Улика с того света - Николай Иванович Леонов Страница 26

Странно, но вид Артема, спешащего смыться, Немца не впечатлил. Да и выглядел он теперь по-другому. С его лица сошло рыбье выражение, взгляд стал осмысленным, в нем не было больше злобы, но отчетливо проглядывала брезгливость.

Гуров не спешил расслабляться. Знавал он и таких персонажей, которые усыпляли внимание противника, но на самом деле готовились к прыжку.

Немец устало провел ладонями по лицу, встряхнулся, сбросил с себя остатки недавнего помешательства.

– Ты куда собрался? – Он словно впервые увидел Незванова, стоявшего возле двери.

– Нам пора, – спокойно произнес тот. – Мне домой надо.

– Задержись, – сказал Немец и повернулся к сыщику.

– Это и ко мне относится? – спросил Гуров.

– И к тебе… к вам.

Лев Иванович вдруг понял, что произошло. Это, правда, никакой роли уже не играло, но он увидел перед собой живой труп.

Немец никогда не расскажет, что и когда именно стало его личной точкой невозврата. Но он определенно представлял опасность и для себя, и для других людей. Недаром его квартира выглядела как необитаемый остров, а вместо еды он доставал из холодильника бутылку виски. Пожалуй, только на работе этот тип и мог отвлечься. В остальное время, когда его мозг ничто не занимало, он выключал себя сам.

Жалости к нему Гуров не испытывал. Лишь привычное сожаление о том, что снова познакомился с потерянной душой. Гораздо больше он сейчас переживал за Незванова, который одним только своим видом мог вывести из себя Немца.

Тем временем Артем повел себя по-мужски. Он сковырнул с ног кроссовки и вернулся на свое место за столом.

– Ты к врачу обращался? – спросил полковник у Немца.

– Нет, да и не буду, – глухо ответил тот.

– Стоило бы.

– Разберусь. Давайте заново.

– Давай, – легко согласился Гуров. – Ты помнишь мой вопрос?

– С трудом, – буркнул Немец.

– Принимала ли участие в ограблениях женщина?

Хозяин квартиры ненадолго задумался и ответил:

– Нет. Были только мы.

– Кто это «мы», Семен? Назови всех по именам, – терпеливо проговорил Лев Иванович.

– Байрон, Кудесник, я и вот этот самый Артем Незванов. А что? Проверяешь меня?

– Иногда сто раз историю расскажешь, а на сто первый появятся забытые подробности, – сказал Гуров. – Дело давнее, ты мог и забыть.

– Психика не в порядке, но память хорошая, – заявил Немец, исподлобья взглянул на Незванова и добавил: – Хотя, может, я и впрямь чего-то забыл?

– Да я тоже не припоминаю, – сказал Артем.

– Кто-то знал о том, чем вы промышляете? – обратился к ним Гуров. – Может быть, вы делились с кем-то? Понимаю, времени прошло много.

– Не так уж и много, – возразил Незванов.

– И мне кажется, что только вчера было, – согласился с ним Немец.

– Да не так это и важно, – отмахнулся Гуров. – Давайте, напрягите извилины. Вашего знакомого убили, и мне нужно знать, в каком направлении двигаться.

Немец задумчиво уставился на Артема и сказал:

– Слушай, Незванов, а ведь была у Байрона какая-то подруга.

– Кто был? – не понял тот.

– Да была же, ну! Кудя ее привел. Не знаю, то ли это, что ты ищешь. – Немец обращался к Гурову то на «вы», то на «ты».

Это, вероятно, являлось последствием его недавнего приступа.

Но Льва Ивановича это совсем не волновало.

– Давай-ка подробнее, – заявил он. – Все, что помнишь.

Немец сдвинул брови.

– Но я не уверен, – предупредил он сыщика. – Да практически ничего и не помню. У Байрона была знакомая. Имени не назову, забыл. Видел ее раза два или три.

– При каких обстоятельствах?

– После каждой вылазки, если все нормально было, мы отмечали это дело. Есть старое кафе на Полянке, вот там и собирались. Место мало проходное в смысле чужаков. Только свои. Рядом бюро переводчиков, они часто там пиво пили. Или какие-то парочки туда заскакивали. Спокойное, тихое заведение с черными стенами. Но я не о том. Незванова с нами, кстати, часто не было. Потому он и не помнит ничего. Однажды Кудесник привел знакомую. Сказал, что ассистентка какая-то с «Мосфильма». Помню, мне это не понравилось, ведь мы не просто так собирались в узком кругу, обсуждали свои дела, разбирали ошибки.

– Получали от Байрона деньги, после того как он сбывал краденое, – продолжил Гуров. – В общем, читали вслух хорошие книги. Ты о женщине давай.

– Да я о ней больше ничего не скажу, – заявил Немец. – Кудесник с ней кокетничал, а не я. Мне смотреть на это было противно. Посидел я недолго и ушел. Когда Кудя привел ее, он ведь, по сути дела, сорвал нам сходку.

– Как она выглядела?

– Говорю же, плохо помню. Обычная баба непонятного возраста. Наглая.

– Вот даже как?

– Мне так показалось, – сказал Немец. – Вела себя как-то слишком уж по-хозяйски.

Артем решил размяться, подошел к окну, выглянул наружу, потом развернулся и небрежно произнес:

– Ты, Немец, гонишь, как и всегда.

– Где я гоню? Ты чего несешь, мелкий? – пробурчал тот и нахмурился.

– Был я с вами, причем не один раз. Просто ты к тому моменту уже мало что понимал. Ту женщину помню. Приходила она при мне дважды. Сначала ее действительно привел Кудя, а потом она пришла сама. В первый раз ты, Немец, попытался с ней поцапаться, и Байрон вызвал тебе такси. Вот как все было на самом деле.

Гуров слушал их и не понимал. Что-то тут было не то. То оба ничего не помнили, то внезапно запели в унисон.

– Если вы, ребята, сейчас решили, что можете навешать мне лапшу на уши, то добром для вас это не закончится, – заявил он.

– В каком смысле?! – взвился Немец. – Где я врал? Ты чего это?..

– Стой, Лев Иванович, – примирительным тоном сказал Незванов. – Поверь, никто тебе сейчас не врет. Просто я ту девчонку видел всего пару раз, Немец тоже. Больше – никогда. Был бы жив Кудесник, он все рассказал бы, но его здесь нет.

– Если бы он все рассказал, то не здесь и не нам, – заметил Немец.

– Это да.

Немец снова претерпел метаморфозы, только теперь в обратную сторону. Он сдулся, потускнел. На его лице появилось виноватое выражение. Теперь Незванов, примостившийся под окном, казался выше ростом и шире в плечах.

«Да что же с тобой такое происходит? – подумал Гуров, рассматривая сбитые кулаки Штейнберга. – Наркоту, что ли, какую-то принимаешь? Или так серьезно тебя растащило по жизни? Вон какой большой и… слабый».

Лев Иванович поднялся, потер шею и проговорил:

– Короче, так, друзья мои. Мне очень хотелось бы, чтобы каждый из вас воспринял ситуацию предельно серьезно. Я редкий гость в домах тех людей, за которыми когда-то охотился, но если уж решил вернуться, то