Дэнни Кинг - Новый дневник грабителя Страница 26

Блеск в глазах разочарованного Олли мгновенно гаснет, по крайней мере до тех пор, пока он не получает ответа на свой вопрос о том, сколько же лет было этой древней старухе.

— Сорок семь.

— Иди ты! — изумленно выдыхает он и снова пытается отобрать газету.

— Ага, давай еще подеремся.

— Ладно, черт с тобой, — уступает Олли. — Я всего лишь имел в виду, что сорок семь — как-то маловато.

— Для самой старой женщины в мире? Вообще-то да, особенно если твоей родной матери уже пятьдесят два.

— Я про то и говорю. Так сколько ей все-таки было?

Я пробегаю глазами статью.

— Сто девятнадцать лет.

Олли смотрит на меня с недоверием.

— Правда, Ол, сто девятнадцать. Это на самом деле много. — Я показываю ему газетную строчку.

Олли внимательно читает, потом изучает фото старушки, которая мирно дремлет в кресле-каталке на вечеринке по случаю собственного дня рождения в очереди перед ночным клубом «Стрингфеллоуз».

— Вообрази, каково быть самой старой теткой в мире, а? Это ж полные штаны накласть можно, типа «О боже, боже, помогите, я сейчас помру», — содрогается Олли. Его взгляд падает на двух пожилых мужиков, сидящих через несколько столиков от нас. — Даже в их возрасте наверняка просыпаешься каждое утро и думаешь: ну вот, сегодня. Сегодня мне придет копец.

— Не сильно рвешься на пенсию?

Олли опять боязливо ежится, как будто по его могиле пробегает толпа зомби с ледяными пятками.

— Блин, аж мурашки по спине, до чего боюсь старости, — признается он.

Я окидываю двоих стариканов долгим взглядом и не соглашаюсь с Олли:

— А что плохого? На работу ходить не надо, забот никаких. Сиди себе целый день в кабаке, трави анекдоты. Лично я жду не дождусь, когда стану пенсионером.

В этот момент дверь в дальнем углу заведения открывается, и в паб входит еще один немолодой чувак, хорошо нам знакомый: Электрик.

— Кстати, о старых развалинах. Смотри, кто пришел! Эй, Эл, что заставило тебя выбраться из берлоги при свете дня?

Электрик мрачно хмурится, однако меня это не настораживает, потому что он практически всегда ходит с угрюмой миной. Первое слабое подозрение о том, что что-то неладно, возникает у меня лишь после того, как нога в тяжелом ботинке врезается мне в бок и я кубарем лечу со стула.

— Чертов ворюга! Ублюдок паршивый! — ревет Электрик. Его правая нога повторяет движение левой, затем он действует обеими сразу. — Верни мне то, что украл! Верни назад!

Двое сморчков, которые минуту назад вызывали сочувствие у Олли, резво подхватываются из-за стола и приветственными возгласами подбадривают Электрика, как если бы тот затеял Первую старческую революцию. Кейт из своего безопасного укрытия за барной стойкой призывает нас к порядку.

— Господи, да что на тебя нашло? — воплю я, ныряю под стол и пробираюсь к проходу, подальше от башмаков обезумевшего старпёра.

— Я не шучу! Немедленно верни все обратно! — орет Электрик и швыряет в меня табуреткой. В цель метательный снаряд не попадает, зато разносит собрание пустых пивных кружек, которые Кейт поленился вовремя убрать. Гора осколков на полу заставляет меня изменить первоначальный замысел: я вскакиваю, хватаю табуретку и использую ее в качестве щита, ножками вперед.

— Негодяй! Мерзавец! — рычит Электрик, но мне все же удается удерживать его на расстоянии достаточное время, чтобы он и все остальные меня услышали.

— Погоди, — кричу я. — Погоди минутку, черт тебя дери! Дай мне сказать, а потом лупи дальше.

Электрик опускает кулаки и соглашается на временное перемирие.

— Большое спасибо, — благодарю я и оглядываюсь на Олли, который за последние полминуты даже бровью не повел. — Малыш, мы тебя не побеспокоили?

Олли озирается по сторонам и хлопает глазами.

— Да нет, все нормально, — говорю я. — Приятно сознавать, что в трудную минуту я могу рассчитывать на помощь приятеля.

— Как тебе не стыдно, Бекс! Имей уважение к старости. Нападать вдвоем на пожилого человека просто некрасиво, — снисходительно поучает Олли.

— С ума сойти. И этот парень называется моим другом, — обращаюсь я к публике, прежде чем вернуться к мирным переговорам.

Электрик все еще гневно сверкает глазами, однако, судя по тому, как тяжело он пыхтит и отдувается, блицкриг отнял у него все силы и непосредственная опасность миновала. Я нахожу возможным опустить табуретку и осведомиться, что у него за проблема.

— Ты отлично знаешь, что у меня за проблема, одноклеточное! Если не вернешь все обратно, я размажу твою протоплазму по всему хренову кабаку!

— Послушай, Эл, если ты все равно собираешься размазать мою протоплазму, будь добр, добавь немного конкретики, чтобы мы с Олли могли поучаствовать в этой интереснейшей беседе, — предлагаю я.

— Ты мне еще повякай, я тебе устрою «интересное»!

— Он явно чем-то расстроен, — заключает Олли.

— Просто скажи, что я сделал, — пытаюсь добиться ответа я, однако Электрик отказывается играть по правилам и даже мысли не допускает, что я могу не знать, о чем речь.

Мне приходится в спешном порядке напрячь мозги, чтобы найти выход из этого тупика.

— Давай рассуждать логически. Допустим, я знаю, про что ты говоришь, но сознаваться-то не намерен, так? Виновен я или нет, нам в любом случае придется разыграть мяч, то есть ты все-таки скажешь, что я натворил, а уж после этого я опять начну отпираться. В общем, лучше не тянуть время и побыстрей перейти к сути.

Электрик находит в моих словах определенный резон, затем выкладывает свои карты на опрокинутый стол.

— Вы двое обнесли меня вчера вечером.

— Правда? Ай-яй-яй, какие мы негодники, — цокаю языком я и тут улавливаю техническую нестыковку. — Постой, если ты говоришь, что мы обнесли тебя вдвоем, почему гоняешься только за мной?

Электрик гневно раздувает ноздри:

— Ты же не станешь молотить Эму по голове, когда Род Гулль держит тебя за яйца, верно? — туманно отвечает он.

Олли весело хохочет, потом морщит нос и говорит, что не понял. Объяснять соль шутки Электрик не собирается.

— Я хочу, чтобы вы всё вернули. Сейчас же.

— А что именно мы сперли? — спрашиваю я.

— Уж явно не то, на что рассчитывали!

— Тогда зачем вообще связывались? — недоумеваю я.

— Да вы все дочиста вынесли бы, если бы я вас не накрыл, — рычит Электрик, а далее подробно излагает, как, возвратившись вечером домой, обнаружил в лавке поздних посетителей.

— Когда ты успел? — на полном серьезе спрашивает меня Олли.

— Слушай, не мели чушь, — раздражаюсь я. — Хотя… И правда, когда я успел? — обращаюсь я к Электрику.

— Вчера вечером, когда я вернулся домой из театра. Примерно в половине девятого.

Олли подавляет смешок:

— Ты ходишь в театры?

— Хожу, когда получаю уведомление о том, что удостоен звания «Лучший коммерсант месяца». В награду — билет на феерический мюзикл «Звездный экспресс», где играет куча знаменитостей; после спектакля — тусовка с актерами, шикарный ужин и все такое. Только вот мюзикл оказался ни хрена не фееричным! — Электрик пыхтит от негодования.

Так оно и было. Наш Электрик, поверив во всю эту бодягу, вырядился в лучший костюм, провел расческой по волосам, промокнул влажной салфеткой подмышки на случай, если какая-нибудь звездная актриса из тех, что посимпатичнее, пожелает ознакомиться с интерьером подсобки в захудалой лавчонке лучшего коммерсанта месяца. Увы, через полминуты после начала шоу Электрик понял, что его омовения были напрасны: сцена заполнилась детьми чуть не ясельного возраста, а их училка принялась бренчать на пианино.

Электрик еще раз перечитал надпись на билете, сравнил ее с программкой, но ни в одной, ни в другой бумажке о возрасте исполнителей ничего не говорилось. Что за шутки шутит Ассоциация коммерсантов? С какого перепугу они решили, что ему интересно якшаться с малолетними сопляками после идиотского школьного спектакля?

Бурча себе под нос, Электрик пытался осмыслить эти не поддающиеся осмыслению факты, как вдруг заметил дюжину молодых мамаш, которые с подозрением разглядывали его кривую рожу и шушукались между собой. Может, наш поклонник Мельпомены и не знал, что там себе думает Ассоциация коммерсантов, зато насчет этих мамашек абсолютно не сомневался. И вот когда ропот в публике так усилился, что киндеры перестали слышать пианино, Электрик глубоко пожалел, что принес в зал видеокамеру.

— Пока тебя не было, кто-то обчистил магазин? — дорисовываю я картину.

— Блин, и ты повелся на эту туфту? — фыркает Олли.

— Повелся. Только пришел домой раньше положенного, потому что там подняли шум… — разводит руками Электрик, вспоминая тот самый шум. — Ладно, черт с ним. Важно то, что я пришел и застукал вас на месте преступления!