Петля для сыщика - Алексей Макеев Страница 23

Крячко склонил голову, немного подумал, а потом согласно кивнул:

— Резонно.

— Ну что ж, будем звонить, — подвел итог Лев Иванович.

— Так ведь воскресенье же, — напомнил ему Крячко.

— Ничего страшного. Если ни до кого не дозвонимся, будем звонить завтра. Но попробовать стоит.

— Давай-ка я тебе трубку от стационара принесу, — предложил Станислав. — С сотового сдерут в два раза больше.

— Неси, — согласился Лев Иванович.

Попытка оперативников дозвониться до Мартынова не принесла желанных результатов. Они попали на автоответчик. Но зато теперь знали, что номер, найденный в записной книжке Зайченко, был номером телефона секретариата атташе при российском дипломатическом представительстве. Гуров оставил сообщение, как и предлагалось механическим голосом, и, объяснив срочность ситуации, продиктовал номер своего сотового телефона.

— Теперь остается ждать, когда перезвонят. Или завтра сделать повторный звонок, — высказался Крячко и предложил: — А пойдем кофе пить с мармеладом.

— Пойдем. Что нам еще остается, — вздохнул Лев Иванович.

Выпив кофе, Гуров с Крячко снова вошли в интернет и узнали, что Петр Олегович Мартынов служит в должности атташе по культуре при диппредставительстве в Буркина-Фасо.

11

Звонок Мартынова застал Гурова дома, когда он уже лежал в постели. Было половина двенадцатого, рядом тихо посапывала жена, а Лев Иванович все никак не мог заснуть.

«Наверное, Мария права, — думал он, — и бессонница мучает меня оттого, что я все время думаю о работе. А вернее, о делах, которые я веду. Я никак не могу научиться отвлекаться от мыслей о преступниках и преступлениях, уликах и свидетельских показаниях. А надо бы. Работа есть работа, а дом есть дом. Дома нужно жить другими заботами, уметь отдыхать. Вот взять, к примеру, Машу или даже Крячко. Они как-то легко уходят от рабочих моментов и умеют расслабиться и отвлечься».

Гуров вздохнул и повернулся на другой бок, спиной к супруге и лицом к тумбочке. И как раз в этот момент зазвонил телефон. Словно кто-то там, на другом конце сотовой связи, точно знал, что Лев Иванович не спит и прямо сейчас посмотрит в нужную сторону. Айфон был поставлен на беззвучный режим и только тихо вибрировал и светился в темноте. Гуров быстро взял трубку, посмотрел, кто бы это мог быть, потом быстренько встал и бесшумно выскользнул из спальни, прикрыв дверь.

— Полковник Гуров слушает, — негромко, чтобы не разбудить жену, ответил он абоненту.

— Простите меня, если я разбудил вас… Лев Иванович, кажется? — в трубке раздался негромкий и приятный мужской голос.

— Да, все правильно, Гуров Лев Иванович.

— Это Петр Олегович Мартынов вам звонит. Простите еще раз, но совсем из головы вылетела разница во времени. У нас только половина девятого вечера.

— Ничего страшного, я все равно еще не спал, — Лев Иванович прошел через гостиную и сел в кресло. — Вы правильно сделали, что позвонили.

— Я сегодня весь день был занят, несмотря на выходной. Я ждал звонка из Москвы, поэтому и включил автоответчик. Он у меня соединен через компьютер с телефоном в кабинете, поэтому я могу прослушивать его и дома. Вернулся домой только полчаса назад и решил прослушать, кто звонил в мое отсутствие. Вы что-то хотели сообщить мне важное. Это касается Марины? — голос Мартынова был напряжен. Собеседник Гурова явно готов был к плохим новостям.

— Петр Олегович, я звоню не по поводу вашей дочери. Скажите, вы знали Зайченко Игоря Михайловича?

На том конце повисла недолгая пауза, но затем Мартынов ответил:

— Если вы имеете в виду детектива из частного сыскного агентства «Сварог», то да — я его знал… Знал? — До Мартынова дошел весь смысл вопроса Гурова. — Вы хотите сказать, что с ним что-то случилось?

— Да, его убили, — ответил Лев Иванович. — И я расследую, кто и по какой причине это сделал. В его записной книжке были в том числе и ваши телефоны. На ваш московский номер мы не дозвонились, и ваша свояченица посоветовала нам позвонить на рабочий.

— Вы говорили с Анастасией Георгиевной? Что она вам сказала?

— Петр Олегович, вы нанимали Игоря Михайловича Зайченко, чтобы он нашел вашу дочь Марину? — Гуров намеренно не стал отвечать Мартынову на его вопросы и задал встречный.

— Да, я встречался с ним именно по этому поводу, — после секундной заминки ответил Петр Олегович. — По определенным причинам я не мог обратиться в полицию и посчитал резонным привлечь к поиску частное лицо. Я давно знаю… знал Игоря Михайловича и считал его профессионалом в сыскном деле. Когда-то он работал в уголовном розыске…

— Да, он был отличным оперативником и замечательным человеком. Когда-то я сам учился у него оперативной работе. Еще до того как он ушел из милиции.

Лев Иванович решил, что если он скажет Мартынову о том, что он знал когда-то Зайченко, то атташе будет с ним более откровенен. И его ход оправдал себя.

— Вы думаете, что его убийство связано с тем, что он искал мою дочь? — Мартынов был уже третьим, кто задавал сегодня Гурову этот вопрос, и Гуров ответил:

— Не знаю. Но то, что его убили, когда он работал по вашему делу, — это факт. И поэтому мне бы очень хотелось узнать подробности, а вернее, все до самых мелочей. Все, о чем вы говорили с Игорем Михайловичем и что ему поручали.

— Но я ведь уже сказал, — нервно отреагировал Мартынов, — что я поручил ему поиск своей пропавшей дочери Марины.

— Об этом я и сам догадался, — рассердился Лев Иванович. — Но мне непонятно, почему вы не хотите помочь мне в поисках убийц Зайченко. Ведь если я не буду знать, почему пропала ваша дочь и по каким причинам вы не захотели подавать заявление о ее исчезновении в полицию, то не смогу найти ни убийц Игоря Михайловича, ни вашей дочери!

В конце своего монолога Лев Иванович даже повысил голос, что редко с ним случалось, когда он разговаривал со свидетелями или с кем бы то ни было еще. Мартынов молчал, по всей видимости, раздумывая, стоит ли ему вообще дальше разговаривать с Гуровым. Лев Иванович ждал.

— Вы сказали, что знали Зайченко и работали вместе с ним? — наконец-то прервал молчание атташе.

— Да, он был моим первым наставником в самом начале девяностых, — проговорил Гуров. — Я тогда только-только пришел в уголовный розыск, и мы работали с ним три года. А потом он ушел, — устало ответил Лев Иванович. — Послушайте, я понимаю, что по телефону такие вещи не всегда удобно говорить. Но как же тогда быть? Я не могу прилететь в Буркина-Фасо, а знать все мне нужно обязательно. И чем быстрее, тем лучше. Я спрашивал Анастасию Георгиевну, но она отказалась со мной говорить на эту тему, сославшись на вас и на некую семейную тайну…

Снова наступила