Б. Седов - Месть в законе Страница 19

- Блин, судьба! Войну прошел и - ничего. А тут, считай, в мирное время…

- Ты вон туда смотри, - указал Таганцев. - А то будет нам сейчас мирное время.

На обочине дороги, куда он указывал, стоял джип «Ниссан Патрол», на котором по Питеру разъезжал Мишаня Капустин.

- Ну че, тормозим? - спросил Сергей.

- Давай. Прижмись за ним. Да, ты пацанов наших расставил?

- А то! Все на местах, не волнуйся.

«Мерседес» Лопатина остановился сразу за внедорожником. Сергей коротко просигналил.

Кочан открыл дверцу, вышел из машины на дорогу.

- Слышь, братуха! - обратился к нему Таганцев через опущенное стекло «мерседеса». - Ты к нам садись. Вместе поедем.

- Может, я впереди, а вы - за мной? - внес предложение браток.

- А зачем? Мы и сами дорогу знаем. И - в одной компании веселее.

- Давай, давай, загружайся по шустрому! - бесцеремонно прикрикнул Лопатин. - Нам с тобой в одной машине спокойнее будет.

Кочана перекосило от злобы, но вслух он ничего не сказал. Сплюнул на асфальт и сел на заднее сиденье «шестисотого».

Лопатин, перед тем как тронуться с места, достал из кармана портативную рацию, действующую по принципу «уоки-токи» и нажал пальцем на тангенту.

- Братва, все нормально. Мы поехали, - проговорил в микрофон.

Но поехать не сложилось.

Сзади по ходу движения их обогнал «КамАЗ»-длинномер и встал перед самым капотом, перегородив «мерседесу» дорогу.

В следующую секунду мчащийся навстречу самосвал «ЗИЛ» выполнил тот же маневр, только позади лопатинского черного «мерина».

Интересное дело - никаких других машин ни впереди, ни сзади на проезжей части дороги в это время не оказалось. Скорее всего, трассу на подъездах к месту встречи Таганки и Кочана в нужное время попросту перекрыли.

Из «ЗИЛа» и «КамАЗа» высыпали люди с оружием. И тут же открыли прицельную автоматическую стрельбу.

Кто-то решил вот так просто разделаться с братками. Причем начало стремительной операции говорило само за себя. Всю эту канитель затеял некто, достаточно сведущий в вопросах силового захвата и организации вооруженного нападения из засады.

По науке это называется «Организация и ведение ближнего городского боя с применением блокировки противника автотранспортными средствами».

А по жизни гораздо короче и проще - ловушкой.

- Из машины!!! - заорал Таганцев и первым выкатился через распахнувшуюся дверцу.

За ним последовал Лопатин.

Оба обнажили стволы и открыли ответный огонь. Никто ни о чем не думал. Били по встречным вспышкам, успев залечь за колесами и, собственно, кузовом изрешеченного автоматными пулями «мерседеса».

Они не заметили, как с грохотом обвалилась бетонная секция забора, окружающего какой-то завод, корпуса которого выходили к самой дороге. В образовавшийся пролом высыпала братва, скрывавшаяся за этим забором по распоряжению Лопатина. С противоположной стороны, из-за насыпи трамвайных путей, так же поднялись бритоголовые пацаны с автоматами, изрыгающими огонь.

Две группы братков били по людям, напавшим на Таганку и Кнута, перекрестно. Расчетливо. Прицельно.

Поскольку Андрею некогда было осматриваться, он рассчитывал только на свои силы. Старался не палить «в молоко». Выстрел. Еще выстрел. Успел заметить, как схватился за раненную ногу один из нападавших. Следующего Таганцев поразил точным выстрелом в голову.

Как вскрикнул Серега Лопатин, Таганка услышал внутренним слухом.

- Кнут!!! - дико закричал в ту сторону, где залег Лопатин.

- Попали… - хрипел Сергей, стараясь на боку, не поднимая головы, забраться под днище «мерседеса». - В живот попали…

Пистолет Кнута валялся уже далеко в стороне, на асфальте.

Не мог сейчас Андрей вытащить из-под огня товарища. Чтобы помочь Лопатину, нужно было перебраться от правого переднего колеса автомобиля аж к багажнику. С учетом плотности встречного огня, такой возможности не предоставлялось. И колесо-то служило ненадежной защитой. А попробовал бы Таганка хоть чуть-чуть переместиться в сторону от него, его непременно бы пригвоздили к дороге автоматчики, стреляющие от «КамАЗа».

На присутствие и огневую поддержку подоспевшей братвы Андрей обратил внимание лишь тогда, когда напавшие залегли. Потом, оставляя лежать на проезжей части раненых и убитых, принялись отползать назад. В конце концов они побежали.

Но - не все. Одному из чужаков удалось обойти группу бригадных бойцов. Подкравшись со спины к стреляющему из-за дерева Алику Закирову, тот набросил ему на горло автоматный ремень и попытался, слегка придушив, взять живьем.

Таганка краем глаза видел, как Закиров, словно в спортивном поединке, выполнил бросок через спину, уложив нападавшего на землю. Тут же в его руке блеснул нож. Пацан не рассчитал силы. В смысле, приложил их слишком много. Потому что голову врагу отрезал напрочь. Кто хоть раз пробовал, знает - сделать это непросто. Окровавленный череп, отброшенный в сторону, как футбольный мяч, покатился прямо по проезжей части, будто нарочно, к противнику. Из среза шеи обезглавленного черным фонтаном непрестанно била кровь, словно изнутри ее качал мощный насос.

Алик, наверное, сам не ожидал от себя такой жестокости. Его тут же вырвало. Впрочем, браток уже через мгновение вновь взялся за оружие.

Еще один из бригады Таганки впал в истерику. Ему также пришлось сработать ножом. Кончились патроны, а сверху навалился здоровенный мужик и приставил к голове срез ствола. Пацанчик проткнул его лезвием стилета снизу. И насквозь. Еле-еле выбрался из-под тяжелой туши и, заорав от страха, побежал прочь.

«Что мы творим?! - подумал Андрей. - Мы как звери!»

Перестрелка стихала по мере того, как напавшая сторона, отступая, удалялась. Гнаться за ними, понятное дело, никто не собирался. Самим бы ноги отсюда унести до приезда ментов.

Пацаны прекратили стрельбу. Зачем напрасно захламлять городские кладбища. Полезнее будет разузнать, кто устроил им такую подлянку на дороге.

Один из убегающих, одетый в новенькие джинсы и короткую кожаную куртку, обернулся, когда Таганка уже встал на ноги. Их разделяло расстояние примерно в двадцать, двадцать пять метров. Взгляды пересеклись.

Андрей держал перед собой пистолет, в котором оставался всего один патрон. Тот, кто смотрел на него, стал медленно поднимать автомат, наводя ствол на Таганку.

Пришлось выстрелить.

Бывает ли так, что видишь полет пули? Определенно, нет. Это из области ненаучной фантастики и голливудских видеоэффектов. Но Андрею казалось, что он видел - пуля плавно выползла из ствола пистолета и полетела вперед, ввинчиваясь в воздух, словно буравила водяную толщу. Таганка или с ума сходил, или же видел натурально, как девятиграммовая свинцовая капля в латунной оболочке со стальным сердечником летела к цели, вращаясь вокруг своей оси. Видел, как цель, то бишь, мужик в джинсах и куртке, замер, вытаращив глаза и приоткрыв рот. Пуля должна была пробить голову. И - не пробила. Всего лишь чиркнула по черепушке чуть выше левого уха.

Из небольшой раны брызнула кровь. Мужик схватился ладонью за кровоточащую царапину и бросился бежать, прижимая к животу автомат.

Стрелять никто не стал.

Братва уже вытащила из-под «мерседеса» Серегу Кнута. Он был без сознания, но жив. Сумели завести раздолбанный самосвал. Загрузили Лопатина в кабину и повезли к своему врачу.

Только теперь Таганцев подумал, что в разгоревшейся перестрелке совсем забыл о Капустине. Где он?

Мишаня так и не успел выбраться из салона «мерседеса». Тело его в нескольких местах было пробито автоматными очередями. Но он еще дышал. Андрей наклонился к нему.

- Братуха, ты как?

- Менты… - собрав последние силы, произнес Кочан. - Менты… обещал… Харитонов… меня не трогать.

И умер тихо.

«Харитонов?!» - пронеслось в сознании Таганцева.

Не тот ли это Харитонов, с которым они не очень дружелюбно расстались два года назад в Иртинске? Похоже, что так оно и есть, ведь и братва прилетела из Сибири.

Интересное получалось кино. Тогда кто были эти, что пытались прикончить Таганку только что? Если менты, то почему отступили? Почему не «наехал» на братву ОМОН или СОБР? Эти волкодавы могли уничтожить всех пацанов до одного и не понести при этом никаких потерь вообще - их так учили. Напали люди, явно не проходившие курса спецподготовки. С этим теперь предстояло осторожно и грамотно разобраться. А вот то что Мишка Капустин перед смертью произнес фамилию «Харитонов», встревожило Андрея Таганцева не на шутку. Даже не встревожило, нет. Взвинтило до предела - так точнее.

Человек, когда-то манипулировавший Таган-кой, как безмозглой куклой, заслуживающий, по мнению Андрея, самой страшной кары, был где-то рядом!

И снова мысль о непременной мести обожгла ему сердце. А еще появилось явное предчувствие, что встреча с Харитоновым состоится совсем скоро, надо только набраться терпения.