Вячеслав Жуков - Кукушка Страница 21

– Таисия у меня – домработница. Вижу, что тебе она не понравилась…

Ксения не успела ничего ответить, как Лилия Станиславовна тут же продолжила тихонько, почти шепотом:

– Конечно, внешность у нее не очень. Но хозяйка, скажу тебе, она отличная. Она у меня тут и за садовника. И цветы выращивает, и вообще… – Квинт не договорила, что под этим имела в виду. А Ксения с уточнениями настаивать не стала. В конце концов, она тут всего лишь гость и не стоит докучать своими вопросами доброго человека. И тем более судить, кто нравится, а кто нет. Может быть и Ксения не нравится Костику и этой Таисии. Но они ее терпят. Значит и она потерпит их.

Но вот о чем Ксения не удержалась, чтобы не спросить, это о том, что в самом начале так заинтересовало ее, как только она увидела глыбу Таисию.

– Лилия Станиславовна, – спросила она тоже тихо, чтобы Таисия не услышала, – а чего она все молчит и молчит, как немая?

Лилия Станиславовна улыбнулась ее проницательности.

– Ты угадала, – сказала она также тихо. – Таисия и в самом деле немая. От рождения. Хотя в этом, может быть, ее преимущество перед остальными. Она не разболтает секреты, – заговорщицки добавила она и обратилась к шедшей позади домработнице: – Таисия, накрой нам в гостиной хороший стол. Мы проголодались с дороги. Правда, Ксюша? – подмигнула она Ксение с улыбкой.

– Еще как, – Ксения не настроена была на отказ. Не знала как на самом деле Лилия Станиславовна с Костиком, проголодались ли они, а Ксения хотела есть.

Глава 10

Они сидели в гостиной на первом этаже за столом уставленным множеством яств, достойных лучших ресторанов. Вряд ли такое могла приготовить домработница Таисия с ее даже самыми лучшими способностями. Ксения подозревала, что многое из выставленного на стол, скорее всего, было привезено из какого-нибудь ресторана. Но задавать на этот счет вопросов по поводу еды не стала. У нее разбегались глаза от такого количества закусок. «А врачиха-то живет с размахом» – думала она, водя глазами по столу и не зная с чего начать. И даже почувствовала зависть, особенно когда стала хмелеть от выпитого коньяка.

Наверное, эта зависть появилась от внутренней раскрепощенности. А та в свою очередь от выпитого коньяка. Пожалуй, Лилии Станиславовне не следовало наливать ей так много вина, по вкусу и запаху здорово отличавшемуся от магазинного дерьма.

– Выпей, – не унималась Лилия Станиславовна. – Еще глоток тебе не повредит, да и твоему ребенку тоже. Это настоящий коньяк, и к тому же очень хороший. Друзья из Армении привезли.

Поддавшись уговорам, Ксения выпила. Да и когда еще удастся такого попробовать.

Ксения чувствовала как с каждым глотком на душе у нее становится хорошо и спокойно. Права Квинт. Ей стоит выпить. Такого уже давно не было с ней, чтобы вот так развеселиться. Сама не знала почему, но Ксении хотелось смеяться, радоваться жизни и не думать ни о чем плохом. Разве вот только о ребенке, которому очень скоро предстоит появиться на свет. И Ксения честно призналась.

– Мне, Лилия Станиславовна, этот ребенок все равно, что петля. Если домой вернусь, мать не обрадуется. Ведь там еще две сестренки остались. Матери их поднимать надо. И тут мне деваться некуда. Из общаги меня поперли. Жить негде. Вот я и обратилась к вам. Вы тогда говорили… – Ксюша с надеждой глянула на Лилию Станиславовну. Ведь та обещала помочь.

Лилия Станиславовна сидела за столом напротив, разрумянившаяся от трех рюмок коньяка, курила с наслаждением, аккуратно, с изяществом держа сигарету двумя пальчиками, и пытливо посматривала на Ксению. Все о чем сейчас ей тут говорила девушка совсем не было похоже на вранье. Обычная житейская история. И таких как эта Ксения к ней приходят десятками, если не сказать больше – сотнями. И все они умоляют об одном – прекратить беременность.

Взгляд черных глаз Лилии Станиславовны казалось, прожигал насквозь, выворачивая наизнанку душу. В них светился некий демонический магнетизм, как у человека обладающего сверх гипнозом.

Выслушав Ксению, она сначала со свойственной ей аккуратностью отложила сигарету на край пепельницы, потом осушила очередную рюмку коньяка и поставив ее на стол, проговорила неторопливо:

– Насколько я поняла, стало быть, ты хочешь избавиться от ребенка? Так?

Ксения стыдливо опустила глаза. Наверное, сейчас Лилия Станиславовна презирает ее, считает неудачницей, да к тому же подленькой. Да и как иначе? Ведь не каждая решиться, вот так придти и заявить, что не хочет ребенка, когда он уже вот-вот должен появиться на свет.

– Вы поймите… – начала Ксения. – У меня нет выхода. Я просто не знаю, что мне делать, – попыталась она оправдаться. Сейчас она сыта и в тепле, но завтра как только покинет этот гостеприимный дом, ее мытарства продолжаться. А дальше будет только хуже. Ксения понимала, что одна она со своей бедой не справится. Хотя если вдуматься, она, последняя дрянь и возможно потом, когда-нибудь даже будет жалеть о своем поступке. Но сейчас не хотелось думать о высокой морали. Надо как-то выжить в большом городе, в котором она никому не нужна.

– Я, собственно, и пришла к вам за тем, чтобы попросить. Может как-то можно… – Ксения не докончила свою мысль, но Лилия Станиславовна ее прекрасно поняла, и потому ответ ее был более чем категоричен.

– Нет, – ответила она. – Ни о каком вмешательстве не может идти речи. Тебе ни сегодня, завтра рожать. Ты сама соображаешь, о чем говоришь?

Ксения кивнула. Она все понимала и потому нечто подобное ожидала и услышать. Вот только не знала как объяснить этой Лилии Станиславовне, что стоит ей родить и вся личная жизнь будет перечеркнута. И вряд ли тогда она сумеет достичь тех высот, о которых мечтала, приехав сюда.

Лилия Станиславовна на это заметила философски:

– Ну, милочка моя, не всегда наши желания сбываются. С этим тоже надо смириться, как с неизбежным. Как, например, смерть. Хотим мы того, или нет. Но приходит срок, вопреки нашей воли и желания.

– Но рождение… – слабо возразила Ксения. – Можно его предотвратить?

– В твоем случаи – нет. Это уже неизбежно, – убежденно заявила Лилия Станиславовна и видя, что Ксения совсем скисла и вот-вот заплачет, поспешила добавила с долей оптимизма: – Но как я уже тебе говорила, безвыходных положений не бывает.

Ксения не поняла, на что намекает Квинт. В ее словах явно заключен какой-то смысл. Иначе для чего бы все это было сказано.

– Я могу помочь тебе, – сказала Лилия Станиславовна. – Вот только родить тебе все равно придется. От этого теперь тебе никуда уж не деться.

Ксения кисло улыбнулась.

– Так в чем же тогда ваша помощь заключается? – спросила она.

– В твоем ребенке, – настойчиво ответила Квинт. В ее голосе отчетливо слышалось раздражение на неспособность Ксении домысливать. А ведь это нетрудно. И надо-то всего лишь пошевелить мозгами. Хотя может быть девочка перебрала коньяку.

– Что вы хотите сказать? – Ксения не понимала, что имеет в виду Квинт.

– Да в общем-то, ничего особенного. Ты родишь, а ребенка после родов оставишь у меня, – предложила Лилия Станиславовна, самый для Ксении подходящий вариант, от которого та не должна была отказываться.

– Оставить у вас? – предложение Лилии Станиславовны несколько удивило Ксению. Неужели Квинт собирается оставить ее ребенка себе. Она что не в состоянии сама родить.

– Так что тебя смущает? – доверительным тоном спросила Лилия Станиславовна, видя, что Ксения тянет с принятием окончательного решения.

– Мой ребенок. Зачем он вам? – с наивностью простушки спросила Ксения. Причем, ее вопрос был настолько неожидаемым для Лилии Станиславовны, что та поначалу смутилась. Но тут же проявив завидное самообладание, овладела собой и сказала с улыбкой:

– Знаешь, я давно хотела заиметь малыша. К тому же, насколько я поняла, тебе-то этот ребенок не нужен, – напомнила она Ксение ее же слова.

– Все так, – кивнула Ксения, решив больше не грузиться по поводу предложенного Квинт и находя, что в ситуации с ней лучшего и быть не может. Все-таки, Лилия Станиславовна порядочный человек, а значит, можно не волноваться за судьбу ребенка. Он попадет в хорошие руки. И у Ксении будет шанс наладить свою жизнь. Во-первых доучиться в колледже. А потом будет видно. Лучше не загадывать, а то не сбудется. Проверено на себе. Хотя пока Ксению все устраивало, за исключением одной проблемы, о которой она не упустила сказать Квинт.

– В родильном доме останутся мои паспортные данные. Мне бы не хотелось…

– А зачем тебе ехать в роддом? – сказала ей на это Квинт, придавая словам особый смысл, подчеркивающий, что Ксении не стоит ни в чем сомневаться. – У меня здесь есть все необходимое, чтобы нормально принять роды. И не забывай, я ведь врач. Причем, со стажем. А потом, знаешь, сейчас многие жены бизнесменов вообще предпочитают рожать не в клинике, а у себя дома. И ты родишь. И все будет нормально. И никаких тебе формальностей. Никто и знать не будет про твои роды. Нет, но если ты мне не доверяешь, тогда другое дело. Тогда извини, но по-другому помочь я тебе не смогу, – в голосе Лилии Станиславовны Квинт послышалась отдаленная обида за недоверие Ксении.