Татьяна Гармаш-Роффе - Ягоды страсти, ягоды смерти Страница 15

Вот как странно устроена душа: никак не мог он смириться с теми словами, которые сказал Даше! Хотя ведь знал он – знал твердо! – что сказал ей самые лучшие, самые правильные слова в данной ситуации...

Но он знал, как больно ей сделал. И свербело у него внутри, словно в него вонзилась, куда-то в подвздошье, с воем и визгом дрель.

Влад мучительно искал выход. Он не хотел смириться с мыслью, что выхода не существует! Он едва не кинулся к Борису Аркадьевичу... Но вовремя остановился: если он скажет Борису Аркадьевичу правду, тот может Влада быстро уволить, чтобы избавиться от потенциальной угрозы... И тогда Даша умрет!

Кроме того, теперь ясно: они следят за Борисом Аркадьевичем, они знают, что и как устроено в его доме... Если Влад хозяину проговорится, тот примет дополнительные меры для своей безопасности. И они это увидят. И все поймут. И тогда они Дашу...

Влад забурился в Интернет, принялся читать криминальную хронику, чего с ним раньше не случалось. Вдруг где-то мелькнет рассказ о том, как кто-то выкрутился, ушел от шантажа!

Но чтение не принесло ему никакой подсказки. Из проглоченной им информации следовало ровно то, что он и без этих статей понимал: как только Влад выполнит задание (если выполнит!) то его самого уберут! Так происходило в этой криминальной хронике практически всегда... И обещание собственного бара – это обещание для лохов! Коим Влад, без сомнения, являлся в глазах «Благодетеля» и тех, кто стоит за ним!

Смерть, со всей очевидностью, выпадала ему в любом случае.

Он снова запоздало и бесполезно пожалел о столь бездумно принятом им предложении.

А мог бы жизнь просвистать скворцом,Заесть ореховым пирогом...Да, видно, нельзя никак.

Тело его изнемогало и болело от ласки – она была предназначена Даше, но не могла дойти до нее, отчего разрывала его на части. Он гладил и целовал скудную подушку в комнатке, которую отвели ему в доме хозяина, словно пытался передать через нее свою любовь Даше...

Запах смородиновой почки... Он не был обманчив. Почка, бутон, росток – нераскрывшаяся, запеленутая в клейкие чешуйки своих неудач и комплексов женственность. Чтобы это растеньице раскрылось, отважилось проклюнуться и распуститься во всей своей красе, ему требовалось очень много солнца и очень много влаги и всяких питательных веществ... И он, Влад, был готов стать для нее и солнцем, и дождем, и питательным раствором. Он чувствовал мощный прилив счастья, когда ее тело разгоралось в его руках, чутко реагируя на каждое прикосновение, каждую ласку...

Влад вспоминал, одновременно представляя все то, что он еще хотел бы проделать с ней в постели, чтобы насладить ее, чтобы выразить свою любовь, свою потребность в близости с нею, свою жажду и необходимость быть с нею!

Только теперь он уже никогда не сможет это выразить...

Зачем им понадобилось убить Бориса Аркадьевича – он таким вопросом даже не задавался. Это был весьма приближенный к Президенту человек и один из самых ярых борцов с коррупцией.

Конечно, когда посмотришь на его хоромы, городские и загородные, на всю многочисленную челядь, на охрану размером с дивизию, то понимаешь, что сам он не на честную зарплату все это приобрел. Но боролся он с коррупцией меж тем истово: видимо, путем каких-то оригинальных умозаключений он не считал себя причастным к общему свальному греху в государственно-национальном масштабе.

Как бы то ни было, его крестовый поход против коррупции выглядел очень искренним, даже искренне-идейным, что никак не могло понравиться тем, против кого поход планировался! А их, без сомнения, много... Отчего те или иные «многие» захотели Бориса Аркадьевича устранить. Да так, чтобы никто не заподозрил заказухи. Тут все так понятно, что хватит средней школы, чтобы сообразить.

Что непонятно – как он, Влад, оказался на перекрестке, на перекрестном огне?!

А он-то, дурак, радовался: денег на новой должности будет больше! Уже подсчитывал: сколько ему понадобится работать, чтобы на свой бар накопить. О семье стал мечтать с Дашей. А для семьи деньги – вещь нелишняя...

Впрочем, как он оказался на перекрестке, очень даже понятно. У ББ повсюду охрана, к нему не подступиться. Учитывая, что они («Благодетель» лишь верхушка айсберга, он просто представитель, «спикер» враждебных и при этом мощных сил!) хотят выдать смерть ББ за несчастный случай, им нужен некий лох, но при этом вхожий в его Дом. С первым сомелье вышел облом, и его устранили. Теперь они окучивают Влада.

Да, именно так. Охрана с ББ повсюду, к нему не подступишься! Снимать его выстрелом с оптическим прицелом им никак не с руки: они же хотят, чтобы никто убийства не заподозрил! Чтобы все выглядело как несчастный случай!

Ну что ж, если рассуждать логически, то они верно выбрали наиболее уязвимое звено: нового сомелье ББ! Которого они же, путем какой-то цепочки знакомств и отношений, сумели Бурлову Борису Аркадьевичу порекомендовать!

Что ж, тут все более-менее ясно...

«Благодетель» позвонил через три дня, в которые Влад усиленно напрягал мозги в поисках выхода и не находя его...

– Мы учли твое мнение, – проговорил «Благодетель». – И выработали новый подход. Твой хозяин любит пить пиво из банок, верно?

– Да, – вынужден был подтвердить Влад.

– Тебе нужно будет закупить для него пиво в новом магазине. Недавно один такой открылся в Центре, я скажу тебе адрес. Ты его купишь, скажешь, что это самое лучшее пиво и дашь ему.

– И?..

– И...

Его собеседник заметно колебался.

– Я не возьмусь подстроить несчастный случай, если не буду знать, в чем он состоит! Иначе я могу сделать ошибку, которую вы вмените мне потом в вину, а меня это совсем не устраивает! – пер он напролом.

– Понимаю. В общем, эти банки будут обработаны веществом против крыс... А оно смертельно для человека тоже.

– Отлично, – бодро ответил Влад. – Скажите, куда и когда подъехать.

– Завтра.

На следующий день он получил инструкции, куда и когда подъехать за пивом. И подъехал: ведь купить пиво еще не значит убить.

В магазине Влад спросил нужного человека, сказал нужные слова и получил две упаковки по шесть банок в каждой. Он еще на месте увидел, что поверхности банок покрывает слой вполне заметного порошка, но позвонить «Благодетелю» не мог: связь была односторонней.

Тот, впрочем, весьма скоро дал о себе знать.

– Я в курсе, что ты товар получил! – сообщил он.

– Он никуда не годится, ваш товар!

– Почему это? – обиделся «Благодетель».

– Этот ваш крысиный яд лежит на поверхности банки толстым слоем! Вы что, в самом деле думаете, что Борис Аркадьевич станет глотать из таких банок, не заметив странный слой кристаллов на них?!

– Кристаллов?

– Послушайте, я не знаю, кому вы поручаете подобную работу, но вам надо иногда интересоваться ее результатами! На банках с пивом лежит заметный глазу слой розоватой пудры, состоящей из мелких кристаллов, и Борис Аркадьевич ни за что не станет пить из них! Вы сказали, что хотите устроить несчастный случай, а меня подставить только на уровне халатности, – старался капризничать Влад, как мог, – так вот, эти ваши банки – прямая подстава! Его охрана от меня живого места не оставит, как только рассмотрит подобный налет на банках! Вы что, хотите провалить все дело?!

– Я разберусь, – дрогнул «Благодетель».

– ...Ты, когда берешься выполнить поручение, ты результаты проверяешь?!

– А что такое? – недовольно откликнулся собеседник.

– А то! Твой крысиный яд заметен на глаз! Ни один нормальный человек не станет пить из банки, покрытой налетом!

– А он что, покрывает?

– О чем я тебе и толкую!

– Ну, знаете, вы меня просили найти яд... А как он выглядит, об этом вы не спрашивали!

«Уёб...ще», – выругался про себя «Благодетель». Вслух не произнес: не им был выбран этот исполнитель, не ему и критиковать.

– Придумай что-нибудь другое, – произнес он, – более надежное!

Но сам он ни на секунду не верил, что этот человек способен придумать что-либо толковое. Он был, что называется, блатной, – как будто не хватило нескольких десятков лет, чтобы стало ясно всем и каждому, что блат не гарантирует ни качества работы, ни талантов в нужном деле...

Он и сам когда-то работал с блатными, в том числе и со своими собственными «протеже»... Но ему понадобилось совсем немного времени – пара-тройка лет, – чтобы понять всю безнадежность подобных ходов. Из того, что человек «свой», никак не следовало, что он умен, что толков, исполнит задание на высоте. Нет!!! В каждом деле требовались определенные таланты, и принадлежность к своим ни в коей мере этих талантов не гарантировала!

Эта истина, которую он сам постиг опытным путем, казалась ему столь очевидной, что он никак не мог взять в толк, отчего ему нынче шеф подсунул своего, но при этом столь бездарного исполнителя!