Татьяна Полякова - Отпетые плутовки Страница 22

— Саша… — Испугалась и совсем было кинулась звонить папе, но тут вспомнила о чердаке, а также о подвале. Должно быть, Сашка не стал рисковать и покинул дом каким-нибудь хитрым способом.

Я села на диван, подрыгала ногами и с грустью констатировала, что быть подругой агента 007 оx как невесело.

Багров вернулся после полуночи. Дверь открыл своим ключом, осторожно прошел и позвал:

— Машка… Это я.

— Сашенька, — кинулась я к нему на шею, он подхватил меня на руки, и мы быстренько оказались на диване. — Давай я тебя покормлю, — прошептала я. Близкое знакомство с разведкой имело для меня своеобразные последствия: тянуло говорить, понижая голос.

— Есть я не хочу, — замотал головой Сашка. — Лучше обними меня покрепче.

Это я сделала с большим удовольствием. Попыталась было его выспросить, да не вышло, он сам говорил неохотно и мне не давал. Потом блаженно потянулся и уснул. Но ненадолго. Только-только я задремала рядышком, Сашка стал метаться во сне. На этот раз вертолетов не требовал, а звал меня. Я потеснее прижалась к нему и слушала.

— Машенька, милая, — шептал он вроде бы в беспамятстве. — Родная моя девочка… — И прочее в таком духе. Клялся в любви, особо упирал на свои годичные страдания, госпиталь припомнил, и все выходило у него так складно, что сумел-таки довести меня до слез. И его было жалко, и себя, и то, что год этот мы прожили врозь. И хоть я подозревала, что все страдания Сашки носили скорее денежный характер, но в тот момент поняла совершенно очевидную вещь: я люблю его и тут уж, как говорится, ничего не поделаешь.

— Сашенька, — пролепетала я, устроив голову на его груди, Багров соизволил очнуться, заметил мои слезы, испугался и стал утешать.

— Какие ты мне слова говорил, — вздохнула я, сама себе завидуя.

— Да? — удивился Сашка. — Вообще-то я слова не больно жалую, видно, это болезнь на меня так влияет.

Сашка продолжил утешение, но слов, которые произносил в беспамятстве, повторить не пожелал, вызвав во мне некоторую досаду. Однако ближе к утру заявил, что любит, и я осталась этим довольна, уснула в состоянии полного блаженства и проспала до полудня.

Без десяти минут двенадцать я открыла глаза и обнаружила себя в постели в неприятном одиночестве. Вскочила, побегала по квартире и окончательно убедилась, что Сашки нигде нет.

Верить в то, что после ночных признаний он опять подло бросил меня, очень не хотелось, но каюсь, такая мысль незамедлительно возникла, и я совсем было собралась зареветь, но вместо этого разбила две тарелки, убрала осколки, выпила чашку кофе, рюмку коньяка, погрозила кулаком и громко заявила:

— Багров, я тебя убью!

Немного успокоившись, я привела себя в порядок, оделась и поехала на работу. По дороге слушала радио, злилась и пыталась придумать для Багрова достойную кару.

Вот тут он как раз и появился, то есть то, что это Сашка, я поняла не сразу. Свернула в переулок, и вдруг, Бог знает откуда, выскочила “шестерка”, отрезая от меня чахлый поток машин, точнее, машина была одна, но повела себя в высшей степени странно. Вместо того чтобы, приоткрыв окно, матерно обругать водителя “шестерки” и подождать, когда он пере — а станет вести себя как придурок, следовавшая за мной видавшая виды “девятка” резко затормозила, из ее салона выскочили трое ребят и принялись палить по “шестерке”. Я в это время, приткнувшись к тротуару метрах в тридцати от них, смелела, открыв рот, и честно пыталась понять, что это такое творится.

Тут дверь “шестерки” распахнулась, на асфальт вывалился Багров, на четвереньках достиг моей машины и рявкнул: “Гони!” Дважды повторять ему не пришлось. Кажется, типы с “девятки” еще стреляли, но я так громко стучала зубами, что утверждать это наверняка не могу.

— Куда? — догадалась спросить я, вылетая на проспект.

— Переулками, в сторону речного вокзала, там затеряемся, — ответил он, убирая в наплечную кобуру пистолет, который держал в руке.

Выглядел Сашка чрезвычайно серьезно и деловито. Был собран, подтянут и сейчас походил не на Штирлица, а на моего любимого Стивена Сигала, только без косички. Поглядывал в окна, хмурился, и чувствовалась в нем большая решимость сражаться со всем миром. Про себя я знала точно: не только решимости, но и просто такого желания у меня нет, оттого на Сашку смотрела с тоской и даже с отчаянием.

— Сашенька, что ж это такое? — спускаясь к речному вокзалу, смогла спросить я.

— Плохи дела, Машка, — став еще суровее, ответил он.

— Да? — Что еще сказать, я не знала и продолжала таращить глаза.

— Машину где-нибудь укроем и махнем на катере, — заявил Багров.

— Куда? — растерялась я. — Махнем то есть?

— Куда угодно. Лишь бы из города. Сейчас здесь опасно.

Катер отходил через пять минут. Мы едва успели устроиться на палубе, как последовала команда, и белоснежный красавец не спеша поплыл вдоль берега.

— Красота, — вертя головой по сторонам, заявил Сашка с глубоким вздохом.

— Да… — согласилась я, сграбастала его руку, на всякий случай придвигаясь к нему поближе.

Вскоре мы высадились на каком-то островке, узнав, что назад катер пойдет через полтора часа. Желающих поробин-зонничать в тот день больше не было, и мы, судя по всему, остались в абсолютном одиночестве. Прошлись песчаной тропинкой между кустов и вскоре очутились на пляже. Сашка снял куртку, расстелил ее для меня и сам расположился по соседству. Кобура под мышкой вызывала некоторое беспокойство, я поглядела на нее, поерзала и попросила:

— Сашка, дай посмотреть пистолет.

— Это не игрушка, — сурово ответил он.

— Ну чего ты? — обиделась я. — Я оружие только в кино видела, интересно же.

Сашка неодобрительно покачал головой, но пистолет достал и протянул мне, а я могла с изумлением констатировать его подозрительную легкость, но умничать не стала, поскольку оружие в руках держала впервые в жизни.

Тут кое-что привлекло мое внимание.

На рукоятке пистолета была табличка с гравировкой “Багрову А.С. за мужество и доблесть. Комбриг Колун”. Я моргнула, посмотрела на Сашку и сказала:

— Знакомая фамилия.

— Моя?

— Нет. Этого… комбрига.

— А… Фамилия довольно распространенная, — кивнул он, а я вздохнула и сказала:

— Может, окунемся? Водичка, должно быть, теплая.

Пока Багров раздумывал, что на это ответить, со стороны города появилась моторка. Она возвестила о себе громким тарахтеньем. Сашка вскочил, взобрался на пригорок, потом кубарем скатился с него и, чертыхаясь, схватил меня за руку, затравленно оглядываясь по сторонам.

— Что? — ополоумев от всего этого, пролепетала я.

— Это они. Надо уходить. Моторка между тем причаливала к противоположной стороне острова.

— Куда уходить? — вытаращила я глаза. Остров совсем маленький, и что там имел в виду Сашка, понять было непросто.

— Сматываться надо, — пояснил он, тыча пальцем в берег реки, который был виден, и даже вполне отчетливо, но какая мне с этого радость, если плавать я не умею? Тут и Сашка вспомнил про это, посмотрел с тоской на меня, а потом на кусты у пригорка.

— Вот черт, а… — выругался он, а я напомнила:

— У тебя пистолет.

— Какой от него толк… да и не могу я в своих стрелять, хоть они и сволочи.

— Саша, давай я в кустах спрячусь, а ты уходи. Они решат, мы вместе и…

— Чтоб я тебя бросил? — возмутился он, ухватил меня за руку и повел в воду. — Ты, главное, не бойся и держись за меня.

— Сашка, мы утонем, — попыталась взвизгнуть я.

— Нет. Держись за мои плечи и ничего не бойся.

В целом мне заплыв даже понравился. Я старалась помогать Сашке, то есть шевелила ногами и не очень давила на плечи. Расстояние до берега он преодолел в рекордно короткое время. Пока типы осматривали остров, мы уже выбрались на берег, так что, когда моторка вновь затрещала на всю округу, меня это вовсе не испугало.

Мы пробрались сквозь заросли ивы, нашли чудесную полянку и высушили одежду, а потом пешком направились в город Тропинка петляла между огородами, Сашка бодро вышагивал по ней, а я вприпрыжку неслась следом.

Выбравшись на окраину, мы перекусили в первом кафе. Багров явно был озабочен, о чем-то думал, ел мало, хотя обычно аппетит у него неплохой.

— Саш, ты мне так ничего и не объяснил, — тихонько сказала я, взяв его за руку. — Может, сходим к папе? Папа поможет…

— Тут все гораздо хуже, — в ответ покачал он головой. — Эти сволочи что-то затеяли. Боюсь, твой отец в опасности.

— Как это? — приоткрыла я рот.

— Они решили опять похитить тебя, следовательно, у них есть какой-то план. Сама по себе ты не можешь им быть интересна, значит, на мушке у них отец.

Я тоже нахмурилась и уставилась на

Сашку. Никакого намека на чертей в глазах.

— Саша, тогда тем более надо к отцу, — вдоволь наглядевшись, сказала я.

— Так-то оно так, — вздохнул Сашка. — Только ты забываешь: я из той же команды. Предателей там не жалуют, а я с некоторых пор не вызываю доверия у руководства. Очень удобный повод от меня избавиться.