Леонид Словин - Такая работа. Задержать на рассвете Страница 2
- Категория: Детективы и Триллеры / Криминальный детектив
- Автор: Леонид Словин
- Год выпуска: -
- ISBN: нет данных
- Издательство: -
- Страниц: 61
- Добавлено: 2018-12-15 16:20:51
Леонид Словин - Такая работа. Задержать на рассвете краткое содержание
Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Леонид Словин - Такая работа. Задержать на рассвете» бесплатно полную версию:В очередной сборник серии «Стрела» вошли детективные повести Леонида Словина — «Такая работа» и «Задержать на рассвете».
Леонид Словин - Такая работа. Задержать на рассвете читать онлайн бесплатно
В дежурке открывают окна, и в комнату врывается свежий ночной ветер.
Шумят во дворе освещенные прожекторами тополя.
Дежурный на миг перестает писать и поднимает голову.
Тревожный ночной ветер. Он чем-то близок дежурным. Он тоже не спит по ночам. Он тоже хозяин уснувшего города.
2Мартынов умер перед рассветом, не приходя в сознание. Ни операция, ни переливание крови результатов не дали. Права оказалась высокая пожилая санитарка «Скорой помощи», которая еще ночью, взглянув на заострившееся, пожелтевшее лицо Андрея, когда его вносили в машину, сказала громко и безапелляционно: «Этот до утра не дотянет».
И Андрей не дотянул. Но еще пока он тянул, пока его большие, сильные руки судорожно мяли серое шершавое одеяло, пока вокруг него суетились врачи, и еще до того, как его койку выкатили в коридор, у белого приземистого здания приемного покоя собрались оперативники.
Ночь была темная, и каждый, кто подходил к больнице, как будто выныривал из плотного, густого мрака, в котором тонули больничные корпуса и высокие, потрескивающие в темноте деревья старого парка.
В низкой, ярко освещенной комнате на белой больничной скамье бледная, с остановившимися, побелевшими от ужаса глазами сидела Ольга Мартынова. Она не плакала. Она смотрела не отрываясь в одну точку, как будто на расстоянии, через стену внушала что-то тем, кто был в это время в операционной. Вокруг нее появлялись знакомые и незнакомые ей люди и неловко склоняли головы перед ее горем. Побыв несколько минут в приемном покое, они выходили на улицу, садились в машину.
В коробе «газика» было темно, время от времени то в одном, то в другом углу вспыхивали светлячки папирос. Только Тамулис стоял снаружи, тихо постукивая рукояткой фонаря по железной стенке кузова. Стук гулко отдавался в темном коробе, и оттуда негромко, но зло крикнули: «Прекрати же стучать!»
Внезапно в темной аллее вспыхнули неяркие огоньки подфарников — приехал начальник областного управления. Коренастый, седой, держа генеральскую фуражку в руке, Дед быстро прошел по тропинке вместе с главным хирургом области. Навстречу ему из больницы вышел начальник уголовного розыска Ратанов, козырнул, отошел в сторону. Увидев его, шофер «газика» включил зажигание.
Машина шла быстро, и людей в кузове потряхивало и бросало друг к другу.
— Внимание! — с усилием сказал Ратанов, когда они выехали на проспект. — Пока известно следующее: в 0.30 — 0.40 сторож промтоварной палатки, что на углу Смежного, видел двух людей, показавшихся ему подозрительными. Об этом он позвонил в гор-отдел. Мартынов с милиционером выехали к палатке. Ничего подозрительного они не заметили. В 0.50 — 0.55 Андрей позвонил помощнику. Тот просил подобрать пьяного у сквера на Даличской. Андрей отправил милиционера с машиной за пьяным, а сам остался ждать у палатки. В это время сторож — его сейчас допрашивают — пошел на другой объект…
Машину резко тряхнуло, шофер виновато чертыхнулся.
— Милиционер подобрал пьяного — оказалось, что он живет недалеко, — и завез его домой. Когда машина вернулась на Смежный, Андрея у палатки не было. Решили, что он уехал на попутной машине, и вернулись в отдел. Это было в 1.40. А в 1.50 из «Скорой помощи» сообщили о вызове на Смежный переулок к дому одиннадцать. От промтоварной палатки это метрах в двухстах… Район недавно застроенный, необжитый.
Ровесник Мартынова Ратанов казался старше своих лет благодаря умению во всех непредвиденных, даже трагических обстоятельствах выглядеть спокойнее и суше, чем был на самом деле. И сейчас, сидя рядом с шофером, узколицый, подтянутый, с незажженной сигаретой в руке, он всем своим видом показывал, что ничто не помешает ему вести розыск преступников объективно и беспристрастно, как велит закон. В другой руке Ратанов бесцельно сжимал пустой спичечный коробок.
— Какие раны? — спросил кто-то.
— Одна ножевая, слева по горлу. И еще ссадины. Возможно, получены при падении.
— А кто его обнаружил?
— Муж и жена возвращались домой… Они нас ждут на углу Кировской…
Шофер притормозил на углу, принимая в машину свидетелей. Женщина сразу закашлялась, и Ратанов попросил не курить. Еще несколько минут они ехали быстро, потом машина свернула в Смежный и пошла медленно. Оперативники, согнувшись, припали к окнам.
Промтоварная палатка на углу. Неширокая асфальтированная улица. Застывшие в сонном оцепенении маленькие домики. Еще несколько десятков метров — и корпуса новой застройки. Пятиэтажный корпус, молчаливый, словно пустой, с темными витринами нового, еще не открытого универмага. За корпусом виднелся пустырь, груды строительного мусора.
Пока они ехали, небо начало светлеть.
— Здесь, — сказала женщина. Ее муж тихо кашлянул.
«Газик» остановился.
У стены дома сидели на корточках несколько человек— эксперты, следователь… Поодаль, не приближаясь к машинам, стояла большая группа жителей дома. Ратанов успел заметить бурые, еще свежие пятна на влажном асфальте у самого угла дома, обернулся к свидетелям.
Подошедшая к машине полная молодая женщина, кутаясь в пуховый платок и часто передергивая плечами, как от озноба, торопливо заговорила:
— Вон гам он лежал. И стонал. А у нас видите как: на этой стороне дома ни подъездов, ни окон. Мы и не знали. Никто. Я услышала только, как мужчина с женщиной закричали. И мой муж тогда побежал звонить. Это ведь уже второй случай — с девушки здесь хотели часы снять…
Мужчина, приехавший вместе с женой на машине, тронул Ратанова за рукав:
— Мы с женой вот здесь шли. От ее брата, к нему дочь приехала из Москвы. Она в медицинском учится. Ну, посидели мы у него. Идем мы, а жена еще мне и говорит: «Ух, темень какая!»
Жена перебила его:
— Я оступилась как раз…
— Да, оступилась она. Ну вот…
Ратанов молчал — таких вот свидетелей перебивать бесполезно.
— Слышу, стонет кто-то. Так: «О-о-о-о! О-о-о-о!» Жена моя как закричит: «Вань, здесь человека убили! Подай, — говорит, — голос!» Я и начал народ подзывать, а жена к нему нагнулась…
— Ничего он вам не сказал?
— Ничего такого не сказал. Нет. Один раз вроде как, извините, выругался… Вроде бы «черт» сказал… Я так понял.
— А я слышала, как «чернь»… И еще говорит: «сыночек», «сыночек»… У меня так сердце и…
Ратанов хотел прикурить, но вдруг замер на секунду, впился глазами в этикетку на спичечном коробке, в странную, далекую от него надпись: «Не применяйте паяльных ламп при отогревании замерзших труб».
Женщина вынула платок, поднесла к глазам. Капитан отвернулся, отошел за угол дома, к своим. Следователь прокуратуры составлял схему места происшествия. Это был Карамышев, молодой, рано полысевший брюнет с черными цыганскими глазами. Он молча мигнул Ратанову и снова нагнулся к планшету. Из-за его плеча Ратанов увидел на бумаге большой прямоугольник — дом одиннадцать — и маленький неумелый рисунок, изображавший распластанного на земле человечка. Стрелки указывали расстояния, вход в корпус, в магазин, на кусты около дома и на бетонированный колодец подвального помещения, закрытый сверху решеткой.
Ратанов отошел от Карамышева к колодцу, взялся за решетку. Она подалась, ржаво и громко заскрипев. Неглубокая прямоугольная яма была пуста. Увидев, что начальник держит решетку, подошедший старший оперуполномоченный Гуреев, небольшого роста, медлительный, но цепкий, опытный, обычно предпочитающий давать советы, нежели делать самому, с красным от полнокровия лицом и короткими черными усиками — он их то отпускал, то снова сбривал, — тяжело спрыгнув вниз, пододвинулся к заколоченному окну подвала, подергал доски.
— Порядок. Ничего не тронуто. Заколочено на совесть. — Голос Гуреева неожиданно изменился. — Дед приехал.
От машин по направлению к корпусу шли начальник управления и областной прокурор. Прокурор что-то быстро на ходу говорил генералу. Ратанов направился к ним.
В машине затрещала рация.
— «Енисей-2», «Енисей-2», я «Ангара», как меня слышите? Прием, — монотонно заговорила трубка.
— «Ангара», я «Енисей-2», я «Енисей-2», слышу вас хорошо. Прием, — ответил Ратанов.
— «Третий»… 15… 32…
«Третьим» в эти сутки после генерала и дежурного по управлению был Мартынов, дежурный по горотделу.
— 32,— повторил Ратанов, — вас понял.
И все поняли и молча сняли фуражки. Потому что дежурный по управлению сообщил о смерти Андрея.
В половине седьмого у генерала началось оперативное совещание. За столом сидели несколько работников прокуратуры и уголовного розыска. Из гор-отдела были только начальник милиции полковник Альгин и Ратанов.
Генерал по привычке сидел за столом чуть боком, хмурый, расстроенный, и, не меняя позы, поворачивал седую голову к каждому, кто решался высказаться. Мало знавшие генерала могли быть легко введены в заблуждение относительно его характера, глядя на маленькие острые зрачки под большими, набухшими веками, на то, как он, слушая, нетерпеливо постукивает карандашом по столу и, не заботясь о производимом им впечатлении, внезапно смотрит на кого-нибудь долго и бесцеремонно, как будто видит впервые.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.