Сергей Зверев - Город страха Страница 19

Готовый к любому повороту в их беседе, Антон протянул руку и взял свой паспорт из руки незнакомца. Он выпустил документ без сопротивления, глядя на Антона с легкой улыбкой, полной затаенной опасности. Это чувствовалось, это ощущалось почти физически. Этот человек таких выходок в свой адрес не прощает. Он слишком самоуверен и самовлюблен, он явно полон комплексов неудовлетворенности. Он недооценен, он хочет быть хозяином, он мечтает об этом, он глотки рвать будет ради достижения этой цели. И других своих целей.

Портрет этого человека нарисовался в голове Антона за минуту с небольшим, пока они разговаривали. Но он рискнул и понял, что не ошибся. Такой человек уважать может только силу, оценить может только силу, а все остальное для него мелочь, пыль, прах.

Антон вытянул свой паспорт и неторопливо выбрался из машины. Огр мгновенно насторожился. Антон подошел, пару раз проведя по большой собачьей голове ладонью, и молча пошел в сторону поселка. Он готов был ко всему. К тому, что может прозвучать выстрел, может взреветь мотор и капот машины надвинется на него, чтобы припечатать к ближайшей сосне. Но ничего не произошло. Фары мазнули по стволам деревьев, а потом звук моторов двух машин затих вдали.

– Ну, – спросил Антон, – как тебе знакомство с местной нечистой силой?

Пес не ответил, он был занят изучением чего-то, что лежало возле дороги. Кажется, старый кирзовый рваный сапог. Интересно, подумал Антон невольно, а ему в самом деле важнее сейчас сапог обнюхивать или это он мне демонстрирует свое равнодушие к опасности?

Глава 5

Эта бессовестная гора шерсти прекрасно понимала, что можно и чего нельзя. А ведь Огра никогда и никто в этом доме не ругал: ни Антон, ни Мария Ивановна. Как-то сразу повелось, что в дом нельзя, а можно только в сени. И этот паразит ведь и не пытался войти, даже намека на такую потребность не показывал. А сегодня, когда Антон остался в доме вечером один, потому что хозяйка ушла к соседке на день рождения, он услышал постукивание собачьих когтей по деревянному полу, и в комнату заявился Огр.

Антон как раз разговаривал с Быковым по скайпу, и ему пришлось ограничиться тем, чтобы показать псу кулак. Огр отреагировал в своей обычной манере: зевнул во всю страшенную пасть, издав гулкий протяжный звук. Потом с шумом эту пасть захлопнул.

– Кто это там у тебя? – насторожился Быков.

– Это собака, Алексей Алексеевич, – поспешно ответил Антон.

– Собака? А звук как от человека.

– Она просто умная такая, вот и звуки издает соответственные, – проворчал Антон.

– Она? – задал Быков вопрос, которого Антон хотел избежать, но сам нечаянно спровоцировал. – Кто она? Женщина?

– Что ж вы все меня подозреваете-то, – усмехнулся Антон. – Нет у меня женщин, монах я, аскет, исповедую стоицизм[4] и воздержание.

– Стоицизм? – удивленно поинтересовался Быков. – Тебе там заняться нечем, в философию ударился? И при чем здесь стоицизм? Он к половому воздержанию отношения не имеет, насколько я помню.

– Ну, это я попытался пошутить, – стал оправдываться Антон под презрительным взглядом Огра. – Вы фото моего ночного собеседника проанализировали?

Вчера вечером, когда его на дороге остановили полицейские и где он разговаривал с неизвестным, который пытался на него давить, Антон все же умудрился поснимать с помощью своих хитрых наручных часов. Двух инспекторов ДПС удалось зафиксировать хорошо, потому что они сидели в освещенной кабине. А вот незнакомца, которого они ждали, он едва успел снять, когда тот садился в свою «Хонду» и пока там горел фонарь освещения салона.

– Сам понимаешь, что ракурсы и освещение были не самые лучшие, – кивнул Быков с экрана ноутбука, – но предположение есть. Мы смогли сверить с помощью компьютерной программы отцифрованные фотографии из управления кадров. Начали по твоему городку и не ошиблись. Это Рублев Павел Михайлович. Служил там у вас в Харитоновском отделе. Капитан полиции, последняя должность – старший участковый. Уволился два года назад.

– Есть на него что-то?

– Нет. Плохого нет.

– А хорошего? – удивился Антон.

– Скорее – стандартное. Резюме начальства, когда присваивали очередное звание, да пара юбилейных медалей. Кстати, я проверил вообще сведения о местной полиции в Харитонове. Получается, что это чуть ли не единственный отдел, откуда негативной информации не поступало. Вот тебе и намек на связь с верхами. Других давно бы замордовали подозрениями. Не бывает такого в природе, чтобы никаких нарушений, никакого негатива, никаких ЧП среди личного состава. А там все как в образцовом подразделении. По отчетам, по раскрываемости, кстати, они не на первом месте.

– Ладно, понял, – не очень весело отозвался Антон. – Мой план утверждаете?

– Валяй, только не очень рискуй. Нашего брата, как и конкурентов, никто не любит в криминальных кругах. Легенда конкурента и дельца тебя там тоже не гарантирует от неприятностей. Учти это…

– Учту.

Антон отключил ноутбук, спрятал его под перину кровати и только потом открыл окна. Дышать в комнате было нечем. Однако поругать Огра за то, что он вошел в дом, Антону не удалось. Собака тут же издала какой-то неопределенный призывный звук и зацокала когтями по полу в сторону сеней. Антон подозрительно посмотрел вслед.

Когда он вышел на улицу, Огр чуть не сбил его с ног, ринувшись к забору с неистовым хриплым лаем. Он с такой силой ударил грудью в шаткий заборчик, что задрожали столбы, поддерживающие ворота. За забором в темноте кто-то с шумом упал в траву, а потом вскочил и, пригнувшись, ринулся по переулку в сторону центра поселка.

Довольный Огр подбежал с очень многозначительной миной на морде за похвалой и иными выражениями симпатии.

– И давно ты его унюхал? – поинтересовался Антон, потрепав пса по загривку. – Это ты поэтому приперся в комнату? Молодец, что не стал сразу его пугать, а показал мне. Но тогда получается, что за нами следят? Сработало, а?

Огр ответил тем, что с готовностью поднялся на все четыре лапы и посмотрел в сторону переулка. Он явно предлагал пойти по следу. Антон отрицательно покачал пальцем перед мордой собаки…

– Нет, дружок, у нас так не делается. Пусть следит. Это нормально. А у нас с тобой не снята задача поиска свидетелей. Хочешь не хочешь, а надо снова идти на берег. Надо пытаться встретиться с теми, кто пострадал от местной мафии. Так что веди себя прилично, мы идем в гости, пока не стемнело.

Николай Иванович смахнул с лица пот и, шлепнув Катьку по голому заду, стал натягивать брюки. Секретарша быстро привела себя в порядок, промокнула носик и лобик, выскочила как ни в чем не бывало. «Вот девка, – подумал Лысенко, – все равно ей, что люди догадаются, чем я тут с ней занимался».

Он застегнул брюки и плюхнулся в большое рабочее кресло. Теперь отдышаться, покурить. Вон, все подмышки мокрые! Надо из дома пару рубашек сюда привезти. Через час совещание, а я буду…

Телефонный звонок прервал приятные размышления. Звонил прямой телефон. Это был номер специально для связи с райцентром и областной администрацией. Редко звонки оттуда доставляли радость. Только в тех случаях, когда отвечали на просьбы, сообщали, что решение принято, что все получилось. Но чаще эти звонки доставляли массу неудобств, потому что нагружали ответственностью, дополнительными проблемами. Сейчас Лысенко никаких ответов на заданные вопросы или отправленные просьбы не ждал. Значит, очередной геморрой!

– Да, – поперхнулся он в трубку. – Слушаю, Лысенко.

Говорили с ним тихим голосом, но очень веско. Звучало все как просьба, но фактически это был приказ.

– Ты там смотри сам, Николай Иванович, тебе видней на месте. Придет к тебе некто Роберт Арутюнов. Там все чисто. Мы с ними давно контакты поддерживаем, так что не волнуйся. Если будут сложности, звони. Только сложностей быть не должно. Люди эти к нам пришли сверху, нам их спустили для простоты работы, чтобы решать не через десять рук. Меньше людей знают, нам с тобой спокойнее спать. Понял?

Лысенко, конечно же, понял. Времена другие. Пришли в администрацию и областное правительство молодые, настырные, уверенные и хваткие люди. Дела делают с размахом, все у них схвачено, все организовано, все повязано. Кто не с ними, тот лихо попадается на взятках, на воровстве: все в соответствии с модной темой борьбы с коррупцией. Даже перед президентом отчитаться можно! Неугодных сдают десятками, а те, кто с ними, те работают.

Лысенко машинально посмотрел на календарь, висевший на стене. Красивый, подарочный. И, судя по календарю, до пенсии Лысенко оставалось всего четыре года. Как бы их дожить, доработать. Что-то становится все тоскливее и тоскливее. Опасность исходит от этих молодых и настырных. Как будто иноземцы пришли во власть, как иго татаро-монгольское. Непонятные все, новые. Вроде и говорят на русском языке, а слова не те, интонации не те. Одеваются в тесные костюмчики, ботинки остроносые, галстучки тонкие.