Альберт Байкалов - Зловещий детдом Страница 19

– Спасибо, – упавшим голосом сказала она и отвернулась в окно.

В Костроме они со вчерашнего вечера. Было воскресенье, и остаток дня посвятили тому, что прогулялись вдоль набережной замерзшей Волги да посидели в кафе. Переночевав в гостинице и дождавшись, когда с улиц этого небольшого городка схлынут машины, отправились на встречу с экспертом. Впрочем, встреча в их случае – понятие условное. Еще неизвестно, пожелает или нет с ними общаться этот самый эксперт.

– Приехали! – Марта показала пальцем на табличку справа от входа в серое здание.

– Бюро судебной экспертизы, – прочитал вслух Матвей и остановил машину.

Они прошли в здание. В небольшом и темном фойе за столом сидел мужчина в камуфлированной форме. Оторвавшись от чтения какой-то книги, он удивленно-вызывающе уставился на посетителей.

– А как нам увидеть судебно-медицинского эксперта Голованова?

– Голованова? – переспросил мужчина и задумчиво посмотрел на дверь справа. – Кажется, он только что прошел…

– А как он выглядит? – Матвей медленно подошел к столу.

– Обычно, – мужчина пожал плечами. – Он единственный среди всех с усами…

– Мы пройдем? – Матвей выжидающе посмотрел на мужчину.

– Погодите, я должен ему позвонить, – мужчина взял трубку и стал набирать номер.

Двери открылись, и в фойе вошли сразу несколько солидно выглядевших мужчин и женщина с болезненным лицом.

– Алло, Илья Николаевич? – оживился охранник. – Тут к вам пришли… Ага, – он поднял на Матвея взгляд: – Проходите. По коридору первая дверь по правой стороне…

Увлекая за собой Марту, Матвей устремился через фойе.

Голованов сидел за одним из нескольких столов. Не узнать его было невозможно, он был в кабинете один и с усами.

– Здравствуйте! – поприветствовал с порога Матвей. – Моя фамилия Ткачев. Я родственник погибших два месяца назад в Кряжках Суркиных.

– И что? – Голованов удивленно уставился на него.

– Хотелось бы узнать детали, – Матвей развел руками. – У меня, – он оглянулся на Марту и поправился: – У нас в голове не укладывается, как такое могло случиться? Мы до сих пор считаем, что смерть наступила не от пожара.

– Напомните, о ком речь? – беря с края стола какой-то журнал в драной обложке, нахмурился врач.

– Сур-ки-ны, – по складам сказал Матвей.

– Так, – протянул Голованов, листая страницы. – Ноябрь… Так… Так-так! – вчитываясь в текст, он нахмурил лоб, хмыкнул и снова уставился на Матвея: – Извините, но смерть наступила в результате пожара.

– А подробнее можно? – неожиданно вмешалась в разговор Марта. – Дело в том, что я врач, и мне будет понятней ваш вывод.

– Были осмотрены дыхательные пути, трахеи, бронхи. В них обнаружена копоть, имелись сильные ожоги слизистой. То есть, – Голованов закрыл журнал, – погибшие вдыхали раскаленный воздух. Как вы понимаете, по-другому все это у них появиться не могло.

– А кровь? – она посмотрела на Матвея и вновь уставилась на врача. – Может, в ней был алкоголь?

– Если вы врач, то должны знать, что при подобных исследованиях обязательно берется анализ из глубоких сосудов. Так вот, – он кашлянул в кулак. – Следов алкоголя обнаружено не было. Однако имела место быть большая концентрация углекислого газа. Это тоже свидетельствует, извините, о том, что они сгорели заживо…

– Но могли же быть без сознания? – выдвинул свою версию Матвей.

В дверь постучали.

– Войдите, – давая понять, что разговор окончен, врач стал что-то писать в лежащем перед ним листке.

– Но позвольте, – дернулась было к нему Марта, однако в кабинет уже вошли встретившиеся им в вестибюле мужчины и женщина.

– Вы Голованов? – надломленным голосом спросила женщина и, не дожидаясь ответа, представилась: – Моя фамилия Невежина. Помните?

Матвей развернулся к выходу.

– Я хочу знать, откуда вы взяли, что мой муж перед смертью имел половой контакт с женщиной? – с нескрываемой злостью и раздражением продолжала Невежина.

– А вы хотели, чтобы с мужчиной? – не удержался Матвей и вышел в коридор.

– Твое счастье, что она не слышала, – Марта толкнула его в бок локтем. – Ты неприятностей захотел?

– Нет, я к тому, что у нас люди до сих пор не научились формулировать элементарные вопросы, – направляясь через фойе, пояснил он. – Правильно сатирики говорят, не надо ничего придумывать, нужно просто быть наблюдательным.

– Это тяжелая работа, – оказавшись на улице, заговорила Марта.

– Ты о чем? – не сразу понял он, к чему она клонит.

– О медицинских экспертах, патологоанатомах, – пояснила она. – Очень много заключений не нравится родственникам.

– Например?

– Ну, например, вот это, – Марта показала кивком головы назад. – Из того, что мне удалось услышать, можно сделать вывод, мужа этой женщины, по всей вероятности, нашли мертвым в постели в то время, когда ее не было дома. Все указывает на то, что он проводил время в компании с другой женщиной. Выводы эксперта портят репутацию семьи, и она пришла ругаться.

– Раз имело место быть убийство, то какой смысл ей возражать? – удивился Матвей. – Ведь если добиваться другого заключения, никто не станет искать убийцу.

– В данном случае не было совершено никакого преступления, – уверенно сказала Марта, остановившись перед машиной. – Поэтому она считает, что нет необходимости порочить его честное имя.

– Давай спросим? – Матвей посмотрел на припаркованную рядом с их машиной «Инфинити».

– Так тебе и ответили, – усмехнулась она. – Да и зачем нужно?

– Пока не знаю, – направляясь к машине, пробормотал Матвей, – но думаю, пригодится.

Он легонько стукнул в окно дверцы.

Сидевший за рулем здоровяк надавил на кнопку стеклоподъемника, и стекло опустилось.

– Послушай, уважаемый, – наклоняясь к образовавшемуся просвету, заговорил Матвей. – Я занимался делом Невежина. Это его жена?

– Раз занимался, значит, должен знать, что это Анна Николаевна, – удивленно протянул мужчина.

– У меня биологические экспертизы, – продолжал врать Матвей, ловя себя на мысли, что даже не знает, правильно или нет он назвал процедуру. – Что ее не устраивает?

– Ну, вы даете, – мужчина откинулся на спинку кресла и вздохнул. – Невежин умер от сердечного приступа. Доказали, убийства нет, но зачем писать, что у него было за час до этого в постели?

– А что было? – Матвей часто заморгал глазами. – Разве это возбраняется?

– Для Анны Николаевны имеет большое значение его репутация, – мужчина посмотрел на выход из морга, – а вы взяли и написали про то, как он со служанкой ей изменял…

– Зачем тебе нужно было вникать в это дело? – оказавшись в машине, стала возмущаться Марта.

– Есть на этот счет кое-какие мысли, – сказал Матвей, обдумывая пришедшую в голову идею.

– Делись, – потребовала Марта.

– Я, кажется, знаю, как вынудить нашего доктора рассказать все, что касается дела Суркиных.

– Ты думаешь, что он что-то скрывает? – она склонила голову набок, чтобы видеть его лицо.

– У любого эксперта могут быть какие-то сомнения в своих заключениях, или я не прав? – он выжидающе посмотрел на Марту.

– Насколько я знаю, эта сфера деятельности в медицине, как математика, достаточно точна, – возразила она.

– И все же я бы хотел с ним пообщаться в неформальной обстановке, – принял решение Матвей и включил передачу.

– Что для этого нужно? – забеспокоилась Марта.

– Сейчас мы отправимся на поиски помощников, а завтра повторим свой визит, – повеселел Матвей от своей идеи.

– Тебе совсем не жалко Пирата? – удивилась она. – Щенок вторые сутки один!

– Его кормят, – возразил Матвей. – Поэтому больше мне жалко соседку.

– Хорошая женщина, Ольга Ивановна, – грустно улыбнулась Марта.

Колган не успел убрать руку от кнопки звонка, как двери уже открылись.

Труху было не узнать. В порыве какой-то неистовой радости она едва не бросилась к нему через порог. Колган лишь успел протянуть навстречу цветы, тем самым избавив себя от ее объятий.

– Я так соскучилась! – она поежилась и отошла в сторону, пропуская его в прихожую.

Колган шагнул через порог и замер. Ему вдруг показалось, что Труха изображает радость через силу, как будто кто-то заставил ее так вести себя. Зачем? Чтобы притупить его бдительность? Неужели в квартире опера?

Колган развернулся спиной к стене и запустил руку под куртку, которую расстегнул, прежде чем войти в подъезд. Так он поступал всегда. Опасность при его работе может подстерегать в любом месте. Причем, исходя из негласной статистики, в самый неподходящий момент.

Труха словно не замечала его настороженности. А может, делала вид?

– Я как раз обед закончи…

Колган не дал ей договорить. Левой рукой он схватил женщину за горло, сдавил и подтянул к себе. Одновременно ногой толкнул двери. Они с шумом захлопнулись. Цветы полетели на пол. Труха раскрыла рот, отчего сделалась похожей на голодного птенца. Неожиданно Колган увидел ее зубы. Два коренных были изъедены кариесом, а из дырок торчала пища. Ему вдруг стало противно. Он отстранился от нее, разворачивая грудью в сторону комнат, и приставил ствол пистолета к виску: