Владимир Колычев - Катя, жена бандитская Страница 17

– Ну, не знаю.

– Цена вопроса – полмиллиона долларов.

– Ну, это круто, не вопрос… – в раздумье проговорила Лариса. – Только как я ему об этом скажу? Знаешь что, милый, ко мне Марат подъезжал?

– А ты ему про меня ничего не говори. Ты знаешь, кто такой Терем, знаешь, из-за чего сыр-бор был. Из-за Радика сыр-бор был. Он денег нам должен был, а Терем его закрыл. Вот и спроси, может, он хочет с Радика взять. Если хочет, мне скажешь, я потом к нему сам подъеду…

– Я подумаю.

– Насчет чего?

– Поговорю с Фимом. А там будет видно.

Марат мило ей улыбнулся и вышел из машины.

Дверь открывается ногой, кабинет заполняется братвой, бизнесмен-«терпила» в ужасе забивается в угол… Такие сцены уже в прошлом. А если существуют и в настоящем, то без участия Марата. Он человек цивилизованный, встречается с жертвой в ресторане. Правда, Радьков ждал в кабаке кого-то другого, но за стол к нему подсел Марат. Телохранители бизнесмена вскочили из-за соседнего столика, рванули к нему, но у них на пути выросли его люди. И у Кафтана внушительная внешность, и Старичок умел производить впечатление.

– Игорь Афанасьевич, ты бы успокоил своих человечков, а то шороху наделают, конфуз случиться может. Вдруг пуля прилетит, и ага! Тебе это надо? – Марат в упор смотрел на жертву. Смотрел с угрозой, а на губах – обаятельная улыбка.

– Кто ты такой? – спросил Радьков и взмахом руки осадил своих церберов.

Но Марат этого, казалось, не заметил. Он должен был производить впечатление человека отчаянного и неустрашимого. И конечно же, беспощадного.

– Не узнал?!

– Да что-то знакомое.

– Марат я. От Рауля.

– А-а… Сколько лет, сколько зим… – От волнения у Радькова дернулась щека.

– А Терема помнишь?

– Ну-у…

– И я помню… Вот этими вот руками!.. – растопырив пальцы, протянул к нему ладони Марат.

– Что – этими руками? – не понял Радьков.

– Не что, а кого!

– Кого?

Марат не стал отвечать на вопрос. Он дал понять, кто завалил Терема, навел на мысль, что может случиться с самим Радьковым, если они вдруг не договорятся, и достаточно.

– Ты мне триста штук тогда торчал!

– Не помню…

– Ты не помнишь, а проценты помнили. Они все девять лет на эти триста штук летели. Знаешь, как бабочки на огонек летят?

– Какие проценты, о чем ты? – скривился Радьков.

– Большие и жирные… Короче, два «лимона» с тебя, Радик.

– Ты что-то путаешь, Марат! Я тебе ничего не должен! Я Раулю должен был, а не тебе.

– Я за Рауля. Пацаны подтвердят. – Марат кивком показал на Кафтана, который, казалось, пытался испепелить Радькова взглядом.

– Я тебе ничего не должен, – покачал головой бизнесмен.

– Тебе нужны проблемы?

– Нет, проблемы мне не нужны.

– А они будут… Пойми, Радик, долг – святое дело.

– Проблемы, говоришь?

– Очень серьезные проблемы… Пойми, у меня бизнес, у меня серьезная структура, мне твои два «лимона» не нужны. Это дело принципа.

– Ну, если дело принципа, то давай на «лимон» договоримся, – мгновенно среагировал Радьков.

– Договорились! Полтора лимона, и никаких проблем, – усмехнулся Марат, нацелив на него палец.

– Я должен подумать.

– Пока будешь думать, полтора на два умножатся.

– Ну хорошо… Я так понимаю, ты от меня не отстанешь, – вздохнул бизнесмен.

Марат покачал головой, с насмешкой глядя на него. Нет, конечно, он не отстанет.

– Деньги переведешь на счет…

– На счет не могу, – покачал головой Радьков.

– Почему?

– Я не один работаю, у меня компаньоны. Пройдет транзакция, это привлечет внимание, возникнут вопросы.

– Ну, можно и наличностью.

– Это лучший вариант. Прежде всего для тебя лучший. Взял наличностью, и никаких проблем. Только вот… – замялся Радьков.

– Что не так? – нахмурился Марат.

– Нет у меня столько наличности. Могу предложить «лимон» двести… Это все, что есть у меня в свободном доступе.

– Хорошо, пусть будет миллион двести пятьдесят, – согласился Марат. – Миллион с четвертью, и никаких проблем.

На душе даже стало легче. А он-то думал, зачем Радьков замутил с наличностью. Оказывается, он просто хотел сбить цену. Что ж, ему это удалось.

В принципе, Марат не лукавил. Ему нужны были не столько деньги, сколько возможность почувствовать себя по-настоящему крутым авторитетом. И самоутвердиться – в собственных глазах. А если бы его еще и Катя видела…

Виски казался всего лишь горькой водичкой с горьким запахом самогона. Вчера спиртное шло строго по назначению – пьянило кровь, тупило рассудок. А сегодня как будто воду пьешь. И это на старые дрожжи!..

Ярослав поднял бокал, потянулся к Ксении. Она-то пиво пила, но все равно чокнуться надо.

– Может, не будем? – Она расстроенно смотрела на него.

– А если ни в одном глазу?

– Это тебе кажется, что ты не пьяный.

– Так и есть.

– Знаешь, что такое провал в памяти? Накроет, понесет, дров наломаешь, потом жалеть будешь. Лучше сейчас жене позвони.

– Зачем?

– Помириться вам нужно. Пока ты в здравом уме, позвони.

– Зачем с ней мириться?

– Дети у вас.

– А тебе зачем нас мирить нужно?

– Я не мирю. А нужно… На чужом несчастье счастья не построишь.

– Я тебя не понимаю.

Ярослав потянулся к трубке, набрал номер жены. Он и сам хотел помириться с Катей. Даже хотел позвонить ей вчера, еще раз объясниться. Но не позвонил: сдержался. Нажрался до свинячьей спячки, чтобы сдержаться. Даже не помнил, как ночь прошла.

Катя не отвечала. Тогда он позвонил воспитательнице детей. Оказалось, Катя с утра куда-то уехала. Детей оставила дома и уехала. Уж не к Марату ли собралась?..

Он положил трубку, обнял Ксению за плечо, привлек к себе:

– Не парься ты. Ей и без меня хорошо. Даже лучше, чем было… Может, она всю жизнь об этом мечтала… У нее сейчас все путем…

Настроение упало ниже плинтуса, и не хочется ничего… Вот если бы до Марата добраться да морду ему разбить. Однажды он сломал ему челюсть, но, как оказалось, этого было мало. Сейчас Ярослав хотел отрезать ему все, чем он привык думать. Аж по самое не хочу отрезать…

Марат в это утро был еще дома, и когда на тумбочке зазвонил телефон, быстро потянулся к нему, нажал кнопку:

– Да!

А в ответ – тишина. Только слышно, как кто-то дышит в трубку.

– Эй, что за дела!

А может, это от Радькова звонят? На днях деньги должны подвезти… Но почему тогда молчат?

– Марат? – наконец услышал он, и в душе сразу затрепетало. Звонила Катя. Неужели свершилось?

– Да, я!

– Ты мне телефон давал. Вот, я позвонила. – Голос у нее взволнованный, неуверенный, подрагивающий.

– И правильно сделала!

– Я бы хотела с тобой поговорить…

– В любой момент!

– Помнишь салон красоты, где мы случайно встретились? Там кафе напротив…

– Лечу!

Катя сидела за чашечкой кофе, с грустью помешивая в нем ложечкой. И на дно чашки смотрела с тоской. Может, кофейная гуща, но вряд ли она гадала по ней. В себя она смотрела, там что-то видела.

– Привет! – Марат подсел и с ходу накрыл рукой ее ладонь.

Она встрепенулась, повела плечом, собираясь выдернуть руку, но не стала этого делать.

– Я тебя напугал?

– Ну, в общем, да… – кивнула она, с опаской глядя на него.

– Задумалась?

– Да, задумалась…

– О чем? – Он продолжал держать Катю за руку и чувствовал, как расслабляются ее мышцы.

– Просто задумалась.

– О нас?

– А ты хотел бы, чтобы я думала о нас?

– Если бы не хотел, меня бы здесь не было. А я приехал. Примчался. Бросил все и примчался… И все равно, что где-то рядом находится Ярослав.

Только сейчас он подумал о своем заклятом друге. А вдруг это какая-то ловушка? Может, Ярослав хочет посмотреть, как Марат реагирует на его жену, чтобы затем предъявить – причем по всем фронтам, в том числе и в бизнесе.

– Ярослава здесь нет, – качнула головой Катя. – Мне нужно с тобой поговорить.

– Слушаю, – подобрался Марат.

– Я должна тебя предупредить.

– О чем?

– Ярослав думает, что ты его предал.

– Та-ак!

– Он изменил мне, я его застукала. Он думает, что это ты сказал мне про его женщину…

– А он тебе действительно изменил?

Видел он телочку, с которой мутил Ярый, но у него и мысли не возникло слить ее. Но не время думать о том, каким козлом оказался его бывший друг. Если Ярый изменил Кате, в ней сейчас бродит желание ответить ему тем же. И глупо этим не воспользоваться…

– Да, он мне изменил, – сокрушенно вздохнула она.

– И ты его застукала?

– Да, мне позвонили, сказали…

– Кто сказал?

– Не знаю, какой-то мужской голос. Да это не важно…

– Если не важно, значит, это был не мой голос.

– Нет, не твой… А ты знал? – подозрительно взглянула на него Катя.

– Если бы и знал, не сказал. Мы хоть и не дружим, но я бы его не сдал.

– Да, конечно, – вяло согласилась она.

– И что теперь?