Татьяна Гармаш-Роффе - Ягоды страсти, ягоды смерти Страница 19

Она закричала:

– Ева! Ева! Очнись!

Она ухватила ее за плечо, потянула на себя...

Толпа, состоявшая в основном из женщин, подалась в трепете назад.

Под пышной и прекрасной грудью Евы торчал нож.

Библиотечный народ отступил еще дальше, всплеснулись восклицания. Одна Даша осталась стоять возле мертвого обнаженного тела, скрюченного в лифте. Сухие рыдания без слез раздирали горло. У нее было чувство, словно убили ее саму. Словно Еву убили по ошибке – вместо нее...

...Вот уже два часа Даша сидела в «обезьяннике», все еще не веря собственным глазам: это она – тут?!

После ее ареста, точнее, «предварительного задержания», как они выразились, ее охватила паника – слепая, темная, безмысленная: как, почему, не может быть!!!

Но постепенно она взяла себя в руки. Что-что, а держать себя в руках она умеет.

И тогда Даша принялась вспоминать и размышлять.

...После общего ступора кто-то вызвал милицию. Приехавшая по вызову группа опросила всех сотрудников. Они и рассказали о своеобразных отношениях Евы и Даши, между которыми стоял якобы мужчина...

И Дашу загребли в отделение.

Спустя некоторое время ей сообщили, что отпечатки на ноже, торчавшем под грудью Евы, – ее, Дашины.

Как, откуда?!

У них в библиотеке имелась малюсенькая кухонька – столик, раковина для мытья посуды, электрический чайник и микроволновка. В единственной тумбочке ящик, а в нем вилки-ложки-ножи. На любом из приборов могли остаться Дашины отпечатки! Она, как и все остальные, предпочитала питаться на этой кухоньке, чтобы не тратить деньги на рестораны – вокруг их было видимо-невидимо, но с учетом Центра цены в них ой как кусались!

После пользования она, как и все остальные, мыла за собой приборы. Так что же за нож такой нашелся, с ее отпечатками?! Не мог, никак не мог такой нож найтись!

Даша чувствовала: это какая-то махинация! Но зачем? Почему? Кому это нужно?!

Она терялась в догадках, ответа не видела. Только знала одно: Еву она не убивала. И не могла убить. Никого. Никогда. Ни при каких обстоятельствах. Даже если бы Еву ненавидела... Но она к тому же ее вовсе не ненавидела...

Даша попробовала завести разговор с ментами о своем алиби. Она после обеда на кухоньке вернулась к себе в комнатушку-кабинет. «Спросите моих коллег, – нервничала она, – они вам наверняка подтвердят, что я из своего кабинета не выходила!!!»

Пожилой толстощекий милиционер, – звали его Толей, она слышала, как обращались к нему коллеги, – посмотрел на нее скорбно. Словно... Словно жалел ее.

– Ваши коллеги показали, что не следили за вашими перемещениями. Будучи погруженными в работу, каждый в свою.

– Не может быть! – отозвалась Даша. – Они... Я самая молодая там, но у меня есть свой кабинет, хоть и крошечный... Некоторые завидуют и следят... ревниво!.. Каждый раз, когда я выхожу из кабинета, меня сопровождают взгляды! Как же они могли не заметить?! Тем более с тех пор, как Ева зачастила ко мне! Она такая яркая... Они всё видели, всё замечали, коллеги мои! Поговорите с ними еще раз! Пожалуйста! Тут какое-то недоразумение!!!

Толстощекий Толя снова посмотрел на нее жалостливо. И сказал, что следователь обязательно опросит свидетелей еще раз.

Почему-то Даша почувствовала, что никто не опросит. Что Толя лжет. Все уже решено – неизвестно кем и почему, – что виноватой окажется она!

Все же у него, у Толи, Даша выпросила свой звонок. Единственный и короткий звонок, крик о помощи.

Она воспользовалась этим разрешением, чтобы позвонить Владу. Больше некому... Он работает теперь у крутого олигарха, и если он не совсем... Не совсем вычеркнул ее, Дашу, из своей жизни, то он...

Он поможет... наверное...

В комнате, которую отвел своему сомелье Бурлов, было, наверное, метров восемнадцать. С учетом мебели это давало шесть шагов по длинной стороне.

Шесть туда – шесть обратно, шесть туда – шесть обратно.

Сколько раз Влад сделал эти шесть шагов, он не подсчитывал.

Из слов Даши ничего не было понятно, кроме двух пунктов: первый – Ева убита; второй – подозревают в убийстве Дашу.

Где убита Ева и каким образом?!

На каком основании подозревают Дашу?!

И, главное, как ее выручать?!

Он уже в седьмой раз набирал номер секретаря Бориса Аркадьевича, но тот был вне доступной зоны.

Влад не знал толком, что хозяину скажет. Но выхода у него действительно не было – лишь просить его! Умолять, если понадобится! Даша не могла убить Еву! Не могла, потому что не могла убить! Это жуткая ошибка, и он будет умолять хозяина использовать свой авторитет, чтобы вмешаться, чтобы ошибку исправить!!!

Да только станет ли Борис Аркадьевич...

Телефон вновь зазвонил, и Влад кинулся, в надежде, что это Даша.

Но это был «Благодетель».

– Ой, какая неприятность вышла! – почти пропел тот в трубку. – Девушку твою в ментовку загребли...

– Она не виновата! – выкрикнул Влад, еще не поняв, еще не осознав, что означают слова его собеседника.

– Конечно, не виновата, – согласился «Благодетель». – Только поди докажи это ментам! Они ж тупые все! Они сволочи и скоты! Им бы лишь дело закрыть, не знаешь, что ли? А для закрытия дела требуется чистосердечное признание, сечешь?

– Но... Даша ведь... какое признание?! Даша никого не убивала!!!

– Это ты знаешь, – согласился его собеседник. – А ментам без разницы. Чистосердечное признание закроет дело. И, чтобы его добиться, они могут Дашуню твою малость...

Сердце остановилось. Владу захотелось оглохнуть на месте, чтобы не слышать последующих слов.

Но он их услышал.

– ...малость помять.

– В каком смысле?... – с трудом, непослушными губами проартикулировал он.

– Во всех! – радостно откликнулся его собеседник. – Побить ее могут... И потискать могут...

Потискать?!

Это отродье на том конце провода намекало ему, что Дашу могут изнасиловать???!!!

Стены сложились, как косточки домино; окно, мелко вздрагивая и дрожа, стекло на пол. На всей планете Земля больше не осталось ничего, что укрыло бы Влада от вселенского холода. То, что он сейчас услышал, было страшнее небытия. Страшнее смерти.

– Короче, Володенька, пока твой хозяин жив, – твоя девушка будет находиться в руках ментов. Со всеми вытекающими последствиями. А ты-то думал, пацаненок, что разорвал с ней и выкрутился? Таблеточек накупил, ой, не могу! – Его собеседник рассмеялся. – Кого провести собрался, дурень?! – И, все посмеиваясь, он отключился.

Нет ничего на свете хуже бессилия.

Когда кровь вспенивается от ярости, а при этом пальцем шевельнуть не можешь!

Борис Аркадьевич? До этого разговора Влад еще мог надеяться на его помощь, но теперь-то ясно, что дело против Даши сфабриковано! Чтобы давить на него, на Влада!

Если Борис Аркадьевич вмешается, то только дров наломает... Они это увидят, они об этом узнают и вычислят на раз, что Влад пустился с ним откровенничать!!!

Но что же делать, бог мой, что же делать, как Дашу спасти?!

И Ева...

Если дело сфабриковано, то Еву убили лишь для того, чтобы подставить Дашу! А Дашу подставили, чтобы давить на него, Влада...

То есть он виноват в смерти Евы! И в том, что Даша сидит сейчас в кутузке! Где могут над ней надругаться... Мало того, приговорить к тюрьме за преступление, которого она не совершала!!!

И все это лишь потому, что он не нашел в себе сил покончить со всем этим – покончить с собой! – еще вчера!!!

Влад достал таблетки.

Хорошее вино? Он не заслужил этой роскоши! Водичкой запьет, ничего, он и без того слишком запоздал!

Он пошел на кухню, взял бутылку воды и стакан, вернулся в комнату. Отвинтил пробку, налил воды...

Но...

Как же он может оставить Дашу в руках милиции?!

Несколько минут он сидел, сжав голову руками, надеясь остановить бешеную пульсацию внутри черепной коробки. И вдруг одна мысль словно сгустилась из этой беспорядочной пульсации – так затвердевший сколок масла рождается из взбиваемого молока. Нужно вот что сделать – нужно нанять частного детектива! Пусть он проведет свое расследование и докажет, что Даша невиновна!

Надежда слабенькая, конечно... Что может детектив против таких сил и таких структур?

Но другой надежды у него все равно не было.

В этот момент раздался стук в дверь комнаты. Влад хотел сослаться на то, что спит, но было лишь около семи вечера – не время для сна.

– Что такое? – его голос прозвучал сипло.

– Это Женя. Разговор есть. Ты не против?

Женя – начальник охраны Бориса Аркадьевича. Разве скажешь ему, что против?

– Минутку.

Влад встал, нашарил тапки и открыл дверь в свою комнату.

Женя вошел, сел на стул возле небольшого столика, где у Влада стоял компьютер.

– Ты как себя чувствуешь? – спросил он дружелюбно.