Владимир Колычев - Город под каблуком Страница 23

И почему Костя с утра прятал от Никиты глаза?.. Вроде бы нормальный парень, а ведет себя странно.

Никита не видел Казимова, но почувствовал исторгнутый из него импульс опасности. Он резко ушел в сторону, и тут же что-то острое кольнуло в бок.

В самый краешек бока кольнуло. Как будто заточка по касательной прошла, пробив толщу ватника и спрятанную под ней кожу. Никита поймал вражескую руку, взял ее на прием, и что-то железное со звоном упало на бетонный пол. Да, это действительно была заточка. И если бы не чутье, Никита лежал бы сейчас на том же полу с продырявленной почкой.

Он сбил с ног несостоявшегося убийцу, подобрал с пола заточку.

– Не надо! – в ожидании удара зажмурился Казимов.

– За что? – зло спросил Никита.

– Меня заставили!

– Кто?

– Я в карты проигрался…

Зэки столпились вокруг них, кто-то, вытянув указательный палец, опустил его вниз, требуя расправы над повергнутым противником. Толпа жаждала зрелищ. Чтобы затем тупо отправиться за хлебом.

Но Никита не стал убивать Казимова. И позволил появившемуся офицеру оторвать себя от жертвы. А когда вслед за начальником цеха появился спецназ, он закатил глаза – сделал вид, будто потерял сознание.

Он не ощупывал рану, но точно знал, что и кожа там вспорота, и кровь хлещет. Чем не повод побывать в больничке? А именно туда ему сейчас и было нужно. И попасть туда он должен в бессознательном состоянии, чтобы не всполошить засевшего там вора…

Острая заточка легко войдет в живую плоть, и кость не станет для нее препятствием. Клинок скользнет по ребру и на всю глубину войдет в сердце. А это произойдет, если Никита не поторопится…

Но нет, рука с заточкой уже в захвате. Рывок, толчок, и противник на полу…

Классическая ситуация для криминальных джунглей – выжившую при покушении жертву добивают на больничной койке. Но Никита не хочет быть жертвой. И его положение вовсе не так безнадежно, как на то надеялся убийца.

Киллер возник не из воздуха – для него проложили дорогу, которая могла закрыться в любой момент. Именно поэтому Никита не стал возиться с неудачником. Одним ударом он вышиб из него сознание, метнулся к двери палаты, которая оказалась открытой, вышел в коридор и нос к носу столкнулся с воровским «быком». Бугай поджидал исполнителя, чтобы вместе с ним отправиться к заказчику.

Это был человек Запорожца, поэтому все сомнения разом отпали. Да, Никиту заказал Заза, но зачем он это сделал?

Осознав опасность, «бык» схватился за нож, но Никита обезоружил его и в тот же момент вырубил четким ударом в переносицу. Куда идти дальше, он знал…

Запорожец во всем придерживался воровских традиций, поэтому и штаб-квартиру свою, как полагается, устроил в больничке. И свиту свою сюда же оформил. Ему не надо было далеко ходить, чтобы добраться до Никиты, но именно это и могло его сейчас сгубить. Никиту ведь голыми руками не остановить, а раз так, он сам становился смертельно опасным.

Ему не пришлось долго идти, чтобы добраться до палаты, в которой обосновался вор. Дверь была открыта, в помещении горел свет, тихонько работал телевизор.

Запорожец лежал на койке, а бритоголовый амбал сидел на табурете посреди палаты, взглядом сторожевого пса всматриваясь в дверь, которая вдруг распахнулась настежь. «Цербер» скорее чутьем, чем взглядом осознал опасность и отреагировал на нее мгновенно. Еще только поднимаясь с табурета, он уже выбросил в Никиту руку, в которой держал нож. И выпад этот был столь стремительным и мощным, что Никита с трудом смог заблокировать удар. И еще ему пришлось вложить все свои силы в ответный удар, который лишь пошатнул могучего противника. Но Никита не останавливался и, не позволив амбалу опомниться, вырубил его точным ударом в висок.

На этой возне он потерял время, которым и воспользовался Запорожец, метнув в него нож, от которого Никита смог увернуться только чудом. Правда, чудо это было неполным, потому что клинок вонзился ему в плечо. Впрочем, это не помешало Никите вывести вора из боя. Удар, еще удар, и Запорожец распластался на полу с разбитым носом и раскрытым ртом, в котором булькали кровавые пузыри.

– Зачем? – Никита держал вора за горло, но не душил его, хотя в любой момент мог вырвать ему кадык.

– Ты все знаешь! – с ужасом глядя на него, прохрипел вор.

– Знаю! Я все знаю!

– Ты мог все рассказать!

– Теперь я точно все расскажу! – пригрозил Никита, хотя и не понимал, чего именно боялся Запорожец.

– Не надо! Давай договоримся!

– Слишком уж косяков за тобой много, Заза, чтобы с тобой договариваться!

– Какие косяки? Меня подставили! Я не знал, что Фоган круто стоит, наехал на него и облажался, а они мне по ушам…

– По ушам?! Так с тебя что, корону сняли?!

– А ты не знал?! – ошалело вытаращился на Никиту вор.

– Не знал. Но мог узнать. Ты правильно все сделал, Запорожец. Меня надо было «зачистить». Только не понятно, почему слух за тобой не пошел? Почему воры постанову по твою душу не заслали?

– Место здесь глухое. У меня все под контролем. Давай договоримся!

Круто развернулся Запорожец, ничего не скажешь. И зона у него действительно под контролем. Только не станет Никита с ним договариваться. Ведь не сдержит вор свое слово и попытается избавиться от него при малейшей возможности. К тому же рано или поздно братва узнает, что ими здесь рулит развенчанный вор, а под таким ходить никто не захочет…

– Мне все равно, за что с тебя сняли корону, Заза! Подстава это или нет – по барабану. А то, что ты не объявился, когда сюда въехал, это косяк, за который ты должен ответить. Ну, чего смотришь? Может, я не прав? – спросил Никита у амбала, который уже пришел в себя и одним глазом смотрел на него, прислушиваясь к разговору.

Тот кивнул и открыл второй глаз.

– Я что-то не так сказал? – продолжал Никита.

– Да нет, все так… Заза должен был объявиться.

– А не объявился. И вором назвался.

– Косяк это!

– А что за такой косяк делают?

– Э-э… Ну, тут воровской сход нужен, а у нас реальных воров нет… – потирая отбитый висок, с кислым видом проговорил «бык».

– А ты кто по жизни?

– Да так, лохов по мелочи дербанили…

– А по-крупному сыграть хочешь?

– Э-э… В смысле?

– За зоной «смотреть» хочешь?

– Я?! – «Бык» ошалело уставился на Никиту.

Не того он полета птица, чтобы держать под собой целую зону. А Никите это дело без надобности. Ему бы тылы свои обезопасить.

– А что, если ты вора ссученного завалишь, тебе воры спасибо скажут. И флаг от них в руки получишь. Свой флаг здесь поставишь, и никто слова тебе не скажет…

– Не слушай его, Гнут! – прохрипел притихший было Запорожец.

Все бы ничего, но он вдруг попытался ударить Никиту тонким острым штырем, который появился в его руке неведомым образом. И только отменная реакция спасла того от коварного удара. Одной рукой Никита блокировал удар, а второй сломал вору кадык. Хватит с ним церемониться…

– Вот видишь, Гнут, и завалил ты суку! Честь тебе за это и хвала! – поднимаясь с колен, сказал Никита.

– Я завалил? – очумело посмотрел на него амбал.

– Ну, ты же хочешь быть центровым. Флаг тебе в руки!

В коридоре послышался шум, и в палату вломился «бык», которого Никита вырубил по пути сюда. И этот очнулся.

Никита готов был метнуть в него заточку, которую вытащил из своего плеча, но Гнут не позволил ему это сделать. И «быка» он тоже осадил:

– Заза сукой оказался! Гурьян это знал, поэтому Заза его и заказал…

– Отвечаешь? – бросив взгляд на покойника, спросил «бык».

– Век воли не видать! Сам лично «замочил»!

– А почему он сука?

– Потому что по ушам ему дали, и он не объявился. А Гурьян мог его объявить.

– А почему не объявил? – нахраписто и зло глядя на Никиту, спросил Глыба.

– А резона не было! Я в ваши дела не ввязываюсь! Мое дело – сторона! Меня не трогайте, и я никого не трону!

– Гурьян дело говорит, – с важным видом кивнул Гнут. – Он сам по себе, и никого не сдаст. Ты же не сдашь меня, Гурьян?

– Могила! – усмехнулся Никита.

– И ты, Глыба, ничего не видел.

– Ну, не видел, – кивнул «бык».

– Чего стоишь? В петлю его давай!

В палату с опаской вошел несостоявшийся киллер с распухшей от удара шеей. Гнут в двух словах объяснил ему ситуацию, и они втроем загнали покойника в петлю. Но Никита этого уже не видел. В любое время в лазарете мог появиться наряд во главе с дежурным офицером и накрыть всю эту лавочку, а у него не было никакого желания мерзнуть в стылой камере штрафного изолятора.

Говорят, надо бояться данайцев, дары приносящих. Точно так же надо опасаться «кума», который с заботливым видом ставит перед зэком кружку с крепким горячим чаем.

– Спасибо, – поблагодарил Никита, спокойно глядя ему в глаза.

– Ты же крутой, Гурьян. Ты не должен говорить «спасибо», в зоне это не принято. – Майор Званцев осторожно ощупал пальцем большую родинку у себя под носом. Воспалилась родинка. Может, застудил ее майор, может, порезал, когда брился.