Татьяна Гармаш-Роффе - И нет мне прощения Страница 15

– Простите… – смутилась Манон. – Я ужасно бестактна…

– Вы просто вопиюще бестактны! – улыбнулся Кис. – Так что там насчет брака по расчету?

– Папа наш был заместителем министра финансов еще при советской власти. Это означает связи, как вы понимаете…

– Разумеется. О «связях» я могу рассказать даже больше, чем знаете вы. Не потому, что знаком с биографией вашего отца, но потому, что застал те годы уже взрослым… Вы-то совсем младенцем были, судите по чужим рассказам. А я работал на Петровке. То есть сам видел и слышал такие вещи, о которых рядовой советский гражданин не подозревал и даже предположить не мог. Если у вас будет время и желание послушать истории о том, как партийная элита уже тогда хороводилась с криминальными группировками, как запускала руку в «народную» казну, как диктовала судам, как… В общем, заходите на огонек.

Манон кивнула, бегло улыбнувшись.

– А потом перестройка, в которую папа…

– …капитализировал свои связи.

– Точно.

– И превратил их в бизнес. Высокодоходный.

– Да… А вы тоже… Вы осуждаете моего отца?

– Я, деточка, осуждаю лишь одну вещь: насилие. Физическое, моральное, душевное. Если ваш отец никого не убивал…

– Боже! Конечно, нет!

– …а лишь воспользовался имевшимися связями, то на его месте любой другой человек поступил бы точно так же. В том числе и я. Осуждать его значило бы осудить себя самого. Я не вижу причин для этого.

– Жаль, что такие умные люди встречаются редко, – улыбнулась Манон.

– Не льстите мне, иначе я заподозрю, что вы пытаетесь увести разговор в сторону и скрыть от меня важную информацию! – усмехнулся детектив.

– Я не льщу, я действительно… – она запнулась и порозовела, как школьница.

– Итак, Гектор женился на Аиде по расчету. На вашем папе женился, по сути. И она это понимала, – Кис решил вернуть беседу в нужное русло и добраться, наконец, до сути.

– Папа ее очень агитировал. Это была его идея: выдать Аиду за Гектора. Он тогда только-только взял его к себе в Межбанковский комитет и считал Гектора многообещающим специалистом в финансовом деле…

– Все ясно, Манон. Что дальше?

– Дальше?.. Не знаю… Я только хотела вам объяснить, отчего Аида, понимая, что Гектор женился на ней по расчету, все же надеялась создать хорошую семью… С одной стороны, папа настаивал, с другой, она уже не надеялась встретить такую любовь, о которой мечтала…

Алексей был разочарован, – он, по правде сказать, ожидал информации более существенной, чем психологические подробности, но виду не подал. В конце концов, сам виноват: увел тему в сторону.

Он быстро перебрал в уме детали предшествующего разговора и вернулся к тому, что его интересовало:

– Значит, Аида довольно болезненно относилась к похождениям мужа?

– Да. И мне об этом не раз говорила. Винила себя. Я пыталась ее разубедить, что-то дельное посоветовать… Но что можно было посоветовать «дельного», если Гектор никогда ее не любил! И требовал от моей сестры, чтобы она не доставала его вопросами, почему он отсутствует дома вечерами… Постепенно она к этому привыкла, и ее отношение уже перестало быть болезненным… Оно просто превратилось в непроходящую тоску… Однако не так давно, – чуть больше месяца назад, – Аида вдруг преобразилась. Отсутствие мужа по вечерам уже не волновало ее. Наоборот, она и сама стала часто уходить… И уклонялась от моих расспросов. Я не сразу догадалась, но все же пришла к выводу, что Даша влюбилась. Теперь понятно, что я не ошиблась. Полиция рассказала нам о письме в ее компьютере… Какой-то человек назначил Даше встречу, сказав, что за ними кто-то следит и что он хочет понять, кто это. Так?

– Так. И приписал: «Моя любовь убережет нас».

– Думаете, этот человек ее и убил?!

– Который?

– Тот, что следил!

– Кто мог следить за влюбленной парочкой, по-вашему?

– Только не Гектор! Ему Даша была безразлична.

– То-то и оно… В принципе, убить Аиду мог и тот человек, который позвал ее на встречу, а слежка послужила лишь предлогом. Не исключено, что выдуманным.

– Но ведь Аида его любила! И он ее! Какой же смысл, зачем убивать свою любимую?!

– Не знаю, Манон. Не будем пока гадать, ладно? Во всех случаях, я говорил только о вероятности, что слово «избавиться» относилось к Аиде. На самом же деле мы не знаем, к чему или к кому оно относилось. Представьте, в театре или на концерте она могла услышать разговор знакомых, где речь шла о бизнесе. Например, партнеров ее мужа. И Аиде показалось, допустим, что эти партнеры решили избавиться от Гектора. Отнять, к примеру, его долю акций. Или исключить его из совета директоров, мало ли. Такое ведь тоже могло быть, верно?

Манон кивнула.

– Но Аида не стала бы бросать на этих людей тень, не будучи уверенной, что правильно поняла смысл долетевших до нее слов?

– Без сомнения.

– И никому не пересказала ту фразу.

– Но в результате-то избавились от нее, от Даши!!!

– Два данных факта могут оказаться ничем не связаны, Манон… А пока этот разговор должен остаться между нами. Надеюсь, мне не нужно тратить свое красноречие, убеждая вас сохранить его в секрете?

– Разумеется.

– Тогда… Тогда не буду вас больше задерживать, – произнес Алексей, думая о том, как бы теперь подъехать к вдовцу, чтобы выспросить о вечере Аиды накануне убийства. С полицией Гектор побеседовал вполне любезно, но неизвестно, как отнесется к частному детективу…

Кис направился к выходу.

– Хотя нет, погодите, еще вопрос! – вернулся он в гостиную. – С кем обычно сестра ваша ходила на спектакли и концерты?

– Одна. Хотя, как знать, может, в последнее время и не одна, а с ним…

– Но не с мужем?

– О, нет.

– Манон, мне необходимо переговорить с Гектором… – Кис глянул в блокнот, – Александровичем. Только я не уверен, что он согласится на встречу.

– И не сомневайтесь: не согласится! Гектор заносчив, как это свойственно плебеям… А знаете что? Не уходите, давайте я ему сейчас сама позвоню. Мне он не откажет. И передам вам трубку!

Алексей нашел эту мысль удачной. Через несколько минут он получил трубку в руки.

– Он готов ответить на ваши вопросы, но только по телефону, – шепнула ему девушка.

Вопрос у детектива на данный момент имелся лишь один: куда ходила Аида в вечер, предшествующий убийству?

Однако его ждало полнейшее разочарование: Гектор понятия не имел, поскольку сам дома отсутствовал.

А Кис-то уже предвкушал хоть малюсенький просвет в этом деле…

Покинув Манон, прямо из машины детектив позвонил Марине и Людмиле, подругам Аиды, но и они не пролили свет на тот вечер. Тогда он, открыв папку с копиями документов, принялся набирать все номера, что в ней содержались, подряд: и близких знакомых, и дальних, и матери ее, и отца, с тем же вопросом: где была Аида в вечер накануне убийства?

Ответа он так и не добыл.

Кис ненавидел тупики. Он не верил в них. Отказывался принять саму идею, что убийца не оставил следов и сумеет уйти безнаказанным. Следы есть! Надо только суметь их найти. Совершенных преступлений не существует – существует лишь несовершенное следствие. Несовершенная логика. И несовершенная наука. Которая с каждым годом умеет все больше, надо признать, – только открытие анализа ДНК чего стоит! Один волосок и…

Было бы только с чем его сравнить. На плаще Аиды нашли два темных коротких волоска, но кому, какому мужчине они принадлежали? Возможно, вовсе не любовнику, а мужу или отцу… Эксперты взяли образцы волос у обоих, подождем результатов…

Всю дорогу к себе на Смоленку Алексей прокручивал в уме скудные факты, так и этак… И, подъезжая к дому, нашел малюсенькую зацепку! На нее поднатолкнули слова Манон о том, что в театре Аида всегда выключала телефон. Стало быть, если кто-то ей в тот вечер звонил, то…

Забравшись за свой любимый стол в кабинете, Алексей принялся заново набирать уже знакомые номера, задавая на этот раз иной вопрос: «Вы звонили в тот вечер Аиде?»

Два человека недвусмысленно заявили, что детектив их «достал». Еще несколько сумели скрыть раздражение. Большинство же отнеслось к расспросам детектива с пониманием, некоторые даже с сочувствием и готовностью отвечать на любые вопросы. Последнее радовало. Чисто по-человечески.

Однако все отвечали: «Нет, не звонил(а)».

Повезло ему на едва ли не последней попытке: тревожить родителей Аиды детектив лишний раз не хотел и поставил их в самый конец списка.

Ирина Анатольевна отозвалась сразу.

– Да, в тот вечер я попыталась связаться с дочкой. Хотела напомнить ей о своем концерте, который должен состояться через неделю… Я забыла, что она собиралась на какой-то спектакль, и позвонила… Но телефон доченьки не отвечал, и я повесила трубку.

«Повесила трубку». Трубки уже давно никто не вешает, а нажимают на кнопку, но выражение это еще часто можно услышать, особенно от людей за тридцать.