Борис Бабкин - Жизнь за бессмертие Страница 2

Она внимательно посмотрела на него и улыбнулась. Вздохнула.

— Сколько придется ждать, пока «бобби» не успокоятся?.. — пробормотала Берта.

— Не меньше недели, — усмехнулся длинноволосый. — Английская полиция все делает основательно, они прекратят поиск, когда будут убеждены, что тебя на территории королевства нет. Я не понимаю, почему тебе тут не нравится, — засмеялся он. — Здесь вполне прилично, да и все, что нужно, имеется.

— Да что же за день такой? — пыхнув дымом из трубки и качнув головой, пробормотал тучный седоволосый усач. — Навалилось все разом. Нападение на автобус для перевозки подследственных, а там этот чертов ирландец, — вздохнул он. — Два взрыва в Белфасте и нападение на пост около…

— Из клиники в Нью-Элтоне сбежала Маргарет Уильямс, — быстро вошел в кабинет офицер Скотленд-Ярда.

— Черт проснулся, — пробормотал седоволосый, — и все собрал в кучу. Пожалуй, я только теперь понял суть поговорки «Чем черт не шутит, пока Бог спит». Жертвы есть? — спросил он вошедшего.

— Убит охранник, и ранен санитар, — ответил тот. — Санитара Ильямса ударили…

— Значит, ей помогли бежать, — понял седоволосый. Пыхнул дымом из трубки. — У Шона были? — спросил он.

— Старый шотландец явно доволен, — усмехнулся вошедший. — Он ее убьет сразу, как только…

— Я совсем не против такого исхода дела, — кивнул седоволосый. — С одной стороны, это неожиданно, — пробормотал он. — Я говорю о побегах немца, немки и Уильямс. — Вздохнув, он снова сделал затяжку. — Торман этот бежал, как говорится, за компанию, — усмехнулся он. — Немке помогли и, что удивительно, Маргарет Уильямс тоже. Вполне возможно, они нужны человеку, заинтересованному в алмазе, за которым, кстати, и приходили немцы. А Тормана должны были отправить в Монголию, — вспомнил он. — Убийство профессора Товасона произошло из-за алмаза, — кивнув, он затянулся.

Германия, Бонн

— Все прошло успешно, Адмирал, — войдя в кабинет, щелкнул каблуками рослый, коротко остриженный молодой мужчина.

— Я же говорил, никаких звонков, — недовольно напомнил сидевший в кресле за столом худощавый, подтянутый пожилой мужчина.

— Я не звонил, — качнул головой молодой. — Просто передавали по телевидению…

— Значит, Арнольд ее вытащил, — пробормотал пожилой. — И когда я ее увижу? — задал он вопрос.

— Несколько дней, так или иначе, — ответил молодой, — им придется отсиживаться. Повода для беспокойства нет, — заявил он. — Арнольд опытный…

— Полиция, господин Гейдрих! — оттеснив рослого, ворвался в кабинет невысокий полный мужчина.

— Значит, действительно побег удался, — усмехнулся Адмирал и кивнул: — Пусть зайдут.

— Вилли Гейдрих? — вошли трое в штатском. — В ваших интересах говорить правду. Что вы знаете о своей дочери?

— Ничего, — качнул головой Адмирал. — Кроме того, что она сбежала из тюрьмы в Англии. И я, в свою очередь, хотел бы спросить, неужели англичане…

— Послушайте, Гейдрих, — перебил его крепкий блондин в темных очках. — В ваших интересах говорить правду о вашей дочери…

— Знаешь что, инспектор, — усмехнулся Адмирал, — иди-ка ты в школу повышения профессионализма. Берта Хольц — моя племянница. Если вы не знаете даже такого факта из ее биографии, то что говорить об английской полиции? Хотя Англия — родина…

— Мы надеемся на вашу сознательность, господин Гейдрих, — официальным тоном проговорил коренастый агент полиции.

Юго-Западная Азия, где-то в горах

На небольшой, круглой, огороженной крутой железной сеткой арене стояли двое мужчин, вооруженных короткими изогнутыми мечами с широкими лезвиями. У обоих были завязаны глаза плотными черными повязками. Вокруг арены сидели одетые по-восточному мужчины и женщины.

— А-а-а! — протянул хрипловатый мужской голос. — Да поможет великий Перус установить истину. Да прольется кровь. А-а-а, — закончил голос.

— Слава великому Перусу! — многоголосо отозвались сидевшие вокруг арены.

К вооруженным мечами подбежали бритоголовые атлеты в широких белых шароварах. Медленно развернув вооруженных, подтолкнули друг к другу. Оба замерли. Руки с мечами были вытянуты вперед. Сидевшие вокруг арены невольно затаили дыхание. Противники не двигались.

— Не стойте, как женщины у арыка, — проговорил усиленный микрофоном голос. Оба, шагнув вперед, выбросили руки с мечами в резком выпаде. И сразу нанесли рубящие удары в обе стороны. Кружась по арене и рубя мечами, начали сближаться. Зрители молча наблюдали за происходящим.

— И долго так будет? — недовольно спросила светловолосая молодая женщина. — Сразу бы свели их…

— Помолчи, Фатха, — прошептал молодой смуглый мужчина в серебристого цвета тунике. — Или тебе вырвут язык. Во время состязаний говорить нельзя.

— Почему? — непонимающе спросила она.

— Потому что нельзя! — отрезал он.

Фатха усмехнулась и хотела, что-то сказать, но, увидев глаза двух атлетов, вздохнула и промолчала.

— Этой белой змее надо вырвать жало, — глядя на Фатху, проговорил чернобородый здоровяк.

— Принцесса! — поклонившись, подошел к черноволосой молодой женщине в восточном наряде длинноволосый араб. — Вас просит повелитель.

— Значит, получилось, — спокойно проговорил худощавый, с длинной седой бородой пожилой мужчина в белом халате с золотой росписью на груди и на плечах. — Хорошо, — кивнул он. — Кто-то из них знает, где осколок бессмертия, и возьмет его. Всех разыскивает полиция, а очень скоро к розыску подключится и Интерпол. И именно это заставит того, кто возьмет осколок, начать искать покупателя. Я надеюсь, Исхаф, ты сможешь вовремя подсказать им верное решение.

— Да, повелитель, — с поклоном ответил загорелый плотный мужчина в белом костюме и темных очках. — Но у меня есть сомнения в том, что кто-то из…

— Сомнения появляются у слабых… — спокойно проговорил повелитель, — …телом или разумом людей. Почему ты ничего не говорил об этом раньше? — строго спросил он.

Исхаф опустил голову.

— Я пытался пояснить вам, повелитель, — нерешительно произнес он, — что женщины не могут знать об осколке бессмертия.

— Вы звали меня, повелитель? — вошла в тронный зал черноволосая.

— Принцесса, — вздохнул тот, — тебе не надо называть меня повелителем.

— Но вы повелитель созданного вами государства, — спокойно проговорила она. — И мы находимся не в семейной комнате, где вы мой дедушка, а…

— Тебе, Нулиша, — не дал продолжить ей повелитель, — придется лететь в США. Там тебя встретят люди Хашитофы. Он тебе все пояснит.

— Хорошо, — вздохнула принцесса. — Я хотела сказать вам, повелитель, о женщине принца, — снова вздохнув, нерешительно продолжила она. — Эта женщина…

— Я все знаю, Нулиша, — вздохнул он тоже. — И буду говорить об этом с принцем. Ее поведение вызывает недовольство совета старейшин, да и остальные подданные тоже выражают явное недовольство. Я буду говорить о ней с принцем, и, надеюсь, он поймет меня.

— А если нет? — посмотрела ему в глаза Нулиша.

— Это покажут три восхода солнца. — Повелитель провел ладонями по бороде.

Резко присев, один из противников нанес резкий рубящий удар правой рукой на уровне своей головы вправо. Конец меча распорол живот противника. Издав громкий стонущий крик и выронив меч, он прижал ладонь левой руки к ране и грохнулся на спину.

— Святой Перус помог победить правому! — провозгласил усиленный микрофоном голос.

Победитель осторожно выпрямился и, сначала прижав к груди меч, потом поднял его над головой. К нему подбежал бритоголовый атлет и снял повязку с глаз.

— Слава Перусу! — бросив меч, вскинул руки победитель. — Благодарю тебя, покровитель воинов и правды! — Упав на колени, он ткнулся лбом в окрашенный кровью поверженного песок.

Над раненым склонился атлет с секирой в левой руке.

— И сказал Перус! — проговорил голос. — Да решит судьбу поверженного голос соплеменников!

— Смерть! — проорал хор зрителей.

Резкий удар перерубил шею раненого. Зрители начали выходить из зала.

— И что тут интересного? — усмехнулась Фатха.

— Я прошу тебя никогда ничего не критиковать, — холодно проговорил принц. — Наши традиции и обычаи святы для всех и каждого, находящегося на территории нашего племени. Повелитель, отец моего отца, шахиншах Йездигерд, рискуя жизнью и теряя единомышленников, возрождал и создавал обычаи и устои племени ахеменидов, с которого началось государство Персия. Ты, надеюсь, заметила, что старейшины и вожди кланов говорят между собой на своем языке?

— Знаешь, — виновато улыбнулась она, — я современный человек и буду честна, но для меня все это по-прежнему… странно, — нашла она более-менее подходящее слово. — Когда мы познакомились в Лондоне и ты рассказывал о своем деде и его племени, мне было очень интересно. Я поверила тебе, потому что ты не похож на фантазера, — улыбнулась Фатха. — Но все равно как-то не верилось во все это. Когда ты предложил мне поехать с тобой, я сразу…