога, мистер Блейк. Может, именно так все оно и было».

«Мэри больше нет, Мэри больше нет, Мэри больше нет», — глухими, тяжелыми ударами отзывалось в голове.

Теперь же, когда он глядел на воду, ощущения опасности не было. Ее спокойная гладь отражала голубое безоблачное небо. На горизонте, неподалеку от Элизабет-Айлендз, он увидел яхту с ярко-красными парусами. Какой чудесный день, особенно здесь, на причале, где жизнь острова, подобно морским волнам, плещется с приглушенной размеренностью. Он понял, почему приезжают сюда люди — даже те, которые несут в себе зло. Теперь он понял.

Он бы не узнал лодку Клауда, если бы не разглядел ее названия — «Ивлин». Это была обыкновенная рыбацкая лодка, светло-голубая, на борту которой черной краской было выведено имя мертвой женщины. Он подошел к лодке. Мускулистый мужчина в майке, копался в двигателе. В уголке рта торчала сигара. Мужчина беспрерывно жевал ее, не обращая внимания на то, что она давно погасла.

— Можно подняться на борт, капитан? — спросил Зак.

Мужчина поднял голову. Он был небрит, на правой щеке краснел длинный шрам. Он вынул сигару изо рта, пристально посмотрел на Зака и произнес:

— А вы кто будете?

— Закария Блейк. Это ваша лодка?

— Нет. А что? В чем дело?

— Я хотел бы поговорить с вами.

— О чем?

— Я предпочел бы говорить в лодке.

— Что ж, прыгайте.

Зак прыгнул в лодку. Он поискал взглядом, куда бы сесть, но не найдя ничего подходящего, устроился на пустой канистре. Мужчина продолжал копаться в двигателе. Пальцы у него были грубые, но с двигателем он обращался с деликатностью хирурга.

— Вы уже в лодке, — заметил он, не поднимая головы, — ну, так что вы хотите мне сказать?

— Вы знаете Джона Клауда?

— Нет, не знаю такого.

— Тогда каким образом вы оказались в его лодке?

— Меня наняли.

— Для чего?

— Чтоб выйти в море.

— Зачем?

— Рыбу ловить, наверное. Для чего ж еще выходить в море, к тому ж на рыбацкой лодке?