Голубка Атамана - Маша Драч Страница 23

Собравшись с мыслями, я всё-таки переключилась на другую волну и пошла переодеваться. Поправив лосины и лямки на спортивном плотном топе, я вернулась на кухню, чтобы взять бутылку воды.

Давид сосредоточено и неторопливо разделывал рыбу, собрав на локтях рукава свитера. Мне на секунду подумалось о том, что для Давида готовка — это какая-то особенная терапия. Он так неспешен и сосредоточен. Совсем как я во время йоги.

Аккуратно забрав из холодильника маленькую бутылку воды, я тихо ушла в комнату, заметив, что на миг Давид оторвал взгляд от рыбы и посмотрел в мою сторону. В груди тут же уже знакомо сжалось. Но не больно, а непередаваемо приятно.

Из-за полной неразберихи, что возникла в моей жизни, йогу пришлось перенести на день. Обычно, я привыкла ею заниматься рано утром. Расстелив коврик, я неторопливо сделала разминку, параллельно хотя бы на время избавляясь от всех тревожных и тяжелых мыслей.

Мама всегда говорила, что нервы свои нужно беречь и многие ситуации не воспринимать близко к сердцу. Эх, мамочка, если бы тебя это могло уберечь.

Сделав аккуратный вдох, я полностью мыслями ушла в занятие. Меня абсолютно не нервировало присутствие Давида за стеной и его тихие манипуляции на кухне. Поэтому отыскать внутреннее равновесие не составило никакого труда.

— Баддха Конасана, — прошептала я для самой себя, словно направляя, и плавно сев на коврик, приняла Позу бабочки. Довольно простая асана.

Мысленно я представила себе спокойный океан, в котором мне абсолютно не страшно. Этим океаном был и Давид, и моя жизнь, и мое будущее. Всё по отдельности и одновременно сплетённое воедино.

— Баласана, — тихонько озвучила я свою следующую асану.

Поза ребенка помогла плавно избавиться от напряжения в мышцах и пояснице. Я дышала спокойно и ровно, позволяя «океану» в моей голове плавно качать на своих волнах.

— Ардха Чандрасана.

Позу полумесяца я освоила совсем недавно. Хотя со стороны она может показаться довольно простой. Но это совершенно не так. Сохраняя спокойное глубокое дыхание, я продолжала прислушиваться к своему телу и мыслям.

Завершая практику, я приняла последнюю асану — Шавасана. Поза глубокого расслабления. На несколько минут я полностью отстранилась от любых, даже самых мелких проблем, которые иногда помогают оставаться мне в тонусе в обычное время. К примеру, всё те же платёжки или попытка не забыть купить чистящее средство для плиты.

Медленно открыв глаза, я глубоко вздохнула и почувствовала себя значительно лучше. Спокойней. Распустив волосы, что всё это время были завязаны в пучок, я поднялась с коврика, и увидела Давида. Он стоял на пороге между комнатой и коридором, прислонившись плечом к дверному косяку. На лице застыла не совсем понятная для меня эмоция.

Давид держал в руке почти почищенную картофелину, на плечо небрежно было закинуто маленькое кухонное полотенце. На секунду мне показалось, что этот мужчина уже сто лет живет здесь, рядом со мной. И как это у Давида получается, быть таким близким, а в следующий момент таким далеким-далеким и совершенно мне непонятным?

— Что-то не так? — спросила я и маленькими глоточками выпила немного воды.

— Помогает? — тихо и серьезно спросил Давид.

— Йога? — уточнила я.

Он лишь кивнул.

— Я ею непрофессионально занимаюсь. Просто для себя. Прекрасный способ поддерживать тело в хорошем физическом состоянии. Помогает эмоционально расслабиться. Думаю, тут немалую роль играет самовнушение.

Давид внимательно слушал меня, не сводя глаз с моего лица. Такой пронзительный прямой взгляд немного смущал, потому что я чувствовала себя сейчас обнаженной перед этим мужчиной.

— Странная вещь получается, — Давид покрутил в руке несчастную картошину. — Мне почему-то с тобой так спокойно. Но в следующий момент ты можешь заставить меня взорваться.

— Удивительно, но про тебя я могу сказать то же самое, — я улыбнулась.

После душа я вошла на кухню и почувствовала невероятно аппетитные ароматы запеченной рыбы и вареного картофеля. Давид уже заканчивал с салатом, аккуратно нарезая сладкий красный перец.

— Я могу задать тебе несколько вопросов? — я уселась за стол и провела пальцами по влажным распущенным волосам.

— Задавай, — не отрывая взгляда от нарезки овоща, ответил Давид.

— Ты всем малознакомым девушкам готовишь обеды?

— Только тебе.

— Почему?

— Хочется. Не знаю как правильно и по нормальному, но делаю как умею. Есть в тебе что-то такое, с чем я раньше не сталкивался. Ты мне просто небезразлична.

Я затаила дыхание, наивно надеясь, что Давид продолжит, но он замолчал, занимаясь готовкой.

— Что с баром? — будничным тоном спросил Давид, когда мы начали обедать.

— Пока ничего.

Давид поджал на секунду губы, но ничего не ответил. Я уловила тень его недовольства.

— Что ты любишь? — вдруг спросил он, аккуратно разрезав свой кусок рыбы.

— В каком смысле? — успеть за сменой мысли или настроения Давида я пока что никак не могла.

— В прямом. Что ты любишь? Что тебе нравится? Ответь первое, что придет в голову.

— Ты, — выпалила я.

Неловко стало просто кошмар. Но лучше быть честной с самой собой и с человеком, чем мучиться догадками.

Давид опустил вилку и посмотрел на меня, откинувшись на спинку стула. Он не был удивлен моим ответом. Думаю, его больше поразило то, что я ответила прямо. Хотя, возможно, Давид вообще имел в виду что-то другое. Ну, к примеру, что я отвечу, как люблю шоколад какой-нибудь или еще какую-нибудь другую ерунду.

— Тебя ведут эмоции, чувства. Не холодная расчётливая логика, — констатировал Давид.

— Такой уж я человек, — без тени стыда ответила я.

— Дай немного времени, — попросил Давид.

— Зачем? Для чего?

— Просто дай, — он немного нахмурился, будто задумался о чем-то. — Но всё-таки, что ты любишь? Какую-то еду или какие-то определённые вещи?

— Молочный шоколад и апельсины. Знаешь, я себя так чувствую, будто заполняю анкету в дневнике дружбы. Такие тетрадки. У нас у девочек в школе были.

— Ну а как иначе узнать человека, если напрямую не спросить о