Антология советского детектива-46. Компиляция. Книги 1-14 (СИ) - Адамов Аркадий Григорьевич Страница 16

— Ты что-нибудь понимаешь?

— Давай найдем отделение милиции, — посоветовал тот. — Уж там знают.

Но отделение милиции находилось в семьдесят девятом квартале, который никто указать тоже не мог. Постовых милиционеров не было видно.

Время шло. Они уже добрый час колесили между новыми, совершенно одинаковыми домами, когда, наконец, где-то впереди мелькнул милиционер. Игорь кинулся за ним с такой стремительностью, словно это было опасный преступник.

Молоденький сержант, как ни странно, знал сорок второй квартал. Он вообще знал все кварталы, но, когда начал объяснять, как до него добраться, Игорь понял, что легче найти дорогу в средневековом лабиринте.

— Знаешь что, друг? — сказал он. — Садись-ка в машину и показывай. Вашу планировку я изучу, когда на пенсию выйду.

— Граждане тоже жалуются, — согласился сержант. — Но, конечно, привыкают.

Раиса Павловна Смурнова была неприятно удивлена неожиданным визитом. Она отослала из комнаты дочку, бледную девочку лет десяти, и плотно закрыла за ней дверь.

Видно было, что семья совсем недавно въехала в квартиру. Около тахты стояли еще неубранные чемоданы, на окнах не было занавесок, мебель стояла старенькая, на явно случайных местах, куда ее поставили в первый момент по приезде.

Раиса Павловна была в домашнем платье, но полная, осанистая ее фигура и решительные жесты тем не менее производили внушительное впечатление. Глаза ее смотрели на Игоря холодно.

— Неужели вы меня не можете оставить в покое? — раздраженно спросила она. — После визита к вам я ночь не спала.

— У меня только один вопрос, Раиса Павловна, — как можно мягче сказал Игорь.

— Имейте в виду, у меня нет ни минуты времени. Вы видите? — она указала на высокую стопку тетрадей на столе.

— Всего один вопрос, — терпеливо повторил Игорь, хотя его начинала разбирать злость.

Раиса Павловна опустилась на тахту.

— Слушаю вас.

— Когда вы были в музее, вы не видели там маленькую девочку лет пяти?

— Никакой девочки я не видела! — Раиса Павловна прижала пальцы к вискам.

— Маленькую девочку в красном свитере и коричневых брючках, с белым бантом в волосах. Такие золотистые волосы до плеч.

— С белым бантом?.. — Раиса Павловна задумчиво посмотрела на Игоря. — С белым бантом… кажется… Нет, не помню! — решительно закончила она.

— Раиса Павловна, это очень важно, — настойчиво произнес Игорь.

— Ах, боже мой! Я повторяю: в музее я такой девочки не видела.

Игорь внимательно посмотрел на свою собеседницу.

— А где вы ее видели?

— Я… мне кажется, я ее видела на улице, около музея. Да, да! Около. Она гуляла с матерью. И была в пальто и берете. Но коричневые брючки, я, кажется, помню. И белый бант. Он высовывался из-под берета.

— А мать, как она выглядела?

— Мать? Молодая, эффектная женщина. Высокая, рыжеватая. Я еще подумала, как дочка не похожа на мать.

— Как она была одета?

— Черное модное пальто, белая шляпка, белое кашне, белая сумка. На шляпке — красное перышко… — И, словно спохватившись, она добавила: — Но все это очень, очень приблизительно. Я ничего не утверждаю.

— Такой приблизительности нам вполне достаточно.

Попрощался Игорь сухо, в сотый раз заверив Смурнову, что больше к ее помощи они обращаться не будут. И уже в дверях, не удержавшись, сказал:

— Вы из своих учеников тоже, наверное, страусов воспитываете? Как опасность, так голову под крыло?

— Я сама знаю, кого надо воспитывать! — вспылила Раиса Павловна. — Про жуликов и милицию им знать не обязательно!

Как только захлопнулась за ним дверь, Игорь стремглав бросился вниз по лестнице.

— Ну, Коля, живо! — сказал он шоферу. — Выбираемся отсюда — и к музею. Тому самому. Помнишь?

— А еще два адреса?

— Отпадают. Эта мегера, сама того не желая, сообщила ценнейшие приметы. Мчи, дорогой! Искать теперь надо там, вокруг музея.

Машина рванулась и, ковыляя по взрытому грунту, выехала на узкую асфальтированную дорогу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Когда подъехали к музею, начинало темнеть, но фонари на улице еще не зажигались.

Игорь не спеша прошелся перед домом раз, другой. Окна музея были освещены, там, видно, еще были посетители, за занавесями мелькали их тени.

Прохожих на улице было мало. Изредка проезжали машины, то и дело подсвечивая фарами себе дорогу.

Игорь огляделся, соображая, что бы предпринять. На противоположной стороне улицы у ворот какого-то дома он заметил две человеческие фигуры. Что это за люди, разглядеть в сгустившихся сумерках было трудно. «Небось дворник с кем-нибудь стоит», — равнодушно подумал было Игорь, но тут же мелькнула новая мысль. «Дворник! А кому в первый весенний солнечный день и быть на улице, как не дворнику? Чем бы только напомнить ему тот день?» Игорь стал перебирать в памяти события того дня на этой улице или вблизи нее, которые могли бы привлечь внимание. Драки не было, автомобильной аварии, пожара, киносъемок, митингов — тоже. Что еще? На полутемной улице вдруг вспыхнули фонари, далеко убежали две светящиеся цепочки ярких бусинок, и улица преобразилась, дома словно сбросили с себя серую накидку, и силуэты их приобрели цвет. Игорь невольно поднял глаза и посмотрел на сияющий шар над готовой, на высокую, покосившуюся мачту, с которой этот шар свисал, и вдруг вспомнил… Ну, конечно! В тот день грузовая машина чуть не своротила этот столб! И мальчишка шофер не мог дать задний ход, так растерялся. Игорь вспомнил болтливого старичка, сидевшего вот тут, на скамейке, в мятой шляпе и красном шарфе, с которым шутил Виталий. Надо того старика найти! Дворник с противоположной стороны улицы — а один из двух людей там действительно оказался дворником — сказал:

— Он теперь, считай, каждый божий день на солнышке греется, пенсионер этот. Его Прокофьевичем звать. Вон из того дома приходит, — он указал на угловой дом и тут же полюбопытствовал: — На что он вам?

Игорь объяснил.

— Точно, — подтвердил дворник. — Было такое. Сам видел. А вот гражданка такая с девочкой… — он задумчиво посмотрел на него. — Вроде припоминаю… Я как раз с Прокофьевичем беседу вел, как, мол, женщин в космос посылать. А тут эта стрекоза с бантом как раз и бегает. Я Прокофьевичу и говорю, значит: во, мол, какие сейчас получаются! Картинка! А он мне отвечает: «Но и мамаша, гляди, брильянт». Ну, я ему, конечным делом, пояснил, что тут оправа одна. Видали мы таких.

— Это где же вы таких видали? — заинтересованно спросил Игорь.

— А я, милый, считай, года два в гардеробе при ресторане высшего разряда служил. Всякого навидался. Потому у меня даже одно сомнение вошло.

Дворник загадочно умолк. И Игорь нетерпеливо спросил:

— Ну, что за сомнение?

— А то, что на мамашу тот брыльянт никак не похож.

— Не похож?

— Нипочем.

— Ну, и что этот бриллиант делал?

— Гуляла себе. Вроде бы просто так.

— Что значит «вроде бы»?

— А то и значит. Потом мне, правда, уйтить пришлось. Дерева привезли во двор. Высаживать, значит.

— Да, накидали вы мне загадок, — улыбнулся Игорь. — Спасибо.

— А чего? Вся жизнь в загадках устроена, — философски заметил дворник. — Однако разгадываем помаленьку.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Только сейчас Игорь вспомнил, что машина все еще ждет его за углом, и бегом пересек улицу.

— Коля, ты меня извини, — запыхавшись, сказал он шоферу. — Тут такое дело, Коля. В общем, ты езжай. Я останусь пока.

— Слушай. С утра ведь мотаемся, — сказал шофер. — Обед уже на ужин съехал. Сам о себе не подумаешь, никто о тебе не подумает.