Владимир Колычев - Бедовый месяц Страница 20

Похоже, она не понимала, что происходит. Или придуривалась, чтобы сбить Кирилла с толку, или она не чувствовала за собой никакой вины.

– А почему про Витю ничего не спрашиваешь? – спросил Климкин, когда машина тронулась с места.

– А чего про него спрашивать? Он же меня бросил, – грустно вздохнула Рая.

– Ты хотела сказать, что он тебя оставил?

– Нет, он меня бросил!

– А может, оставил? И тебя оставил, и всех нас, да?

– Бросил он меня!..

– Но ничего, ты ему за это отплатила, да?

– Ну а как же! Сколько он там без секса со мной? Три дня? Нет, четыре!.. Четыре дня без секса со мной – это самое страшное наказание!

– Хочешь сказать, что я был наказан всю жизнь? – усмехнулся Кирилл.

Не похоже, что Рая вела игру, чтобы ослабить его бдительность, но все равно он не спускал с нее глаз, следил за каждым ее движением. Он ее не обыскивал, и, возможно, в рукаве курточки у нее был спрятан нож.

Но за два часа, что были они в пути, ничего не произошло, и машина въехала в ворота, за которыми виднелся дворец Авдеева – а как еще можно было назвать его дом в полторы-две тысячи квадратных метров? И не двор у него, а настоящий архитектурно-парковый комплекс – с фонтаном, беседками, арками, фигурными кустарниками на газонах…

– Ух ты! Ничего себе! – восхищенно протянула Рая.

Примерно в таком же состоянии духа находился и Кирилл, когда впервые попал сюда, правда, восторг свой он так бурно не выражал.

Водитель знал, куда ехать. Машина обогнула дом, проехала мимо большого бассейна и остановилась возле гостевого дома.

Рая хотела пройти в холл, но Боб схватил ее за руку и увлек в подвал.

Полы в подвале застелены дорогой кафельной плиткой под мрамор, стены оштукатурены, огрунтованы, модно покрашены, потолки подвесные со множеством лампочек, арочные проходы. Здесь запросто можно было жить, но все-таки это был подвал – без окон, через которые можно было выбраться на свободу, и с крепкой входной дверью.

И еще посреди самой большой комнаты там стояла кресло на манер тех, в которых инквизиторы пытали своих жертв. Именно сюда Боб и посадил Раю.

– Это что, прикол такой?

Голос ее звучал весело, но в глазах уже заметалось подозрение. Начинает до нее доходить, в какую историю она вляпалась.

– Ага, на прикол тебя сажаем, – кивнул Боб, защелкнув на ее шее стальной ошейник.

И руки на подлокотники уложил, зафиксировав их браслетами. И по ногам ее сковал.

– Эй, я так не играю!

– А кто с тобой играет, девочка? – послышался вдруг голос Аркадия Васильевича.

Он неторопливо вошел в комнату, сел в подставленное кресло без всяких изуверских штучек. Тросточка у него в руках с набалдашником из слоновой кости. А в глазах необычайный лихорадочный блеск. Так, наверное, возбуждаются палачи, которые в силу своей извращенности обожают глумиться над жертвами.

– Это не игра, это серьезный разговор. Ты убила моего друга, и теперь я собираюсь предъявить тебе счет, – сказал Авдеев.

– Я убила твоего друга?

Аркадий Васильевич неспешно поднялся, с вялостью в движениях подошел к Рае и резко ударил ее тростью по пальцам.

– Не «ты», а «вы», – возвращаясь на место, будто бы нехотя обронил он.

– Я не убивала вашего друга, – захныкала Рая.

– Кирилл, объясни ей! – потребовал Авдеев.

– Ты человека убила, – сомневаясь в том, сказал Климкин. – Ты отравила Виктора Антоновича у меня на даче.

– Я отравила? Чем я могла его отравить?

– Ты не знаешь, чем ты его отравила? Ты не знаешь, как назывался порошок, который ты подсыпала ему в коньяк?

– Ничего я ему не подсыпала!

– Врешь!

– Не вру!

– Кто тебе заказал Портнова?

– Портнова?! А кто это такой?

– Виктор Антонович Портнов. А ты не знала?

– Он что, по фамилии мне представлялся? Нет, он сказал, что его Виктор зовут, и все.

– Где ты с ним познакомилась?

– На улице. Я шла, а он подъехал…

– Что ты делала на улице? Снималась?

– А если снималась, что здесь такого?

– Ты его снимала. Его снимала, а не кого-то там!

– Не снимала я его! Он меня снял! И к тебе отвез… А он что, умер?

– Здрасте, приехали!

– Но я здесь ни при чем!

– А Шагаева кто убил?

– Шагаева? А кто это?

– Эльнар его зовут.

– Не знаю такого!

– Ты познакомилась с ним в торговом комплексе «Твой мир».

– Не была я в таком комплексе…

– Была!

– Нет! И Шаганова не знаю!

– Шагаева!

– Какая разница?

– Большая разница! – поднялся со своего места Авдеев.

Он подошел к Рае и пальцами сжал ей щеки, раздвигая тем самым челюсти. Долго держал, наслаждаясь ее страданиями.

– Кто тебе Портнова заказал? – спросил он, убирая от нее руку.

– Никто!

– Сама, по своей воле его исполнила?

– Нет!

– Значит, кто-то заказал?

– Нет!!

– Сколько тебе лет?

– Двадцать шесть!

– Как зовут?

– Рая!

– А может, Майя?

– Нет, Рая!

– Тебя не Рая зовут и не Майя. Мне надо знать твое настоящее имя.

– Это настоящее имя!

– Хорошо, давай сначала, – зловеще усмехнулся Авдеев. – Баба ты красивая, а я красивых баб убивать не люблю. Так что у тебя есть шанс. Если ты скажешь, кто заказал Портнова, я тебя отпущу. Честное слово, отпущу…

– Но я его не убивала!

– Но ты же была с ним на даче?

– Ну и что? Может, он его отравил! – Рая взглядом показала на Кирилла.

– Он не мог. Витю баба сработала. И Эльнара она сработала, и Витю. Одна и та же баба…

– Так была там баба!

– Где была?

– Ну, на даче!.. Может, она и траванула!

Аркадий Васильевич внимательно посмотрел на Кирилла:

– Это правда?

– Что правда? Что Женя отравила Виктора Антоновича?! – нервно засмеялся Кирилл. – Зачем ей это?!

– Женя?

– Ну, да, невесту мою Женей зовут. Я вам про нее говорил…

– Невесту?

– Да, я ей уже предложение сделал. И с мамой познакомил, и кольцо подарил…

– С мамой познакомил? Это хорошо, что ты с мамой ее познакомил… А чего ты так разволновался?

– Я разволновался?.. Ну да, разволновался… Такой поклеп на Женю, я просто в шоке!

– А что, твоя Женя не могла отравить?

– Аркадий Васильевич! Да она мухи не обидит!

– Ну, ну, не колотись, не надо, – Авдеев покровительственно похлопал его по плечу. – Ты лучше думай, как эту суку расколоть!

– Да как расколоть… Сфотографировать ее надо. И в очках, и так. Ольге Сергеевне показать…

– Какой Ольге Сергеевне?

– Ну, соседке Шагаева. Она видела Майю. Фоторобот составить не может, памяти не хватает, но по фотографии опознать, возможно, сможет…

– Да? Ну, давай, фотографируй. И к своей Ольге Сергеевне поезжай. А мы тут с Раей пока потолкуем…

Как показалось Кириллу, Авдеев посмотрел на пленницу с нездоровым вожделением.

Раю он снял на телефонную камеру – сначала без очков, потом с ними. Избавил шею от оков, а потом сфотографировал. В машине у него ноутбук, он выведет изображение на него и прямо с монитора предъявит Ольге Сергеевне.

Похоже, Рая невиновна. И еще Кирилл понимал, что добром разговор Авдеева с ней не закончится, поэтому ему хотелось поскорее отсюда уехать. И хорошо, что у него появился повод…

Ольга Сергеевна долго рассматривала фотографии, но так и не признала в Рае девушки, с которой был Шагаев.

– Может, вы уже не помните, как выглядела Майя? – спросил Кирилл.

– Да нет, помню. У этой лицо какое-то грубое, а у той мягкое было…

– Ну, где же здесь грубое лицо? Нормальное лицо, симпатичное…

Не красавица Рая, но черты лица у нее точно не грубые. Может, не совсем правильные, но нет в них топорности…

– Может, и не грубое лицо, но вульгарное, – в раздумье сказала женщина.

– Так вы же сами говорили, что Майя на проститутку была похожа.

– Я говорила?

– Да, вы говорили…

– Не говорила я так. Память у меня хорошая. Я говорила, что ваша Майя накрашена была как проститутка. И одета как проститутка. И манеры у нее как у пропащей… Но лицо у нее не вульгарное. Миленькое такое личико… Овальное у нее лицо, у этой треугольное лицо, а у той – овальное. Да, точно овальное…

– Может, мы с вами портрет Майи сможем составить? – спросил Кирилл, включая программу «Фоторобот».

– Давайте попробуем…

Но и в этот раз Ольга Сергеевна не смогла правильно сопоставить элементы лица. Портреты получались, но ни один не напоминал ей тот образ, который застрял у нее в подкорке, не поддаваясь графической идентификации. В конце концов Кирилл сдался и закрыл ноутбук.

Уже стемнело, когда он подъехал к воротам авдеевской усадьбы. Секьюрити на контрольно-пропускном пункте сказал, чтобы он дожидался Макарова, начальника личной охраны Авдеева, но к нему спустя четверть часа подошел Боб.

– Я не понял, а почему меня не пускают? – выразил свое возмущение Кирилл.

– Понимаешь, такая ситуация, – Боб говорил тихо, чтобы не слышал охранник. – Переборщили мы.

– В каком смысле переборщили?