Сергей Зверев - Крестный. Путь наверх (сборник) Страница 25

Глебу «светило» несколько лет заключения. Вот здесь-то на помощь ему и пришел Потапов. Помог сам, без просьбы Глеба, не потребовав ничего взамен.

С Сергеем Потаповым Глеб познакомился, служа после Афганистана в Карабахе. Этот парень был симпатичен ему уже тогда. Потапов, как и еще двое молодых офицеров из их части — Вадим Бойко и Андрей Карпов, — были земляками Глеба, из одного города на Волге.

Сергей импонировал Глебу своей понятливостью и ненавязчивостью. Он все схватывал на лету, не утруждая угрюмого и малоразговорчивого Панкратова лишними вопросами. Да и во время боевых операций, которые им приходилось вести, Потапов проявлял себя как смелый, хладнокровный офицер, несмотря на то что он не был кадровым военным, а проходил срочную службу после окончания университета.

Второй раз они встретились случайно в милиции, в городском УВД, куда Глеба привезли на очередной допрос по делу об избиении им любителей ворованных яблок. Там же по каким-то своим делам находился и Потапов. Они столкнулись в коридоре.

Несмотря на то что прошло много лет, Потапов сразу узнал его. Глеб терпеть не мог праздного любопытства и, посчитав интерес Сергея таковым, даже не стал отвечать, буркнув что-то неопределенное. К удивлению, на следующий день Глеба выпустили из заключения под подписку о невыезде. У дверей СИЗО в машине его ждал Потапов.

Они поехали в ближайшее кафе и просидели там несколько часов, пока Глеб рассказывал Потапову о своих злоключениях. В конце беседы Потапов сказал, что обещать ничего конкретного не может, но все, что в его силах, он сделает. К тому времени силы Сергея были весьма велики, и дело закрыли.

Глеб только догадывался, в какую сумму это обошлось Потапову, поскольку все трое пострадавших сняли свои обвинения, а через некоторое время, едва выписавшись из больницы, отправились втроем же лечиться на заграничный курорт, и, естественно, не за свой счет.

Когда все неприятности закончились, Глеб пришел в особняк на Затонской улице, где сидел Потапов, и, пройдя к нему в кабинет, прямо спросил:

— Что я тебе должен?

Потапов удивленно пожал плечами и ответил:

— Ничего. Я разве ставил какие-либо условия тебе, когда ввязывался в это дело?

— Нет, — согласился с ним Глеб.

— В таком случае ты мне ничего не должен. Я просто считал для себя правильным помочь тебе, и это оказалось в моих силах. Отправляйся в свой сад и постарайся больше не попадать в подобные истории. Впрочем, после того, как ты отделал этих молодчиков, желающих полезть туда больше не будет, — добавил он, улыбаясь.

Глеб молча сидел перед ним. Потом, подняв на него свои зеленые немигающие глаза, произнес:

— Ты знаешь, единственное, что я умею делать в этой жизни хорошо — это воевать. Если тебе вдруг понадобится это мое умение, ты знаешь, где меня найти.

Потапов тяжело вздохнул и сказал:

— Хорошо бы, чтобы оно вообще не понадобилось.

Потапов навещал Глеба в его уединении несколько раз. В один из таких визитов привез в подарок двух породистых щенков кавказских овчарок.

— Поскольку с людьми ты контакта не находишь, — сказал, улыбаясь, Сергей, — с собаками у тебя получится намного лучше.

Глеб был очень доволен, глядя на своих толстозадых, неуклюжих питомцев.

Проехав несколько метров вдоль забора из штакетника, Потапов остановил машину у деревянной калитки. Из глубины двора с лаем и рычанием бросились два здоровенных мохнатых волкодава серого цвета с темными подпалинами. Один из кавказцев, положив лапы на верхний край забора, рыча, показал пришельцу оскал своих белых крепких зубов. Однако когда Сергей вылез из машины и крикнул: «Вайнах… Лейла… привет», — собаки узнали его и, прекратив рычание, завиляли хвостами.

Секунду-другую Сергей постоял у калитки, убедившись в том, что собаки настроены не враждебно, после чего открыл ее и вошел во двор.

Кавказцы держались сдержанно, но дружелюбно. Вайнах даже позволил потрепать себе холку, после чего обе собаки проводили Сергея по дорожке прямо до дома. Входная дверь была открыта. На крыльце в освещенном дверном проеме стоял Панкратов. Сергей еще издалека заметил его высокую фигуру с широко расставленными ногами.

— Ну что? — спросил Глеб, и на его худом морщинистом лице с пронзительными змеиными глазами отразилась усмешка. — Достали людишки, хочешь от парочки из них избавиться?

— Не знаю, — ответил Сергей, — пока мне нужно с тобой просто поговорить.

— Ну, проходи, — ответил Глеб и, отодвинувшись в сторону, пропустил Сергея в дом.

Войдя в тускло освещенную горницу, Сергей быстрым взглядом окинул скудную обстановку. В комнате, кроме односпальной кровати, которая была не застлана, находился еще стол, три табуретки, шкаф для посуды, а также шкаф для книг, набитый ими до отказа. В одном из углов стоял телевизор с видеомагнитофоном.

Взгляд Сергея задержался на пустых бутылках из-под пива и водки. Он посмотрел на Панкратова:

— Что-то многовато на сей раз. Это за сколько же у тебя накопилось?

— Не боись, — усмехнувшись, ответил тот, усаживаясь на одну из табуреток, — рука у меня еще твердая. С десяти метров на твоей голове яблоко снесу, если ты об этом.

— Да нет, я не об этом, — смутился Сергей и уселся напротив Глеба за стол.

— Что, с братьями Бриксами поскандалил до такой степени, что уже и договориться не можешь?

— Откуда ты знаешь? — удивленно спросил Сергей.

Панкратов усмехнулся, встал и подошел к телевизору:

— Ты новости-то слушаешь? Я вот как телевизор купил, стал регулярно это делать. Хочется знать, что в городе творится, да и в мире тоже. А вчера репортаж показывали, так я его даже на видик записал. Настолько ты красиво в нем смотришься.

Глеб включил видеомагнитофон, но Сергей уже сообразил, о чем идет речь, вспомнив, что вчера днем, когда на их стрелку с Бриксами нагрянули менты, один из оперативников был с видеокамерой. Однако съемки велись еще и с вертолета, поскольку первым на экране телевизора возник кадр, снятый сверху.

Четыре машины выстроились на площадке перед входом в пионерский лагерь. У одной из них, серебристого джипа, разговаривали трое, в которых он узнал себя и братьев Бриксов. Дальше в репортаже показывались съемки, сделанные на земле: милиция в бронежилетах и с автоматами, лежащие на земле охранники Брикса и его, Потапова. Сам он был снят со спины, когда вместе с Бриксами стоял в позе арестанта у одной из машин.

За кадрами комментатор говорил о том, что сегодня милиция провела очередную операцию, направленную на борьбу против организованной преступности и пресекла на Молочной поляне «разборку» между двумя враждующими бандитскими группировками.

Глеб выключил магнитофон и, вернувшись к столу, произнес:

— Лихо они вас застукали. Авиацию даже подключили. Это Брикс, что ли, столько народу приволок с собой?

— Он самый, — ответил Потапов.

— Боится, — усмехнулся Глеб.

— Да, — ответил Сергей, — и правильно делает. У тебя не полная информация. Сегодня ночью младшего Брикса придушили в его же собственном ночном клубе.

Панкратов собирался в этот момент прикурить, но, услышав слова Потапова, убрал зажигалку ото рта и заинтересованным взглядом уставился на Потапова.

— Твоих рук дело, что ли?

— В том-то все и дело, что нет.

Панкратов еще несколько секунд смотрел на Потапова, потом все же закурил и, выпустив облако дыма под потолок, произнес:

— Это уже становится интересно.

— Интересно, еще как интересно, — усмехнулся Потапов. — Просто веселуха намечается, только гангстерских разборок мне не хватало. Брикс за своего младшего братца может такое устроить, что Чикаго тридцатых годов покажется раем.

Глеб молчал и курил, задумчиво теребя левой рукой пачку дешевых сигарет, лежащих на столе. Потом он посмотрел на Потапова и произнес:

— Думаешь, кто-то воспользовался вашими с ними разногласиями и свел с Бриксом старые счеты?

— Не знаю, но очень хочу разобраться с этим в ближайшее время, пока кто-нибудь не воспользовался ситуацией и не разделался со мной.

— Хотя бы откуда ветер дует, знаешь?

— Могу только догадываться. Желающих меня «опустить» и даже завалить — хватает. Но кто конкретно играет в этой партии сейчас первую скрипку, я сказать пока не могу.

— А что с Бриксом делать? — снова спросил Панкратов. — Он ведь тебя теперь бомбить начнет, думая, что это ты братишку порешил.

— Его надо успокоить, — сказал Потапов.

— Есть один способ, очень надежный, — в зеленых глазах Глеба мелькнули огоньки, от которых даже Потапову стало немного не по себе.

Однако он махнул рукой и сказал:

— Есть еще один способ — хотя и менее надежный. Надо доказать ему, что это не моих рук дело и указать на мокрушников. Тогда он с яростью раненого кабана бросится на убийц своего брата, и участи этих паскуд я не позавидую.