Альберт Байкалов - Мания величия Страница 23

– Далеко еще? – Раздавшийся сзади голос Белых заставил Вильцына вернуться в реальный мир.

– Подъезжаем, – увидев за деревьями огни проходной строящегося центра подготовки летчиков, бросил через плечо Вильцын. – Шторки поправьте. На КПП могут знакомые оказаться.

– Павел Игнатьевич! – раздался голос ближе всех сидящего к нему Огурцова. – Штору задвинь. Не слышал, что шеф сказал!

– Ну, какой я вам шеф? – пробурчал Вильцын.

Территория центра, куда они сейчас направлялись, совсем недавно принадлежала Министерству обороны. По слухам, Путулян выкупил несколько десятков гектаров земли за сущие копейки, обязуясь провести работы по очистке от ракетного топлива и какого-то окислителя, которым якобы была отравлена здесь почва. Хотя Вильцын подозревал, что экологическая катастрофа была придуманной. За высоким, почти двухметровым забором себя вполне прекрасно чувствовали сосны и ели. Так же щебетали птички, жили бурундуки и белки. Часть этой территории занимали уныло-серые здания непонятного назначения, под которыми располагался целый подземный город. Причем все оборудование, обеспечивающее его жизнедеятельность, было в прекрасном рабочем состоянии. На большой глубине было освещение, тепло и вентиляция. Другая половина представляла собой одну сплошную строительную площадку. По замыслу там планировалось возвести тренажерный комплекс для подготовки экипажей будущих «Сарсаров». За сутки отсюда вывозилось до сотни грузовиков с грунтом.

Свет фар уперся в ворота. Праздник надавил на тормоз.

Сбоку возник охранник. Вильцын надавил на кнопку стеклоподъемника:

– Я.

– Понял! – вытянулся в струнку здоровенный бугай в куртке с накинутым на голову капюшоном.

Свет фонарей освещал его со спины, отчего лица не было видно. Вместо него чернела какая-то вызывающая мистический ужас пустота.

– Замерз? – зло глядя перед собой, сквозь зубы спросил Вильцын, ощутив ненависть к этому увальню.

Совсем скоро в угоду амбициям западных корпораций и нечистых на руку российских чиновников исчезнут с лица земли лучшие люди. Их семьи осиротеют. Но по какой-то чудовищной несправедливости этот человек, в своей жизни не сделавший ничего полезного, кроме как наплодил себе подобных, останется. Ради чего? Какую пользу он и его потомки принесут отечеству?

– Извините, – охранник наклонился к окошку. – Не понял.

– Колпак сними! – заорал на него Вильцын.

Охранник отшатнулся, тут же сбросив капюшон.

– Поехали, – махнул рукой Вильцын.

– Строгий у нас начальник службы безопасности, – с иронией в голосе сказал Морозов. – Директора бы такого же!

Вильцын сделал вид, будто не слышит. Ему хотелось выскочить из машины и броситься прочь. Странно, но, отправляя на тот свет самых разных людей, он никогда не испытывал этого щемящего чувства. Что это? Неожиданно перед глазами появилось лицо Марты. А что, если прямо сейчас броситься к ней, все рассказать, показать этих несчастных и предложить, давай, мол, ты остаешься со мной, а я оставляю им жизнь. Ведь более чем равнозначный обмен. Как поступит влюбленная в своего Матвея женщина?

– Куда? – отвлек от размышлений глухой голос Праздника.

– Четвертый бокс, – выдохнул Вильцын, зная, что помощник и верный друг тоже испытывает не радужное настроение. Праздник с неохотой шел на это. Он даже пытался увильнуть, предложив для этой работы одного из лучших своих бойцов, пообещав после всего его лично убрать. Но Вильцын был непреклонен. Тогда Праздник попробовал уговорить напоить перед этим, еще в лаборатории, всю команду отравленным шампанским и привезти их уже спящими… Но этот вариант также не подходил. Ведь их кровь и фрагменты тел окажутся на месте катастрофы, а значит, будет проведена не только ДНК-экспертиза. В таких случаях проверяется все, и уж точно всплывет любое спиртное и его составляющие.

Праздник остановил машину перед воротами четвертого бокса и посмотрел на профиль Вильцына.

– Чего сидишь, открывай!

Въезд был оборудован специальным датчиком. Праздник опустил стекло, высунул в окно руку, направил на бокс небольшой пульт и надавил на кнопку. Раздался едва слышный гул, и секции поползли вверх. Хлынувший из-под них свет заставил зажмуриться.

– Куда это мы приехали? – бодрым голосом спросил из-за спины Козлов.

– Один из секретных объектов корпорации, – не оборачиваясь, пояснил Вильцын.

– Сейчас завезут в этот гараж и грохнут! – громким, заговорщицким шепотом сказал кто-то. Все засмеялись…

«Знали бы вы, как прав сейчас этот человек», – с тоской подумал Вильцын.

Праздник надавил на газ. Микроавтобус вкатился в бокс.

Вильцын достал из вещевого ящика две пары войлочных перчаток. Одну протянул Празднику.

Тот молча взял и толкнул дверцу. Раздался грохот опустившихся ворот.

– Приехали, – громко сказал Вильцын и выбрался наружу.

Дверца микроавтобуса откатилась в сторону. На бетонный пол первым спрыгнул Огурцов. К этому времени Праздник встал напротив Вильцына, с другой стороны выхода. Таким образом инженер оказался между ними.

– Проходим вот туда! – Вильцын показал рукой на двери в боковой стене.

За ней находился узкий коридор, который когда-то заканчивался спуском в некое подобие заглубленного командного пункта. Однако за тот период, когда военные покинули объект, вывезя все ценное, а корпорация еще не выставила свою охрану, кто-то умудрился демонтировать массивную металлическую лестницу и каким-то образом поднять наверх. Скорее всего ее попросту сдали на металлолом. Если учесть высоту шахты глубиной в три этажа, то можно представить, что весила она, по меньшей мере, с десяток тонн. Внизу бетонного стакана располагались две массивные металлические двери, с которых Вильцын предусмотрительно распорядился снять поворотный механизм. Теперь они открывались только снаружи. Для этого надо было спуститься по лестнице в соседнем здании и пройти несколько десятков метров по коридору. В ближайшее время ему придется проделать этот путь с Праздником еще раз. Он поежился и посмотрел на Огурцова:

– Почему так медленно?!

– А что, собственно говоря, происходит? – Из чрева микроавтобуса выбрался Козлов.

– Живее, уроды! – не выдержал Праздник.

– Что? – опешил Огурцов.

Праздник схватил его за шиворот, дернул на себя и двинул по ключице обрезком толстой арматуры. Только сейчас Вильцын вспомнил, что забыл взять точно такую же, и развернулся. Его оружие стояло у прямоугольной колонны. Как он мог забыть? Ведь Праздник остановил машину как раз между ними. Он шагнул к ней и протянул руку.

– Ах ты, сука! – раздался сзади крик, и на спину обрушился Козлов. Вильцын не удержался на ногах и рухнул на четвереньки. Получилось что-то вроде партера в вольной борьбе. Проявив незаурядную прыть, Козлов стал наносить ему беспорядочные удары по бокам и затылку. Продолжая стоять на коленях и опираясь на левую руку, Вильцын схватил Козлова за предплечье правой руки и дернул. От неожиданности инженер свалился рядом. Вильцын вскочил на ноги и схватил свой обрезок лома. В этот момент сзади раздался звук удара по голове и вскрик Желдыбина. Вильцын со всего размаху ударил по согнутой в колене ноге Козлова.

– Ах! – вырвалось из открытого рта инженера.

В какой-то момент Вильцыну показалось, что у бедняги вылетят из орбит глаза. На фоне пунцового от напряжения лица, похожие на два теннисных мяча, они выглядели ужасно. Уже уверенный, что Козлов надолго забыл о сопротивлении, Вильцын устремился на помощь своему помощнику. У ног Праздника уже валялись в разных позах Огурцов и Морозов. Белых умудрился проскочить мимо. Теперь он тщетно пытался поднять опустившиеся ворота. Просунув руки между полом и нижней секцией, бедняга корчился, силясь сдвинуть их вверх.

– Где Желдыбин? – Вильцын посмотрел на Праздника.

– Там, – помощник указал прутом арматуры на дверь микроавтобуса.

– Давай за Белых, – с этими словами Вильцын заглянул в пассажирский салон.

– Не надо! Я буду молчать! Пожалуйста! Но ведь вы же человек! Ничто не может быть дороже человеческой жизни! – выкрикивал Желдыбин, захлебываясь собственным голосом. – У меня трое детей…

Ухватившись за спинку заднего сиденья, он раскачивался из стороны в сторону.

– Выходи! – обессиленно выдохнул Вильцын, отчего-то уверенный, что этот человек сейчас подчинится.

– Ы-ыии! – Желдыбин встал. С трудом разжав руку, проволок сначала одну ногу, потом вторую. Он двигался как робот, у которого подошвы были сделаны из магнитов.

Вильцын отступил на шаг, давая ему пройти.

Праздник уже волок за капюшон куртки Белых. Правая рука его болталась как плеть. При каждом шаге бедняга вскрикивал.

Желдыбин, наконец, спрыгнул на прямых ногах на бетонный пол и неуклюже повалился набок.

– Куда?! – не узнав своего голоса, взревел Вильцын, наконец, окончательно потеряв все чувства к этим людям. Теперь вместо жалости они вызывали брезгливую ненависть. Он ткнул его носком ботинка в бедро: